Королевские игры

– Не нуждаюсь нив том, ни в другом, - негромко отказалась Мария.
– А уж тем более не нуждаюсь в услугах особы, присланной кузиной Елизаветой. Неужели считаете, что я окончательно утратила рассудок?

Розамунда упала на колени.

– Мадам, покорнейше прошу изменить мнение. Давно мечтаю служить вам и жить в истинной вере. Моя семья отказалась от католичества и запрещает молиться так, как того требует душа. Родные меня отвергли, королева отлучила от двора. Я умоляла ее величество позволить отправиться к вам. Несмотря на религиозные убеждения, она нашла в сердце каплю сострадания и прислала сюда, чтобы я могла обратиться к вам с просьбой о снисхождении.

Мария взглянула на коленопреклоненную девушку с интересом. Согласие Елизаветы вовсе не казалось невероятным. Должно быть, кузина не забыла, как в детстве сестра, королева Мария, заставляла ее изучать основы католичества. Сама же Елизавета терпимо относилась к иным способам религиозного поклонения - конечно, лишь до тех пор, пока расхождения не приобретали черты воинственного фанатизма.

– Встань, - проговорила она.
– Твое имя Розамунда?

– Да, мадам. Розамунда Фицджералд.

– Наша жизнь ограничена этими стенами, а потому тосклива и лишена событий.
– Мария выразительно взглянула на сэра Эмиаса.
– Столь юной и свежей особе будет нелегко смириться с унылыми буднями.

– Мадам, с детства моим сокровенным желанием оставался монастырский постриг, однако родственники об этом даже слышать не хотели. Главная радость дней моих - молитва и служение Господу, а если при этом смогу принести пользу вам, то почувствую себя счастливой.

Розамунда с удивлением вслушивалась в собственные слова. Исповедь прозвучала так красиво, убедительно и правдоподобно, что она и сама едва не поверила. Потупила взгляд, сложила руки на груди и замерла в покорном ожидании.

Мария Стюарт взяла незнакомку за руку и привлекла ближе к своему креслу.

– Дитя мое, буду рада принять твое служение. Мы проводим в молитвах много времени.
– Она посмотрела на Полита.
– Что-нибудь еще, сэр Эмиас?

Тюремщик поклонился.

– Нет, мадам, больше ничего.

Он повернулся и ушел. Во дворе его ждал Томас Уолсингем.

– Приняла?
– с волнением спросил он.

– Ваша сестра - настоящая актриса, - ответил сэр Эмиас.
– В жизни не видел более талантливого исполнения. Должно быть, сэр Фрэнсис долго ее обучал.

– Насколько могу судить, вообще не обучал. Но наш господин и хозяин обладает поразительной способностью подбирать нужных людей. По всей Европе его агенты убеждают католиков в своей лояльности лишь для того, чтобы шпионить и предавать.

– Что ж, вашей сестре удалось очень быстро убедить Марию в искренности своих чувств. Теперь остается лишь ждать результатов.

Глава 22

Кристофер Марло сидел за столом в таверне «Черный бык» и, слегка прищурившись, смотрел на собеседника. Джон Сэвидж откровенно нервничал, а потому то и дело запинался и комкал слова:

– Чтобы исполнить обещание, мне достаточно лишь распоряжения отца Балларда. Я уже сказал Гилфорду, что не собираюсь отступать. Раз дал клятву, значит, обязан действовать.

– Но как же ты надеешься это сделать?
– Кит потянулся к кружке.
– Королева выезжает из дворца под надежной охраной.

Сэвидж самолюбиво ухмыльнулся:

– Очень просто. Подарю перчатки, украшенные драгоценными камнями. Ее величество обожает подарки, причем чем дороже, тем лучше. Тщеславие и алчность сыграют решающую роль. В перчатках спрячу змеиный зуб - самый ядовитый. Едва коснувшись кожи, он мгновенно и непоправимо сделает свое дело.

– Метод, достойный Медичи или Борджиа, - заметил Кит и с удовольствием подумал, что идея вполне подойдет для сюжета новой пьесы.
– И где же ты раздобыл такую редкость?

Сэвидж покачал головой:

– Не могу открыть тайну даже тебе. Скажу лишь, что зуб уже в моем распоряжении. Короткая команда отца Балларда и…

Кит осушил кружку и встал:

– Что ж,, звучит убедительно. Отец Баллард должен со дня на день вернуться, и если обстоятельства сложатся удачно, то команда не заставит себя ждать.

Он поднял руку в знак прощания и удалился, оставив собеседника в глубокой задумчивости.

Марло вышел на раскаленную июньской жарой улицу. В канаве догнивала дохлая кошка. Пришлось зажать нос платком и отвязывать лошадь одной рукой. Работа на господина секретаря так же скверно воняла и вызывала тошноту. Больше не было сил подстрекать людей на неразумные поступки лишь для того, чтобы потом их обвинили в измене и жестоко казнили. Если бы удалось выбраться из этой липкой паутины, бежал бы немедленно, даже не вспомнив о потерянных гонорарах.

Кристофер сел верхом и поехал к реке. Свежий воздух - единственное, что могло спасти, и поместье Скэдбери с его прохладой и тишиной казалось райским местом. Томас разрешил приезжать когда угодно, чтобы спокойно работать и спокойно отдыхать. Сегодня щедрость друга пришлась весьма кстати.

Путь оказался недолгим, и еще до наступления вечера Кит подъехал к знакомым воротам. Первым взору предстал Ингрэм Фрайзер, который стоял у дороги, прислонившись спиной к стволу дуба. Кит всей душой ненавидел вездесущего скользкого типа, и, судя по всему, тот питал сходные чувства. Впрочем, встреча имела и приятную сторону: если здесь слуга, то где-то поблизости и хозяин.

– Что же привело вас, мастер Марло?
– Гнусавый голос Фрайзера звучал не менее отвратительно, чем выглядел он сам.
– Желание побарахтаться в стогу сена?

Кристофер с трудом скрыл ярость. Он знал, что Томас ценил способности человека, который умел ловко улаживать какие-то темные дела хозяина. Из существующего положения вещей следовало, что наличной территории мастера Уолсингема верному помощнику позволялось проявлять любую степень бесцеремонности. Оставалось лишь брезгливо направить лошадь в сторону, молча проехать мимо и, не обращая внимания на ядовитый смех за спиной, галопом проскакать к дому.

Томас сидел на террасе и увлеченно обстругивал толстую ветку. Завидев друга, расплылся в радостной улыбке. Положил нож, отбросил палку и встал.

– Легок на помине, парень. Минуту назад о тебе думал.
– Он спустился по ступенькам, подождал, пока Кит спешится, и взял его под руку.
– Давненько ты сюда не заглядывал. Пойдем… о лошади кто-нибудь позаботится.

Приятели поднялись на террасу, вошли в прохладный полумрак передней и поднялись наверх, в спальню хозяина. Дверь с шумом захлопнулась, и звук разнесся по всему дому. Ингрэм Фрайзер стоял у входа и прислушивался, а услышав стук, с непроницаемым выражением лица повернулся и ушел.