Король в моем плену

Желтый металл кольцами обвивал перо, нестерпимо ярко светил очин, жилками сверкали бородки, опахало трепетало от невидимого ветра.

Во второй раз за день сотворила артефакт. Теперь их тринадцать. Илстин бы запер меня в башне, заставив медитировать, схватился за голову и целый день пугал бы зловещими предсказаниями. Сама понимаю, что надвигается катастрофа. Это все Рейсвальд, близость к нему сводит с ума. Видела его лишь несколько секунд назад, и вновь тянет обратно с невероятной силой.

Перо мерцало радужным отливом, на ощупь стало прохладным и твердым, словно стеклянным. Магия плескалась внутри, готовая вырваться при малейшем зове. Получился мощный магический предмет, за который будут биться богатейшие владыки. По отпечатку энергии видно – владеющий сможет перекидываться в птицу по желанию. Нужно поместить перо в тщательно охраняемую комнату, перед тем как увижу Рейса и опять забуду обо всем на свете.

Пока поднималась на второй этаж, десять раз соблазнялась приказать Рейсу ждать меня в спальне, в том невероятно прекрасном образе, что навсегда отпечатался на внутренней стороне век, и десять раз передумывала. Неисполненная любовь жгла сердце и требовала насытиться. Немало усилий пришлось приложить, чтобы приструнить бушующие эмоции. Пока прошла до конца по коридору, повернула в западную башню, поднялась по винтовой лестнице до окованной двери, уже успокоилась и твердо решила отвлечься. Перо прекрасно поместилось под стеклянным колпаком. Охранный монстр открыл один глаз, полыхнувший алым, дернул пятачком, проверяя запах, и вновь погрузился в сон. Подошла к нему, погладила жесткую щетину на лысоватом затылке. Фрикс хрюкнул, обнажив острые клыки, раздвинул скрещенные на груди перепончатые крылья и подставил живот для ласки. С удовольствием почесала мягкое пузико огромного монстрика. Тяжело вздохнула:

– Почему весь мир скрестился именно на нем? Что в нем такое? У меня были мужчины красивее, умнее и отважней. Даже с королем Эрлигии провела ночь и на следующее утро ушла без сожалений. Я ведь ему даром не нужна, может, в этом дело? Может, мне просто нравится истязать себя?

Фрикс перебрал лапками по перекладине, засунул пятачок под крыло и засопел. С сомнением высказала ему догадку:

– Наверное, стоило открыться Илстину и попросить у него совета. Может, это своеобразный откат от использования магии. Я ведь и раньше влюблялась, еще у себя дома, в Москве, но так крышу ни от кого не сносило.

Мои сокровища безмолвно поблескивали под стеклянными колпаками. Я пересчитала – десять артефактов, каждый с другим свойством, еще три у покупателей, расставшихся с круглой суммой. Илстин говорил, что жизни ведьм хватает на четырнадцать магических предметов, затем источник сохнет. Четырнадцать – священное число в этом мире, и многое завязано на нем. Ведьм и волшебников тоже всего четырнадцать. Всего один неконтролируемый выброс энергии, один артефакт – и моя сила исчерпается. Превращусь из могущественной госпожи в обычную женщину с неработающей иммунной системой. Надежный тыл я себе так и не обеспечила. Не успела. Я держалась два года без единого выброса, Илстин проникся уважением, признав равной по дару. Столько усилий, непрекращающейся работы, и все впустую. Один артефакт – и мне конец! Думала, сделав рабом Рейсвальда, я обрету власть над измученной и ненужной любовью, а вышло наоборот – король в моем плену станет моей погибелью.

Глава 4 Не просите советов, если не готовы им следовать

– Маро!

Стеклянный шар наполнился сероватым дымом, в сердцевине блеснула огненная искра, и моим глазам предстала Маросдиль: лениво лежала на расшитых подушках, нежась в объятиях двух смуглых мужчин. В одном из них я с удивлением узнала эмира Садата Алиима, который всего месяц назад пламенно клялся, что всеми фибрами души Маросдиль ненавидит.

Не хотелось отвлекать подругу, но мне было отчаянно необходимо с кем-то поговорить. Я запуталась в собственных чувствах, совсем потеряла покой и не видела достойного выхода из ловушки, в которую загнала сама себя.

– Маро!

Ведьма оторвалась от поцелуя с Садатом, накинула на плечи прозрачный платок, расшитый рубинами, и повернулась к стеклянному шару, отвечая на призыв.

– Эви, как я рада тебя слышать! Котенок, не можешь ли выйти на связь чуть попозже? Немного занята, как видишь. Мальчики не простят, если отвлекусь.

– Хорошо, я все понимаю. Не хочу тебе мешать, – ровным голосом ответила, стараясь не выдать разочарования.

– Подожди, Эви! – Маро капризным жестом оттолкнула лезущего к ней Садата и села так, что лицо заняло весь стеклянный шар. – Ну-ка выкладывай, что там у тебя!

Проницательная Маросдиль! Ей все давалось легко: читать в человеческих душах и направлять их в нужную сторону. Оставаться холодной к врагам и теплой с друзьями. Ее называли «великолепная ведьма», а все знают, какое прозвище народ подарил мне. Я счастливица, что в беде могу рассчитывать на полезный совет Маро.

– Он у меня в замке, – сказала, как сбросила с плеч невероятную тяжесть.

– Кто? – нахмурившись, спросила Маро, а потом догадка осветила ее лицо, и она с придыханием спросила: – Ваня, что ли?

Рейсвальда мы даже в разговоре между собой боялись называть настоящим именем, взамен окрестив простым народным, которое меньше всего подходило властителю богатой страны. Во всем мире одна Маро была посвящена в мое постыдное увлечение королем Айнура.

Покраснев, кивнула, растеряв слова.

– Что он у тебя делает?

– Я спасла его невесту от смерти, взамен заставила служить мне месяц.

– Повезло мальчику, – с азартом прокомментировала Маро и уточнила: – Вы уже наконец того?

– Маро, ты не слышала? Ваня помолвлен!

– Пфф, Эви, ты всегда придумываешь себе несущественные преграды и долго упиваешься возможностью попереживать всласть. Тебе еще год назад нужно было во всей красе предстать пред его наглые очи и заставить очень пожалеть об утерянных возможностях.

– Он любит ее, – сухо сказала я и отвернулась от стеклянного шара.

Маросдиль неотразима и почему-то уверена, что и я произвожу тот же эффект на мужчин. Но мне недавно продемонстрировали наглядное свидетельство того, что за равнодушным фасадом Рейс не скрывает огненную страсть. Ощущаемое от него презрение – увы, очевидный факт. Если мужчина не хочет, его насильно не заставишь.

– Мне нужно с тобой поговорить наедине, – хмуро призналась подруге.

Ведьма обернулась к мужчинам, воркующим голосом попросила их удалиться. Великий эмир Алиим, как послушный мальчик, исчез за дверью покоев. Ох, Маро, этому колдовству и я бы хотела научиться.

Рассказала обо всем, ничего не утаивая. Как отправила короля на псарню, как пришла к нему в купальню, как сотворила с утра два артефакта.

– Плохо, – мгновенно стала серьезной Маро. – Котенок, он тебя погубит. Начинай думать головой, и поскорее. В твоем положении держать десять артефактов в замке небезопасно, люди соблазнялись и на меньшие сокровища, а у тебя полно приблудных, непроверенных людей. Срочно ищи покупателей, тот же Рейсвальд невероятно богат, и ходят слухи, что он ищет магические предметы для своей казны. Садату я тоже намекну, что тебе есть что предложить. И ради Матери-волшебницы, выслушай меня.

Маро поправила пышные кудри, наклонилась над кристальным шаром и с нажимом произнесла:

– Чем больше ты стараешься бороться с чувствами, тем сильнее они становятся. Признайся, котенок, вскрой нарыв. Отказ пережить легче, чем вечную надежду.

Отвернулась, сжав зубы. Маро искренне переживала за меня и говорила дельные вещи… Нет, не могу! Не буду мямлить о своей любви под холодом насмешливых глаз.

– Зачем вызывала, если все равно собираешься делать по-своему? – Ведьма скрестила руки под пышной грудью, не скрывая обиды.