Королевский куттер

— Правильно выбран момент для увещательной речи, а, мистер Джессуп?

Боцман, имел об увещательных речах весьма смутное понятие, тем не менее не грозное присутствие «Рассела», скользящего под марселями к югу, готовясь встретить де Винтера, не ускользнуло от его внимания.

— Ага, мистер Томпсон, наш капитан хладнокровный и расчетливый ублюдок, — негромко проговорил он, не в силах сдержать восхищение, проскользнувшее в голосе.

Капитан Троллоп выстроил свою эскадру в линию, выслав вперед шлюп «Мартин» с задачей наблюдать за де Винтером, направляющимся вдоль берега на зюйд. Потом, к исходу дня, когда арьергард голландцев миновал Шульпен-Гат, они повернули к весту.

Главные силы Троллопа состояли из «Болье», сорокапушечного фрегата, следом за ним шли непоколебимый пятидесятиорудийный «Адамант» и сам флагман, «Рассел». В кильватер последнему пристроился маленький, двадцативосьмипушечный «Серк». Куттеры «Кестрел» и «Эктив» расположились с подветра от линии, а «Блэк Джоук» задолго до этого был отослан к Дункану с вестью о выходе вражеской эскадры в море.

К вечеру ветер ослабел, затем задул с зюйд-веста. Де Винтер сменил галс, преследуя Троллопа, который ускользал. Не будучи в силах догнать англичан, голландцы снова повернули к югу, подтверждая догадку Дринкуотера, что флот направляется к Па-де-Кале.

В течение следующих двух дней ветер окончательно сменился на западный, заставляя де Винтера лавировать, чтобы подойти к английскому берегу у Лоустофта. Троллоп держался перед ним, прикрывая связывающие его с Ярмутом коммуникации.

— Что ты об этом думаешь, Нат? — спросил Эпплби во время доверительной беседы за обедом. — По-прежнему считаешь, что они идут в Брест, а оттуда к Ирландии?

Утерев губы салфеткой, Дринкуотер кивнул.

— Де Винтер сдерживает Дункана, пока транспорты с войсками и снаряжением выходят из Текселя. Они направятся, держась французского берега, на юг, а потом и сам голландский адмирал последует за ними в Ла-Манш.

В нехарактерной для себя молчаливой манере Эпплби кивнул.

— Тогда получается, что мы напрасно тратим здесь время.

Утром десятого октября Троллоп отрядил «Эктив» найти Дункана и сообщить последние новости о передвижениях де Винтера. К тому времени последний уже получил с голландского торгового судна весть, что Дункан вышел из Ярмута и направился, как было замечено, на восток. Обеспокоенный за свои тылы де Винтер развернулся, и подгоняемый норд-вестом, достиг берега Нидерландов в окрестностях Кампердауна.

Тем временем Дункан, получив от подошедшего к Скроби-Сэндз люггера «Блэк Джоук» тревожный сигнал, что враг вышел в море, в спешке оставил Ярмут и на самом деле направился на восток, к Текселю.

Троллоп, хотя и уступающий противнику в силе, висел у него с наветра, удавалось это прежде всего благодаря тому, что мелкосидящие голландские корабли не могли догнать англичан на крутых курсах. В этом положении он оставался и утром одиннадцатого, когда голландские офицеры заметили на кораблях Троллопа сигналы, которые справедливо истолковали так, что британская эскадра видит подход сил Дункана. Де Винтер быстро прижался к берегу, подтянув самые подветренные корабли и готовясь к битве. Он расположился к северу от Текселя на мелководье, знакомом лоцманам голландцев как свои пять пальцев. Милях примерно в двенадцати от берега де Винтер выстроил свои корабли в линию баталии, которая, следуя под малыми парусами на север, поджидала англичан.

Адмирал Дункан, произведя предварительно разведку у Текселя и обнаружив, что десантные и грузовые суда до сих пор в гавани, забрал с собой «Дилиджент» и повернул на зюйд, вслед за неприятелем. В первой половине дня отряд Троллопа присоединился к эскадре адмирала. Ходоками корабли Дункана были неважными, и он не имел ни времени, ни желания выстраивать их в линию баталии. Флот де Винтера с каждой минутой уходил на мелководье, под ветер, и старый британский командующий без колебаний принял вызов. Дункан поднял сигнал «все в погоню» и англичане, разделившись на две нестройные дивизии — самого Дункана, к северу, и Онслоу, оттянутую к югу — устремились на врага.

Усиливающийся западный ветер, несущий с собой влагу, сгустил атмосферу, и битва, ставшая уже неизбежной, обещала превратиться в свалку из-за беспорядка среди британских кораблей. Прямо перед полуднем Дункан поднял сигнал, что намерен прорвать линию противника и занять позицию под ветром у него, тем самым отрезая голландцам путь к отступлению и задействовав наветренные батареи своих кораблей. Сигнал был отрепетован фрегатами и куттерами. Ровно в полдень их мачты расцветились флагами, означающими приказ вступить в бой.

Полчаса спустя Онслоу на «Монархе» открыл сражение, разрезав строй арьергарда де Винтера между «Юпитером» и «Гарлемом». Он встал бортом к последнему, сам одновременно подвергаясь огню тяжелого фрегата «Моникендаам» и брига «Аталанта», образовывающих вторую, подветренную линию голландского флота. Под оглушительный гром орудий битва при Кампердауне началась.

«Кестрел», играющий, как и другие куттеры, роль посыльного судна, мишенью не являлся. Шальное ядро могло в него попасть, но по большому счету оставалось лишь наблюдать за действиями главных сил. Британским куттерам, как и голландским яхтам, поручалось снимать терпящих бедствие со сбитых обломков рангоута или репетовать сигналы адмиралов. «Кестрел» состоял в дивизионе Онслоу, и вскоре Дринкуотер обнаружил себя среди хаоса ревущих снарядов, крутых волн и воющего ветра. Дым и туман заволокли сражающихся, орудийные сполохи яркими вспышками разрывали тусклый дневной свет.

Через несколько минут Дринкуотер потерял из виду «Монарха», скрывшегося за голландскими кораблями, поэтому повернул на норд, на соединение с «Расселом». Но Троллоп тоже прорезал линию, и «Кестрел» оказался вдруг напротив кормы нидерландского семидесятичетырехпушечника «Брут», несущего на бизани флаг контр-адмирала.

Сквозь клубы дыма с подветра обрисовался бриг, и его капитан отнюдь не выказал благородства или равнодушия, проявленным старшим его собратом с линейного корабля. Вокруг куттера засвистели ядра, полетевшие от разбитого фальшборта щепки ранили одного из матросов, и его, истекающего кровью, снесли в каюту, где Эпплби разложил на столе свои мрачные инструменты.

— Руль на ветер! — проревел Дринкуотер. Теперь, когда наступил финальный, искупительный момент битвы, во взгляде его светилась решимость. — К шкотам!

Куттер повернул, уклоняясь от крупного не по зубам оппонента и направляясь на север. Он прошел мимо «Брута», спешившего на помощь де Винтеру, корабль которого вступил в схватку сразу с несколькими «англичанами».

Внезапно перед «Кестрелом» возникли очертания голландского шестидесятичетырехпушечника, выкатившегося из линии и спустившего флаг. С мгновение Дринкуотер колебался, не направить ли на борт призовую команду, поскольку было сомнительно, что противник «голландца», «Трайомф», на которого слева наседали фрегат и семидесятичетырехпушечник «Генеральные Штаты», имеет такую возможность. Но тут куттер резко вздрогнул. Один моряк из расчета орудия номер двенадцать упал, разрезанный буквально надвое ядром, выведшим затем из строя ялик и проломившим гакаборт. Это обстрелявший их бриг поднял марсели и теперь нагонял «Кестрел».

Дринкуотер лихорадочно огляделся.

— Руль на ветер! Выбрать шкоты, круче к ветру насколько возможно! Опустить центральные пластины! А это, — он указал на подергивающиеся куски мяса, бывшие недавно живым человеком, — сбросьте за борт, черт побери!

«Кестрел» пошел в бейдевинд, уходя от погони как прошлый раз при Уэссане. Паруса его туго обтянулись, брызги взметались над бортами, падая на ют. Натаниэль посмотрел за корму.

— Вот так дела, чтоб мне провалиться! — воскликнул он, а стоявший рядом Хилл присвистнул.