Королева Ветров

Это как Моракс создает мору, оставляя на той личный элементальный след, как печать истинности валюты, чтобы не было подделок.

Тогда надо проверить на чем-то другом.

Допустим…

Перо из подушки.

Конечно, не буду потрошить ту, а просто вытяну за очин то, что выглядывало. Найти бы еще такое…

Барбатос просто в недоумении следил за моими метаниями, все так же прижимая к груди подарок.

В конце концов, добившись своего, принялась экспериментировать с новым материалом.

И… тот же результат. Разница лишь в том, что в данном случае изменения шли туго, требовалось больше сил, отчего и дыхание сбилось, будто ухнула в создание бочку энергии.

Хм-м, третий вариант, провести трансмутацию предмета с элементальным следом. Тот же кор ляпис, за которым охотятся Фатуи, чтобы создавать свои артефакты.

Только вот у меня поблизости не было ни одного подобного предмета, чтобы проверить теорию, имеет ли отношение к изменениям элементальная напитка объекта или нет. Хотя в итоге все равно изменить можно что угодно, зависело от потраченных сил.

— Хм-м… — я задумчиво разглядывала два серебряных пера. — Как думаешь… — подняла взгляд на Барбатоса, — а получится их использовать вместо моры? Или продать их и получить мору?..

Все-таки своих денег у меня нет.

Замерла и…

Резко фыркнула от смеха — боги в Тейвате все без денег. И, похоже, к ним присоединилась и я.

Ощущала себя иждивенкой на шее Джинн, если говорить серьезно, несмотря на то, что именно она пригласила меня в свой дом.

Хм-м, а отдам-ка я лучше Гуннхильдр эти перья и пусть они сами разбираются. Все равно, если надо будет, еще таких наделаю.

Но… трансмутация…

Изменения.

Перемены.

Имеет ли это отношение к сути божества или так могут и остальные боги? Могут ли они делать из неживого живое на атомном уровне? Не в том смысле, когда Моракс оживлял статуи — те так и оставались камнями по структуре. А именно из неорганического органическое? И из живого неживое?..

Пока я задавалась вопросами, ветерок донес до ушей голос Джинн, которая в вежливой манере приветствовала делегацию.

— О! — встрепенулась я и переглянулась с Барбатосом. — Пора и послушать собрание!

Элементаль жадно засверкал глазами, тоже сгорая от любопытства, но я усмехнулась и прикрыла глаза, перемещаясь сознанием в просторный зал крепости Ордо Фавониус, где принимали дипломатов.

Глава 22

Синьора.

Высокая элегантная блондинка в эффектном наряде, которая смотрела на всех свысока и как на должников, которые давно перешли черту. Она будто делала великое одолжение, придя в стены крепости Ордо Фавониус.

И, признаться, я засмотрелась на эту изящную женщину, напоминавшую лебедя среди серой своры голубей. Предвестницу будто окутывал легкий, чарующий флер, приковывающий к себе взгляд.

Пока она не открыла рот.

На вежливость Джинн Синьора ответила высокомерием и словно королева села на противоположной половине стола, напротив магистра, которая сохраняла нейтральное выражение на лице, но во взгляде застыло ощутимое напряжение.

Справа от Джинн сидел в расслабленной позе Кэйя, с лисьим прищуром и усмешкой следя за делегацией. А слева устроился с каменным лицом Дилюк, с ровной спиной и цепким взглядом, который фиксировал каждое движение как Синьоры, так и двоих ее спутников — женщину и мужчину.

Они все находились в том же зале, где днями ранее проходило собрание носителей Глаза Бога, разве что стульев меньше, на длинном столе лишь графин с водой и шестью узкими бокалами из хрусталя, и окна распахнуты все, будто приглашение для ветров, что уже вовсю игриво гуляли по помещению.

Я мысленно усмехнулась — выглядело, как личное приглашение для меня и намек, чтобы увидела и услышала все.

Спасибо, Джинн.

Старалась лишний раз не выделяться, чтобы не привлечь чужое внимание, раз уж в форме духа выглядела как птица. Поэтому пришлось потрудиться, чтобы найти подходившее место, чтобы и видеть, и слышать. Подоконники с декоративными пышными цветами — прекрасное укрытие.

Пока я устраивалась на своей точке, в зале закончился обмен любезностями и должные приветствия, которые больше выглядели как насмешка.

— К вам довольно тяжело попасть на аудиенцию, хотя запрос мы посылали пять раз за последние десять дней, — то, что заговорила девушка, что сидела рядом с Синьорой, да еще с обвинением, удивило не только меня, но и Джинн, которая лишь вскинула бровь, переводя взгляд, полный ледяной вежливости, на сказавшую.

Магистр выглядела не хуже Предвестницы, держась со стойкостью львицы и таким же величественным взглядом, который говорил, что с Мондштадтом тоже надо считаться. Девушка была уверена, как в себе, так и в своих спутниках.

Я аж невольно испытала чувство гордости за нее. Точно ей надо подготовить подарочек, да сводить в «Кошкин хвост» и накормить любимой пиццей.

Синьора улыбалась и надменно щурилась, касаясь кончиком веера щеки.

— Во время чрезвычайной ситуации на первом месте стоит защита города, а уже потом встречи с делегациями, — с холодом произнесла Джинн. — Так что ваши обвинения неуместны.

— О, значит, сейчас у вас все под контролем? — усмехнулась Синьора, вскинув подбородок с издевкой.

— Мы работаем над этим, — нейтрально ответила магистр.

— Об этом мы и хотели поговорить с вами, — по-деловому заметила дипломат и манерно махнула рукой с зажатым веером. — Снежная хотела предложить вам помощь с вашим… монстром, что доставляет серьезные проблемы Мондштадту.

Не серьезней чем вы, — мысленно проворчала я.

Джинн возмущенно свела брови и явно хотела разразиться обличительной речью, но ее опередил Дилюк, который с мрачным спокойствием посмотрел в глаза Синьоре.

— Госпожа Лоефальтер, как бывшей гражданке Мондштадта и не узнать одного из Хранителей Четырех Ветров… — с тонкой колкостью протянул мужчина и хмыкнул. — Я полагал, что вы более… осведомленная. Тем более — выпускница Академии Сумеру.

И между строк так прозрачно читалось, что он намекал на ее скудоумие. Но он довольно интересно воспользовался моим рассказом. И, судя по его виду, только начал.

Жаль, что с ходу вывалил часть карт, но зато поставил в очень неудобное положение саму Синьору, заставив ее в дальнейшем тщательнее выбирать что и как говорить. Только ее спутники резко застыли, имитируя мебель, которая панически думала, как бы после собрания остаться в живых, став свидетелями такого разговора и прошлого начальства.