Королева в тени

Однако ее ждало разочарование.

Я была уверена, что меня ждет другая судьба, хотя многие посоветовали бы мне сразу выбросить это из головы.

Выйдя за дверь, я прислонилась спиной к холодной стене, чтобы немного прийти в себя и дать улечься охватившей меня панике. Но спокойно постоять мне не дали, потому что в дальнем конце залы в тени колонн я заметила три фигуры, будто специально выстроившиеся по росту на убывание: Уильям Монтегю из Солсбери, наследник короля Эдуард и мой брат Джон, которые последовали за мной, чтобы выяснить причину моего срочного вызова к матери. Они явно ожидали меня там, потому что сразу двинулись в мою сторону, как только я вышла. Оторвавшись от стены, я тоже пошла им навстречу с невинным, как мне хотелось думать, выражением на лице, на ходу соображая, что можно им говорить, а что нельзя.

– Что она хотела? – без всяких церемоний сразу спросил Джон.

– Ничего такого, о чем следовало бы слышать твоим маленьким ушкам, братишка, – ответила я ему, но взгляд мой в это время был прикован к потомку рода Солсбери.

Знал ли Уильям, о чем шел наш разговор? Сообщили ли ему уже, что мы с ним вскоре будем соединены священными узами брака? Очень может быть. Он не проронил ни слова, но Уильям как раз вполне способен держать свои намерения при себе. Я следила за ним сквозь полуопущенные ресницы. Вот он, человек, который, согласно планам наших родителей и короля с королевой, должен стать моим будущим мужем. Поскольку я не давала обещаний держать все в тайне, возможно, сейчас наступил подходящий момент, чтобы прокомментировать тот факт, что мы с ним волею не зависящих от нас сил и обстоятельств обречены провести свою жизнь вместе.

Все бы хорошо, вот только горло мое сковал страх, так что я буквально не могла выдавить из себя ни слова.

Зато смог Уильям, который отодвинул Джона в сторону и спросил:

– Ты сказала своей матери правду?

Я напряженно прищурила глаза.

– Тебе нет необходимости лгать мне, – продолжал он. – Я все знаю. У меня везде свои люди. Что на тебя нашло, Джоанна? Где твое благоразумие?

Этот осуждающий тон вернул мне голос.

– Ты что, подслушивал под дверью, Уилл?

– Да.

– Под какой дверью? – Эдуард, не понимавший, что происходит между нами, мгновенно заинтересовался, и глаза его подозрительно забегали от меня к Уильяму и обратно. Джон, напротив, потерял всякий интерес и, взобравшись на скамью у окна, уселся там, обняв колени, в позе скорчившейся горгульи.

Уильям слегка подтолкнул Эдуарда локтем, игнорируя его вопрос.

– Ты должна сказать, – настойчиво продолжал он. – Ты должна сказать ей.

– Я знаю.

– Если ты не скажешь, это сделаю я.

Разумеется, я должна сказать правду. Но только тогда, когда я сама это решу, а не по подсказке моего суженого. На миг я представила себе, как он стоит между нашими матерями и твердым голосом рассказывает им о том, что я натворила. А также живо вообразила, как на мою голову одновременно обрушивается гнев двух взбешенных дам.

Я быстро шагнула вперед и взяла Уильяма за руку:

– Ты не посмеешь!

Но Уильям, нисколько не испугавшись, сбросил мою руку.

– Не посмею? Конечно посмею. Если я этого не сделаю, каким дураком я буду выглядеть, когда все выяснится? А выяснится это обязательно.

Уильям при желании умел казаться грозным и устрашающим, несмотря на то что мы с ним были почти одного роста.

– Тсс! – зашипела я на него, потому что он фактически перешел на крик, подхваченный эхом в высоком вестибюле.

– Расскажи им сама, Джоанна, или это сделаю я.

– Рассказать им что? – На этот раз Эдуард не собирался отстать так просто.

– Помолчи, Нед! Ты еще слишком маленький, чтобы знать такие вещи, – сказала я.

– Это только потому, что вы мне ничего не рассказываете, – возразил он. Непробиваемая логика. Он перестал переминаться с ноги на ногу и, тут же превратившись в принца королевской крови, гордо заявил со всей надменностью потомка династии Плантагенетов: – Вы обязаны рассказать мне. Я настаиваю.

– Если Джоанна во всем признается, – объяснил Уильям, – тогда все может быть улажено и рассказывать будет не о чем.

– Хорошо, я расскажу своей матери, – согласилась я, наступая на горло чувству собственного достоинства, и еще раз так крепко сжала его руку, что он даже поморщился. – А ты откуда узнал?

– От пажа. Этот перепуганный недотепа налетел на меня, торопясь паковать доспехи своего господина, когда мы были в Генте. Я подвез его, а он оказался не в меру разговорчивым. Все болтал и болтал. Пока рот его не захлопнулся, как волчий капкан.

На меня накатила волна паники. Ну конечно. Ведь Уильям был тогда с нами в Генте.

– А этот паж еще кому-нибудь об этом говорил?

– Откуда мне знать?

Оставалось только молиться, чтобы не говорил. Я отпустила руку Уилла.

– Ты должен пообещать мне, что никому не скажешь.

Это не произвело на него должного впечатления, и он просто ушел, бросив напоследок:

– Ничего я тебе обещать не стану! – И оставил Эдуарда, который смотрел на меня с видом высокомерного непонимания.

– Ты не должна позволять Уиллу говорить с тобой таким тоном.

– Я знаю.

– Ты ведь королевской крови. Ты моя кузина.

Но мысли мои были уже далеко.

– Мой кузен – король, а не ты.

Брови Неда поползли на лоб. Ответ его был короток:

– Это практически все равно. Ты член моей семьи. И ты должна сразу сказать мне, если Уилл относится к тебе без должного уважения, которого ты заслуживаешь.

– О, я так и сделаю.

А потом его спесь разом слетела и остался лишь юноша с неоспоримым титулом, который только-только набирает свою силу.

– Я буду добр к тебе, Джанет.

– Я знаю это.

Я похлопала его по плечу. Возможно, он будет единственным, кто сохранит доброе отношение ко мне, когда все откроется.

Я пошла с ним обратно в Расписную палату. Мой брат Джон убежал вперед догонять Уильяма, который казался ему более подходящей компанией, а Эдуард, быстро забыв свое раздражение, принялся на ходу учиться махать новой саблей – отцовским подарком, с которым он не расставался. Когда мы пришли, я с облегчением заметила, что Уильяма здесь нет, как и моей сестры. Зато была Изабелла; должно быть, она о чем-то догадалась по выражению моего лица, потому что быстро обняла меня и, поглаживая пальцами драгоценный амулет, приказала своему брату уйти. Что он с важным видом и сделал, угрюмо кивнув ей.

– Ну что, сработало? Почувствовала ли ты в себе благодать Пресвятой Девы?

Я покачала головой.

– Я ничего такого не заметила. Может, я еще немного подержу ее у себя? – предложила я. – До ужина. Если ты позволишь.

Я подумала, что до конца дня мне еще понадобится помощь Пресвятой Девы Марии. Чтобы не отвечать на разные другие вопросы, я быстро удалилась в сопровождении своих служанок. Им придется хорошенько поработать надо мной, чтобы моя мать осталась довольна моим внешним видом. И они ни за что не отцепятся, прихорашивая меня и наводя всевозможный лоск, пока я не буду сиять во всей своей красе, как новый боевой конь Неда.