Королевство
Шрифт:
Но мой разум пребывал в смятении. Я не ожидала этого и не хотела. Я не искала романа с Тейном Эшером, и всё же не могла отрицать связи, которая начинала меня пугать.
— Тейн…
— Не говори этого. Ничего не говори.
— Я должна.
Он прижал палец к моим губам.
— Жизнь слишком коротка, чтобы прожить её в прошлом, Амелия. Оставь его призракам.
Мы вернулись на кладбище, и я повернулась попрощаться у ворот. Мне нужно было поработать до того, как разразится буря, а ещё я хотела побыть одна, чтобы разобраться в своих чувствах. Поцелуй у водопада оставил меня
— Мне нужно работать, — бодро сказала я.
Сверкнула старая усмешка.
— Ты не избавишься от меня так легко. Думаю, пришло время познакомиться с оставшейся роднёй.
— Что, прости?
— Дорогая тётушка Эмелин. Ты говорила, что хотела её увидеть. — Гром раздавался всё ближе, и он посмотрел в сторону гор. — Ты всё равно уже не сможешь поработать сегодня. Шторм движется слишком быстро.
И его слова подняли порыв ветра, который пронёс шквал опавшей листвы на могилы. Вершины сосен вдоль опушки леса начали клониться и раскачиваться, словно волны в тёмно-зелёном море, и к нам помчалась стена дождя, ударяя по листьям и земле, точно шёпот тысячи призраков. По пятам двигались гром и молния, вспышка за вспышкой. Нас накрывала буря.
Тейн взял меня за руку.
— Давай. Побежали.
Мы могли легко вернуться к машине, но вместо этого помчались по лабиринтам памятников и надгробий, через покойничьи ворота и мимо круга ангелов, чьи лица были повёрнуты к шторму.
Сдвинув дверь мавзолея, Тейн отошёл в сторону, чтобы я вошла. Ангус зашёл за мной, энергично отряхиваясь. Внутри было темно, но молнии вспыхивали сквозь витражи и переливающуюся паутину в углах. Каменные стены были холодными и влажными на ощупь, мавзолей пах плесенью и упадком. Посреди каменного пола вниз уходила длинная лестница, в мёртвую тьму гробницы.
Тейн вклинил что-то под дверь, чтобы не дать ей закрыться, так что в здание поступало немного света с улицы. Я была рада свежему воздуху, заряженному бурей ветру, от которого волосы вставали дыбом и раздувалась паутина.
— Что думаешь? — спросил он. — Всё ещё хочешь её увидеть?
— Да, только...
У него заблестели глаза.
— Боишься?
— Тётушку Эмелин — нет. Но я не в особом восторге от змей и пауков.
— Какой же ты тогда реставратор?
— Осторожный. Ты же не потерял фонарик?
Он потряс брелок.
— Но насколько я помню, там раньше были свечи и, надеюсь, спички. Мне спуститься одному?
— Всё нормально. Я научилась бороться со своими фобиями. Но ты можешь пойти первым.
— Спасибо. — Он спустился в сумрак. — Держись рядом и смотри под ноги. Здесь крутые лестницы.
Ангус, как я заметила, за нами не последовал. Он не хотел спускаться в гробницу.
Я шла прямо за Тейном. Когда он остановился на полпути вниз, я чуть в него не врезалась.
— Что случилось? — спросила я, затаив дыхание.
— Просто пытаюсь вспомнить, где подсвечники. — Он спустился ещё на несколько ступеней и провёл фонариком по каменным стенам. — Ах. Здесь.
Чиркнула спичка, и вспыхнул свет, оживляя гигантские тени на стенах. Ограждая пламя ладонью, Тейн зажёг свечи в подсвечнике и взял нам по одной, убирая фонарик в карман.
Мы прошли оставшиеся
ступеньки, и он зажёг побольше свечей внизу. Гробница оказалась больше, чем я ожидала, стены склепов и подземелий исчезали в темноте. Заблестело ещё больше паутины, отсвет отражённого света от серебряных знаков и табличек. Запах гнили становился всё сильнее, и я представила ползучую чёрную плесень в каждом углу и щели.— Невероятно, — сказала я, и мой восхищённый голос эхом отскочил от каменных стен.
— Жаль, у нас нет правильного освещения, — сказал Тейн. — В следующий раз нужно подготовиться. Резьба и орнаменты на сводах необыкновенно красивы.
— Я слышу нотку гордости в твоём голосе? — поддразнила я.
Он оглянулся через плечо, его лицо выглядело жутковато в мерцающем свете.
—Я никогда не оспаривал семейный вкус, — сказал он. — Я придирался лишь к излишествам. Говоря об этом... — он поднял свечу, — Гроб Эмелин здесь.
Он провёл меня через арочный проём в небольшую комнату, где на богато украшенном постаменте покоился стеклянный гроб. Когда он повернулся поставить свечу в ближайший подсвечник, я встала рядом с ним, готовясь к открытию. Пламя свечи отражалось в стекле, так что сначала я ничего не увидела. Но как только я поменяла позицию, то смогла различить её. И ахнула.
Тейн резко повернулся вокруг своей оси.
— Что такое?
Я подняла свою свечу над гробом. Его взгляд упал на стеклянную крышку, и он сам ахнул:
— Боже.
Должно быть, воздух проник в гроб через трещину или шов, потому что тело начало усыхать и сжиматься. Морщинистая кожа посерела, глазницы стали пусты, сморщенные губы оскалились в отвратительной усмешке. А подвенечный наряд, в который был облачён труп, выставил общую сцену ещё более гротескной.
— Как давно ты здесь не был?
— Годы. Интересно, как долго она так пролежала.
— Кто знает? Даже с небольшой трещиной в стекле разложение происходит очень быстро. — Я перестала дрожать и посмотрела на труп. — Ты скажешь деду?
— Не вижу причин его в это посвящать. Новость его только расстроит, а он никогда не придёт сюда снова. Только если…
Он осёкся, так как в гробницу спустился холодный ветер, задувая свечи за долю секунды до того, как дверь наверху с грохотом закрылась.
В этой абсолютной тьме по моей спине пополз холодок страха.
— Тейн? — Я выдохнула его имя и ощутила его ладонь в своей руке.
— Всё нормально. Ветер задул свечи. Я найду спички.
Я почувствовала его тело рядом с моим, и в глубокой тишине гробнице услышала его сердцебиение. Или это билось моё сердце? Его рука обвила меня, пока он шарил в поисках спичек. Я почувствовала его дыхание на щеке, лёгкое прикосновение губ к волосам.
— Тейн?
Он прижал меня к себе, обнял за талию, по-прежнему удерживая, поднял мои волосы и лизнул шею в точке пульса.
Как будто пытаясь поглотить мою сущность.
Я резко отскочила в шоке
— Что ты делаешь?!
— Пытаюсь найти чёртовы спички.
Его голос доносился со ступенек. Он больше не находился со мной в одной комнате. Но всё ещё держал меня...
В тот момент полного паралича, прежде чем я успела среагировать, я почувствовала, как рука скользнула вверх по моей груди, а другая опустилась на бедро. Скрипучий голос прошептал на ухо: