Королева Кандеса
Шрифт:
— Э-э... — начала она, а потом, пока не успела сама себя отговорить: — На этот раз они мне дали настоящую комнату.
— Хорошо. — Он иронично улыбнулся. — Это почетно. Пойдем опробуем ее.
Он пошел к лестнице. Венера помедлила, обернувшись взглянуть в темнеющее небо. Нет, боль все еще оставалась на месте, и, сколько времени ни проведи с Брайсом, прочь ее не убрать. Но что было ей делать?
Венера последовала за ним по ступеням с нарастающим возбуждением. По дороге ее окликнуло несколько человек, но она просто махала им и спешила мимо. «Сюда», — сказала она, хватая Брайса за руку, когда он попытался спуститься по главной лестнице.
Она едва успела открыть дверь, прежде чем его руки охватили ее за талию. Он со страстью поцеловал ее, и они вместе, пошатываясь, двинулись к кровати под окном пузырчатого стекла.
— Закрой дверь! — выдохнула она, и, пока он повиновался, расстегнула блузку. Он встал на колени на постели, и она завела его руку под шелк. Они не размыкали уст, пока раздевали друг друга, и потом она взяла в свои ладони его член, и уже не отпускала, погружаясь с Брайсом в подушки.
Позже, когда они растянулись в разворошенной постели, он повернулся к ней и спросил:
— Мы партнеры?
Венера моргнула. Ее мысли бродили в совершенно ином месте, а точнее — вообще нигде.
— Что?
Он пожал плечами, его ладонь непринужденно легла к ней на бедро.
— Я твой работник? Или мы преследуем параллельные интересы?
— Ох, ну ты же сам все решил, правда?
— Хмм. — Он улыбнулся, но она поняла, что этот ответ его не удовлетворил. — Мои люди шпионят для тебя несколько последних недель. Они этим не слишком довольны. Сказать правду, Амандера, и я этим не слишком доволен.
— Аааххх... — Она потянулась и снова расслабилась. — Значит, последний час — вроде такого размягчающего подхода перед этим разговором?
— Вообще-то нет, но если и есть хороший стратегический момент, чтобы поднять вопрос, то он настал сейчас. — Она рассмеялась над его дерзостью. Он больше не улыбался, однако.
— Ты ошибалась, если думала, что я выбрал сторону в этой войне, — сказал он. — Мне наплевать, кто победит, Сакрус или ваша фракция. Все равно это титулованная знать, и для простого народа никакой разницы.
Теперь она села.
— Ты хочешь свой печатный пресс.
— У меня есть мой печатный пресс. Я подделал твою подпись на нескольких заказах, и вчера его доставили. Те из моих людей, кто сию минуту не в поле, гоняют его. Выдают банкноты тысячами.
Она пригляделась в свете свечи к его лицу.
— Так... сколько в действительности твоих людей находится в поле?
— Пол-дюжины.
— Ты мне говорил, они все снаружи! — Она вперилась в него, а нож боли полоснул ее скулу. — Пол-дюжины? Вот почему нас не предупредили, что особняк атакуют? Потому, что ты держал горстку людей там, где они были у меня на виду? Так чтобы я подумала, что они все снаружи?
— Примерно так, да.
Она стукнула его кулачком в грудь.
— Ты потерял мое поместье! Мой дом! Что еще ты отдал Сакрусу?
— Я не связан с Сакрусом, — сказал он. Брайс был отчаянно серьезен. Она его явно недооценила. — Мой единственный интерес — восстановление в Вирге эмергентной демократии, — продолжал он. — Но если это как-то утешит — я не хотел бы, чтобы ты погибла в этой войне, и мне жаль, что так вышло с твоим домом. Но какой у меня был выбор? Если все сползает
в хаос, то когда я добуду мою типографскую краску? Мою бумагу? Когда ты собиралась сделать то, что мне от тебя было нужно? Посмотри мне в глаза и скажи, что это было твоим приоритетом.Венера застонала.
— Ох, Брайс. Ты выбрал наихудшее из возможных времен...
— Другого времени у меня нет!
— Хорошо, хорошо, твоя точка зрения понятна. — Она сердито уставилась в штукатурку на потолке. — Что, если... что, если я отправлю кого-нибудь из моих людей работать на прессе? Для этого не нужны опытные повстанцы. Все, что мне нужно, — чтобы твои люди были в поле! Я дам тебе столько краски и бумаги, сколько захочешь.
Он завалился на спину.
— Я об этом подумаю.
Последовала недолгая тишина.
— Ты мог бы попросить, — заявила она.
— Я попросил!
Венера пыталась придумать, что бы на это ответить, когда раздался громкий взрыв и она оказалась посреди стеклянного шторма. Венера завопила и попыталась отпрыгнуть с его пути. Ее подбородок затрясся от боли, когда осколки, словно когти, проскребли ее ребра и бедра.
Поцарапанная и оглушенная, она приподнялась и поняла, что сидит на полу. Брайс стоял на коленях рядом с ней. Свеча потухла, и она скорее ощутила, чем увидела ковер битого стекла между собой и своей обувью. Маленькое окошко зияло, переплет погнулся и перекосился, впуская порывы холодного ночного воздуха. «Что такое...». Теперь она услышала стрельбу.
— Вот дерьмо. — Брайс встал и нагнулся, чтобы поставить ее на ноги. — Нам придется убираться отсюда. Сакрус пожаловал.
Глава 18
В стопе еще торчал осколок, но Венере было некогда найти его и выковырять. Они с Брайсом неслись по лестнице на крышу, а на ступенях внизу зазвучали крики и грохот шагов.
Они достигли крыши, и Брайс немедленно убежал куда-то вправо. «Мне нужно к семафору!» — крикнул он, прежде чем исчезнуть во мраке. Все фонари потушены, сообразила Венера; она видела только силуэты палаток, где совещались ее люди. Сновали туда-сюда черные очертания людей, и она приметила и там, и сям поблескивание ружейных стволов. Было, однако, странно тихо.
Она чисто интуитивно нашла клапан главной палатки и ступила внутрь. Здесь фонари все еще горели, и Тинблад, Памела Ансератт, Принсипе Гвиневера, Мосс и другие предводители стояли вокруг стола с картами. Все оглянулись, когда она вошла.
— А, вот и вы, — молвил странно приветливым тоном Гвиневера. — Думаю, мы знаем, что они замышляют.
Она подошла к столу — взглянуть на карту. По развернутому в прямоугольник Большому Спайру были разбросаны маленькие фишки, представляющие силы Сакруса.
— Ненормальное количество людей, — уронил Тинблад. Он странно нервничал. — Мы думаем — за тысячу. Никогда не видел ничего подобного на Спайре.
Гвиневера фыркнул.
— Очевидно, они надеются захватить наше командование все сразу, и покончить с войной до ее начала. И похоже, что у них есть неплохой шанс преуспеть. Что вы думаете, Венера?
— Ну, я... — Она замерла.
Они все глазели на нее. И молчали.
Гвиневера полез в свой парчовый пиджак и вытащил листок бумаги. Он с потрясающей силой шлепнул им об стол перед собой. Венера разглядела грубое подобие самой себя — с былой прической — на плакате, гласившем: «Разыскивается для экстрадиции в Гехеллен, ВЕНЕРА ФАННИНГ».