Королевское правосудие
Шрифт:
«Ну вот, опять ты все испортил!» — пробормотал Дункан. — «А что ты будешь делать, если я откажусь?»
«Ты не сможешь этого сделать,» — Морган отпустил запястье Дукана и озорно усмехнулся. — «Ты забыл? Когда мы занялись твоими ранами, ты разрешил мне установить точки для управления твоим разумом. Это был один из тех редких моментов, когда твои мозги работали как следует. Если я прикажу тебе спать, ты будешь спать, а не спорить со мной. Кстати, оба твоих врача имеют над тобой такую жзе власть. Так что, ты не сможешь даже возразить отцу Лаэлю.»
Раздраженный Дункан на несколько мгновений задумался и откинулся на свои подушки.
«А
«Он спит,» — ответил Морган, — «после того, как ваш покорный слуга поспособствовал этому. Он точно не Дерини, но, пока ты был полон мераши, он делал то, что не под силу никому из Дерини. А сегодня утром, когда я исцелял твои раны, он позволил мне воспользоваться своей силой.»
«Слава Богу, что он с пониманием относится ко всем этим деринийским штучкам,» — пробормотал Кардиель. — «Я всегда знал, что он — хороший человек, иначе он не стал бы моим духовником, но никто не знает, как даже самый хороший человек будет реагировать в столь напряженной обстановке.»
Дугал, протягивая Дункану еще ложку супа, усмехнулся.
«Он стойко выдержал все испытания, и я многому у него научился. Он прирожденный врач. Жаль, что он не Дерини. Не отпускайте его от себя, архиепископ.»
«А я и не собираюсь.»
«Он, похоже, совершенно не удивился, узнав про меня и отца,» — продолжил Дугал. — «Кстати, Келсон, боюсь, что сегодня утром в лагере пошли разговоры.»
«О чем?» — спросил Дункан.
«О том, что Вы — мой отец.»
«А!»
«Я надеюсь, что вы не сердитесь,» — сказал Дугал. — «Я помню, что мы согласились хранить все это в тайне, пока Вам не удастся найти дополнительных доказательств, но мне пришлось рассказать об этом Сайарду, чтобы заставить его помочь мне связаться с Келсоном, и, боюсь, что я… проговорился об этом, пробиваясь к Вам. Мне надо было хоть как-нибудь
отвлечь Лориса.»
«Ну, я уверен, что это его точно отвлекло,» — проворчал Дункан. — «Ну, и что он сказал? Что еретик-Дерини породил Дерини-ублюдка?»
«Вы слышали это! Или угадали?»
Дункан фыркнул. — «Да ты сам вряд ли веришь, что я просто угадал. Но мне все-таки жаль, что так получилось.» — Он посмотрел на Кардиеля. — «Архиепископ, Вы расстроены?»
«Расстроен? Ты что, шутишь?»
«Но ведь это повод для сплетен вокруг Церкви… да одного того, что я
— Дерини, более чем достаточно для скандала.»
«Мы переживали и худшие скандалы,» — ответил Кардиель. — «Меня больше беспокоит юный Дугал. Сайард, правда, считает, что даже если Дугал — незаконнорожденный, это никак не скажется на его статусе предводителя клана МакАрдри. Вот если Вы хотите, чтобы он был признан в качестве наследника Кассана и Кирни, Вам придется что-то предпринять.»
«Я знаю,» — опускаясь на подушки, прошептал Дункан, и, задрожав, закрыл ненадолго глаза. — «Я не хочу задумываться об этом сейчас,» — он глубоко вдохнул. — «Аларик, мне крайне неудобно просить тебя об этом, но я больше не могу изображать из себя героя-Дерини. После мераши у меня дико болит голова. Не мог бы ты усыпить меня ненадолго?»
«Конечно, могу. Тебе нельзя уставать. Постарайся сконцентриоваться, как только сможешь, и я займусь этим.»
Морган положил руку на лоб Дункана, слегка прижав большим и указательным пальцами его веки, Дункан глубоко вздохнул и медленно выдохнул.
«Когда я еще немного посплю, со мной все будет в порядке,» — широко зевнув, пробормотал он. — «Они ведь все это время держали меня в таком дурмане, так долго…»
Его
голос затих, когда Морган погрузил его в глубокий сон без сновидений. Морган продолжал удерживать контакт еще несколько минут, укрепляя организм Дункана и направляя в него потоки целительной энергии, пока наконец не остался удовлетворен результатом.«Мераша должан быть ужасной гадостью,» — прошептал Дугал, когда Морган вышел из транса и вновь поднял на них глаза.
«Да. Это действительно гадость… Вам никогда не давали мерашу? Никому из вас?» — добавил он, глядя на Келсона.
Когда оба покачали головами, он продолжил. — «Ладно, нам придется заняться этим — потом, после возвращения в Ремут, зимой, наверное. Вы должны сами испытать, что это такое. С действием мераши в определенных пределах можно бороться, если знать, что делать, а как вы можете знать , что делать, если никогда не испытывали действия мераши? Мне кажется, что, на самом деле, мераша помогла Дункану выдержать то, что с ним творили Лорис с Горони.»
«Думаю, что в этом есть определенный смысл,» — пробормотал Дугал, — «но у меня сейчас проблемы с логикой. Неужели действие мераши хуже столкновения моих экранов с экранами других Дерини?»
«Гораздо хуже,» — ответил Морган.
«Тогда неудивительно, что Дункан так плохо себя чувствует,» — сказал Келсон. — «Кстати, Аларик, как он?»
«Как только он оправится после действия мераши, ему станет гораздо лучше,» — ответил Морган. — «Но не настолько, чтобы сразу вернуться в строй. С такими израненными ногами он не сможет ехать верхом, даже если у него хватит сил, чтобы держаться в седле — а их не хватит, учитывая большую потерю крови. О каких бы то ни было перчатках не может быть и речи, пока его пальцы не подживут.»
«Ну, не думаю, чтобы его ободранным пальцам повредило вот это,» — сказал Келсон, беря у Кардиеля завернутые в ткань перстни. — «Получив это назад, он немного утешится. Сайард снял их вчера с Лориса, когда того схватили. Я только что допросил этого мерзкого ублюдка.»
«Ну зачем же так говорить о Сайарде,» — хохотнув, сказал Морган, осторожно разворачивая платок.
«Вы знаете, о ком я говорю.»
«О, да, даже слишком хорошо,» — Морган наконец развернул оба перстня и, держа их через несколько слоев ткани, положил их на обе ладони: перстень Дункана — на правую руку, а перстень Лориса, о котором все почти забыли, — на левую.
«Так-так. А я-то удивлялся, куда он делся. Тьфу!» — его передернуло.
— «Перстень просто покрыт психической вонью Лориса. Не могу поверить, что он посмел носить перстень Истелина.»
Келсон поморщился. — «Думаю, что найдется немного того, на что не осмелился бы Лорис. Но в этом случае он получил куда больше, чем хотел. Что-то вызвало у него кошмар, в котором ему явился святой Камбер.»
«Правда? Если честно, то не могу сказать, что меня это удивляет. Но, я думаю. что Дункан хотел бы получить этот перстень обратно. Правда, Дункан?»
Морган, держа перстни через ткань, слегка коснулся запястья Дункана. Практически в то же мгновение его глаза, затрепетав веками, открылись и сконцентрировались на перстне, который держал Морган.
«Перстень Истелина,» — пробормотал Дункан, поднимая руку с вырванными ногтями и стараясь дотянуться ею до перстня. — «Откуда он у Вас?»
«А где ты последний раз его видел?» — ответил Морган, убирая руку с перстнем так, чтобы Дункан не мог до него дотянуться. — «Думаю, что его нужно очистить. Его носил Лорис.»