Королевский шут

— Засунь свой змеиный язык обратно, дебил! — рявкнула Веблия.

Потом, окинув нас с магом злым взглядом, вышла из комнаты, бросив через плечо:

— Я вас предупредила!

— Смотрю, с Ипроханом ты нашёл общий язык? — после большой паузы спросил Кортинар, протянув ладони к огню в камине.

— Ещё какой! — подтвердил материализовавшийся Харм. — Я в тронном зале тихонечко подслушивал. Илий теперь временно — лучший дружок у короля! Сразу сыграл на его самолюбии! А как пьёт и не пьянеет?! Сказка!

— Последнее неудивительно. Зная, что шуту придётся много поглощать спиртного, пришлось во время восстановления тела немного перестроить процессы распада алкоголя — тут печень “железная” нужна. Теперь он легко перепьёт даже роту гвардейцев, обмывающих денежное жалованье, — пояснил ящеру маг. — Меня больше интересуют дальнейшие действия Веблии. Если она заподозрила неладное, то уже не отступится — будет носом землю рыть в надежде докопаться до истины.

— Таким глубоко не вспашет! — усмехнулся я.

— Эта? Легко. Тем более, в твоё отсутствие так может накрутить короля против, что по возвращении, вместо веселья тронного зала тебе, Илий, понадобится всё терпение в руках палача.

— По возвращении?

— Да. Пока что, ты всего лишь одобренная кандидатура на должность. Станешь им полноценно только после Школы Шутов.

— Ого! И такая есть? — искренне удивился я.

— Есть. Ближайшие несколько месяцев проведёшь в ней, постигая все тонкости этикета, изучая правила поведения и многое другое, без чего не обойтись. Мой тебе совет — учись хорошо, если дорожишь собой. Жизнь шута часто бывает короткой.

— Когда отправляюсь в эту вашу школу?

— Не в нашу, а в твою — у магов и воинов свои учебные заведения. Думаю, что послезавтра. Приготовься к сложностям — многие шуты только с виду кажутся весельчаками, но комплексов неполноценности хватает у каждого.

— Уже ехать туда совсем расхотелось…

— Надо. Твоя дорога к свободе лежит через неё. На сегодня хватит, — нехотя оторвавшись от источника тепла, сказал Кортинар. — Иди отдыхай. Комната приготовлена.

— Не помешает. Но у меня есть одна просьба. Говоришь, что Ипрохана могут настроить против меня? Сможешь завтра устроить аудиенцию, пока он не совсем накидался?

— Не могу, но и препятствовать такой встрече тоже не буду. До нужных дверей Харм тебя доведёт.

— Спасибо. Тогда я — спать. Вымотался, признаюсь, очень.

Маленькая комнатка, выделенная мне, не поражала роскошью, но достаточно было и куцей кроватки, в которую я поместился, свернувшись калачиком. Сон не шёл. Анализируя сегодняшний день, всё больше и больше приходил к выводу, что выбрал верную тактику. Играть грубоватого пройдоху — то, что надо. В конце концов, не “Пилигримов” Бродского же им читать? Старик-маг ещё тот “шахматист” — логичен, умён и имеет свой интерес, умело манипулируя фигурами. С таким пока ссориться не стоит. Королёк местный — мразь полная, но с ним даже легче. Веблия… С ней, уверен, ещё не раз огребу. Переборщил немного с восторгами, а она их быстро раскусила. Самая опасная тварь. Единственный, кто вызывал симпатию — ящер Харм. Среди людей это существо показалось наиболее человечным и искренним.

“Господи! — взмолился я, погружаясь в сон. — Дай мне проснуться в родном мире на промятой кровати базы!”

5. Второй день дворцовой жизни.

Ранним утром, когда солнце только-только дало о себе знать, Харм разбудил меня своим писклявым голоском у самого уха:

— Вставай. Хозяин ждёт тебя.

— Позже нельзя? — пробубнил я, натягивая одеяло на голову. — Рань такая! Или утреннюю дойку проспим?

— Дойку? Какую?

— Коров доить.

— Во дворце их нет, — пояснил простодушный ящер.

— Значит, вставать не обязательно. Изыди!

— Хозяин ждёт! — уже более требовательно продолжил он.

Хотел ему сказать пару ласковых, но не успел — одеяло внезапно исчезло вместе с подушкой.

Пришлось нехотя подняться. Укоризненно посмотрев на Харма, озвучил свои мысли вслух:

— Ты не рептилия, а натуральная скотина!

— Обзываешься?

— Констатирую факт.

— Ну, и ладно! — надулся он, включив заезженную пластинку. — Хозяин ждёт!

Быстро размяв кости после неудобной кровати, отжавшись от пола несколько десятков раз и умывшись, пошёл вслед за своим “будильником” в кабинет мага.

Жарища в нём настроения не прибавила.

— Чего так рано? Спал бы и спал, — недовольно спросил у Кортинара.

— Тебе, Илий, не о сне надо сейчас думать, а о делах. Скоро встреча с королём. Зачем она тебе?

— В любви признаваться буду.

— Я не понимаю шуток с тех пор, как…

— Просрал свою душу! Я помню! И не надо каждый раз про это напоминать, — невежливо перебил его я. — Кстати, говорю сейчас без шуток. Ваш алкаш, впрочем, как и все подобные ему, очень себя любит и любые проявления понимания своей “тонкой натуры” воспринимает на полном серьёзе. А если принять во внимание его недоверчивость, то получается замечательная почва для налаживания нужного контакта — пригодится по возвращении. Сам сказал, что Вебля… Блин!… Веблия попытается настроить Ипрохана против меня — надо постараться уравнять шансы.

— И как ты их будешь уравнивать?

— Как он любит — обильными возлияниями. И ещё… Раз ты такой маг знаменитый, то можешь сделать определённые картинки?

— Картинки? Думаешь этим пронять? Зря. Наш Владыка пейзаж от портрета с трудом отличает.

— Эти отличит! Верное средство.

Взяв со стола чистый лист, я схематично нарисовал колоду карт, дав рекомендации к картинкам и по качеству бумаги.

— Сделать несложно, но зачем? — спросил Кортинар, рассматривая мои каракули.

— Много различных вариантов игр с этими картами — от простых до сложных. Заинтересую Ипрохана одной — будет ждать меня, чтобы научил другим.

— Не заинтересуешь. Король любит жестокие игрища, — возразил старик. — Охоту на людей, например. Неугодного или преступника отправляют в лес, и вся дворцовая знать на него устраивает облаву.

— Не хило! Но такое и в моём мире бывало не раз. Только, чтобы на коня залезть, надо свой невменяемый зад от трона оторвать, а тут можно насладиться унижением проигравшего, не выходя из покоев и в любую погоду. Сделай, а?

Где-то через час творческих мук, передо мной лежали новенькие картишки, шикарно прорисованные и с одинаковыми “рубашками”.

Ловко перетасовав колоду, я объяснил Кортинару значимость каждой карты.

— Не пойдёт, — сказал он. — Если Ипрохан увидит, что король не главный и может быть “побит”, то лучше сам закопай себя на кладбище. К своей власти он слишком ревностно относится и не простит даже намёка на бунтарские мысли.

— Видно, часто народные волнения у вас бывают, раз такой пуганый?