Королева-дракон

– Как нет причин и допускать к нему, - сказал Исам.
– Учитывая, что Подземные поддержали Огненных в противостоянии с Водными.

– Я выйду на воздух, - сказала я, поднимаясь. Перехватив взволнованный взгляд Исама, добавила: - Я в порядке. Только здесь душно очень. Посижу немного на воздухе, - и, подмигнув мастеру Шуджи, - помедитирую.

– Это правильно, - сообщил мастер иллюзий, поднимая палец.
– На первых курсах, пока сонастройка с драконом и магией идет семимильными шагами, в любой непонятной ситуации - медитируй! Впрочем, на старших курсах тоже. Да и после окончания Альма-матер я бы на месте некоторых пренебрегать бы этим бесценным советом не стал.

– Это ты нам всем сейчас камень кинул?
– уточнил Рио, приподнимая бровь.

– То есть нам, вместо того, чтобы думать сейчас, как быть с посвящением Таши, что в землях Огненного дракарата, что Подземного, усесться на лужайке и помедитировать?

Мастер Шуджи только плечами пожал. Мол, мое дело предложить, а вы уже сами думайте, что важнее.

А я подумала, что три Ледяных дракона сразу, которые еще и преподы в Альма-матер, довольно веселое зрелище.

– Ладно, не скучайте, - сказала им.
– Обещаю, намедитируюсь на всех.

Мастер Шуджи важно кивнул, а Исам уточнил, надолго ли я.

– Потому что нам к Подземным выдвигаться надо, - напомнил Рио.

Заверив, что ненадолго, я покинула таверну. 

Ожидаемой свежести не случилось, наоборот, снаружи воздух и вовсе раскалился.

Тоскливо посмотрела на ближайшую гору, покрытую шапкой леса. Готова поспорить, там приятная тень.

– А, будь, что будет, - сказала Скирону, который вяло парил рядом, изображая вот-вот готовую разразиться дождем, тучку.

И в следующий миг взмыла в тягучее знойное небо золотой драконицей.

Не удержавшись, сделала несколько кругов над землями Золотого клана, а затем устремилась на макушку горы, под спасительный покров деревьев.

Убедившись сверху, что место для медитации свободно, спикировала прямо к подножию рослого дуба на самой вершине.

Под раскидистой сенью дышалось легче, а домик таверны с высоты казался игрушечным.

Усаживаясь, я осторожно «пощупала» магию браслета-нейтрализатора и постаралась отпустить пессимистичные мысли по поводу нашего похода.

Оптимизма и вправду ноль. Учитывая, что Кеншин хотел получить меня для Подземного дракарата, его отец также может не допустить к сердцу земли. Не говоря о том, чтобы поспособствовать нашему посещению сердца огня…

– Думаю, самое время послушаться мастера Шуджи, - сообщила я Скирону.
– В любой непонятной ситуации - медитируй.

Помимо совета препода, меня с невероятной силой влекло в прошлое. Ощущение было, словно самый интересный в мире фильм прервали на самом волнительном моменте и не дают досмотреть.

Да и встреча с отцом, после того, как встречалась с ним каждый раз в медитации, прошла для меня слишком волнительно. Я не хотела в этом признаваться, но не могла не заметить, как дрожат пальцы и то и дело пересыхает во рту. Что говорить о сердце - оно грозит пробить грудную клетку с того момента, как покинули дворец папахена.

***

– Как это, к сердцу огня?!

Юная Джун поперхнулась разбавленным соком межму. Рука непроизвольно легла на живот. Митсуко поспешила накрыть пальцы Джун, которыми та забарабанила по столу, ладонью.

– Чего ты так испугалась?
– мягко спросила она.

– Сердце огня, - прошептала Джун.
– Средоточие магии мира. Если я не понравлюсь ему, оно меня просто сожжет! Только драконы могут ходить к сердцу стихии!

– Ты не знала, - больше утверждающе, чем вопросительно произнесла Митсуко.

– Не знала о чем?

– Юные драконы рождаются у сердца стихии. Чтобы с рождения установить связь с магией нашего мира. И, конечно, чтобы вернуться потом, после инициации и обретения истинной ипостаси за посвящением.

Джун покачала головой, вытаращив глаза.

– Я не знала, - сказала она. А затем спросила: - Ты рожала Ясуо и Керо тоже… у сердца огня?

– У центрального, - с торжеством в голосе произнесла Митсуко.
– Тебе нечего опасаться, Джун. Наш господин и повелитель будет с тобой до конца.

– Он присутствует при родах всех нас?
– с недоверием в голосе спросила Джун.

Митсуко покачала головой.

– Нет. Но я уверена, для тебя сделает исключение.

Глазах Митсуко на мгновение потухли, но стоило ей бросить взгляд на живот младшей жены, лицо озарила нежная улыбка.

– Ты не устала? Может, лучше вернуться в покои?
– спросила она.

Джун посмотрела на старшую подругу с благодарностью.

Взяв руку Митсуко в свои, она сказала:

– Любит ли кто-то его так, как ты? Я не говорю - больше, потому что это невозможно.

Та в ответ пожала плечами.

– Ты его любишь, Джун. Я знаю.

– Разве можно не любить дракона, - ответила Джун.

По просьбе юной Джун, которая становилась все более мнительной к концу беременности, в преддверии родов Мичио Кинриу доставил младшую и любимую жену к самому дальнему сердцу огня.

С ними был лишь лучший лекарь дракарата и самая известная целительница, та самая, которая когда-то помогала родиться Джун. Пока надобности в посторонней помощи не было, Мичио Кинриу оставался с женой наедине.

Сердце стихии располагалось в кратере самого маленького вулкана на территории Огненного дракарата. Джун, которой не с чем было сравнивать, и которая удостоилась чести видеть сердце стихии впервые, была настолько изумлена происходящим, что даже перестала чувствовать родовые схватки.

В эпицентре западных рудников дракарата находились сразу три золотые жилы. И начало они брали именно в той горе, где предстояло родиться ее сыну, плоду долгожданной любви великого воина Мичио Кинриу и послушной Джун.