Королевство Адальир. Путешествие

Когда художник экономит краски, Ну а писатель бережёт свой слог, Становится непросто их талантам С вершин искусств изобличать порок…

— Красиво! Сам придумал? Ну всё-таки, а я? — Брелов нахмурился. — Ведь моя фамилия не связана с ремеслом…

— Вот тебе и подтверждение моих слов, не у всех фамилии связаны с ремеслом! Но, хотя, — он хитро улыбнулся, — возможно, твоя, — он сделал нажим на этом слове, — происходит от какой-нибудь брадобрейской профессии, — Силий снова рассмеялся, но Брелову показалось, что Арбитр Стихий не до конца честен с ним.

Потом, Брелову так и не удалось встретить посвящённого в тайны Адальира, с не ремесленнической фамилией. А те, у кого были таковые, обязательно брали ремесленнические псевдонимы, для усиления собственной энергетики, и выведать «девичью» становилось практически невозможно.

Этот факт, проверенный личным опытом, убеждал Брелова в том, что он вовсе не избранный, и, быть может, не обладает и частью той энергии, которая необходима настоящему воину Вавилона. Теперь к сомнениям добавился страх неведомого крылатого монстра, что овладевал его мечом на картине, и страх этот только усиливал сомнения в самом себе.

Отряд прячется от преследователей-герддронов в горах Кэльвиара

— Всё, всё, мы в безопасности! — размахивая руками, прокричал Дэльвьир. — Да остановитесь же вы!

Только теперь все заметили, что сияющая тропа куда-то подевалась, а под ногами зеленел вереск южных склонов Драконьих гор. Здесь уже начинались первые деревья с торчащими из земли толстыми извитыми корнями. Местами на склонах ковром росла земляника, а где-то совсем рядом журчал подгорный ручей.

Авельир замер, он, обессилевши, упал на колени и склонился над землёй, переводя дух, упершись в неё руками. Алёна, которой тоже изрядно пришлось побегать пусть и всего часть пути, плюхнулась рядом и, тяжело дыша, откинулась на поросший земляникой склон. Фариселл ещё какое-то время озирался по сторонам и то и дело напряжённо прислушивался, затем аккуратно вытер остриё своего простого меча листьями дерева и спрятал его обратно в ножны. Дэльвьир подошёл к нему и несколько мгновений молча, смотрел тому в лицо, напряжённо, встревожено и недовольно.

— Мы потеряли уже троих из отряда, надеюсь, она действительно так важна для Адальира, — Дэльвьир бросил в сторону девушки презрительный взор. — Очень на это надеюсь!

Фариселл задумчиво почесал переносицу, поднял глаза к серому небу и вдруг неодобрительно посмотрел на собеседника.

— Мне не нравится твой настрой, смени его, а то рискуешь потерять над собой контроль, ты вроде как забыл, что говорил нам Uberrima Fides?

— Всё я помню! — отмахнулся Дэльвьир. — Просто я не могу взять в толк, почему на таком несложном пустяковом деле мы встретили столько препон. Можно подумать, что все армии Даркфлесса за ней одной гоняются! Сколько лет мы здесь лазим, и ни разу, ни единого прокола, а тут сразу оба этих слона Визиронт и Шэугкан в одном флаконе! Вот что они здесь делали?!

— Их послал Гиртрон! — начал закипать Фариселл.

— Да мне всё равно, это чучело чуть меня к праотцам не отправило! — вскричал Дэльвьир. — Я думал, конец мне, когда он меня швырнул об стену хэза!

— Я тебе отвечу, как ответил Бальтазару Уэрну из Мелоди Кастл, когда он выпил последнее вино из моего подвала: ты начинаешь меня раздражать, друг! — низкорослый рыцарь явно разозлился, его зубы оголились, волосы на затылке и шее встали дыбом, и он тихо, но свирепо зарычал. В этот момент Фариселл стал больше похож на собаку, нежели на человека.

— Может, вы не будете ссориться, это ж не игра вам! — попыталась примирить их Алёна.

Дэльвьир потупил взгляд, и сделал вид, что собирается уйти, сам, профессиональным движением, потянувшись к рукоятке меча. Фариселл зразу заметил это, ножны дрогнули, и клинки, со свистом разрезав прозрачный вечерний воздух, встретились, осыпав противников дождём искр.

— Брось, а то мне придётся призвать тебя к порядку, смутьян! — сквозь зубы проревел Фариселл.

— Блажишь, коротышка! — злобно отозвался Дэльвьир. — Я фехтовал, когда ты ещё под стол пешком ходил, сам бросай!

Алёна бросилась к ним и попыталась растащить дерущихся, но они словно бы насмерть сцепились. Лезвия со скрежетом тёрлись друг о друга, но противники находились слишком близко и не могли нанести сильного удара с замаха. Когда злость противоборствующих сторон дошла до точки кипения, внезапно со стороны ручья раздался громкий истеричный смех. Дэльвьир с Фариселлом тут же перестали бороться и обратили взоры к источнику звука. Это смеялся Авельир, он стоял на коленях возле ручья под пригорком, смотря на своё отражение, и истерично хохотал. Парни переглянулись, не понимая, что случилось с их другом.

— Per risum multum cognoscimus stultum! [31] — с ехидцей заметил Дэльвьир. — Ты чего, свихнулся? — добавил он уже с испугом в голосе. — Что с тобой?!

Авельир приподнялся с колен и повернулся к Дэльвьиру, вся его одежда была изорвана, в пылу схватки с герддронами он потерял все свои любимые фенечки. Но, самое страшное, его безупречный грим весь истёрся и смылся брызгами на переправе, а волосы, из блестящего шёлка стали грязными клочками. В тумане он не замечал этого и лишь теперь, узрев собственное отражение в подгорном ручье, впал в истерику. Авельир чувствовал себя сверхгероем, нося, в этом чудесном краю, своё красивое одеяние, но увидев себя в рванье и без привычного грима, потерял всяческое самообладание.

31

Смех без причины — признак глупца (Лат.).

— Да что с тобой?! — Дэльвьир не на шутку перепугался, потеряв интерес к предыдущим распрям.

— Это уже не игра! — истерично вскричал Авельир. — И я больше не воин сакрального Адальира, я просто человек, которого занесло в какой-то чудовищный край, где всюду бродят монстры! Я сейчас свихнусь! Да что ж это такое?!

Дэльвьир растерялся, он ошарашено смотрел на друга и совершенно не представлял, что делать. Фариселл спрятал меч, и присел у корней древа.

— Скоро мы так все свихнёмся, дай ему время, пусть успокоится.

Но Авельир и не думал собираться, перемежая истеричный смех, слезами, он упал на четвереньки и пополз к Алёне. Та вовремя нашлась, она вскочила на ноги и бросилась ему навстречу, обняла и прижала к себе. Так, вместе они вновь свалились на траву. Алёна приподнялась и постаралась сесть, а Авельир, нервно вздрагивал, и продолжал всхлипывать, вжимаясь лицом в подол её юбки.

— Да что ты совсем-то раскис? — с укоризной вопрошала девушка, гладя воина по растрёпанным волосам. — Что за ужас, можно подумать? Всего-то макияж смылся! Ну, хочешь, я тебе сама новый нарисую?

Авельир вдруг сразу успокоился. Дэльвьир с Фариселлом, затаив дыхание, уставились на эту странную парочку. Авельир поднял голову и взглянул Алёне в глаза, теперь он вновь выглядел самоуверенным и победоносным, как и обычно.

— Хочу, — сказал он, правда, всё ещё немного дрожащим голосом. — А ты сумеешь?! Я его три часа делал!

— Не издевайся, я всё-таки девушка, макияж-то делать умею, небось! — Алёна потянулась к своему узелку, вытащила из него край пальто с карманом и вытрясла на траву содержимое. Здесь было всё, пудра, помада, правда только красная, тушь и ватная подушечка.