Королевы умирают стоя, или Комната с видом на огни

– У тебя и правто нет! – возмутилась Анна. – На кой черт тебе машина?

– Конечно! Я вечный странник, из тех, кто полРоссии прошел босиком. А этому красавцу надо порисоваться перед девками.

– Стас, сколько раз я предлагала тебе деньги? Что ты мне говорил?

– Так дело не в деньгах, а в отношении.

– К тебе прекрасно все относятся.

– И почему Господь не дал мне такой экстерьер, как у этого белого пуделя? Ах, эти синие глаза! Эти широкие плечи! Но ведь бездарность же! Бездарность! А мою бессмертную душу Бог заключил в невзрачный костяной каркас. Не это ли и есть величайшая на свете несправедливость? – И Шацкий с глубоким вздохом провел рукой по торчащим клочьям бесцветных волос.

Денис был слишком рад машине, чтобы слушать комментарии Стаса. Он пропустил их мимо ушей, занявшись дорогой его сердцу покупкой.

Они с Анной стали часто выезжать в город. Теперь она смело появлялась под руку с молодым мужчиной в ресторанах и казино, на них обращали внимание, но Анне было на это глубоко наплевать: главное, что она уже не одна. Денис поначалу смущался, но вскоре вошел во вкус.

«Какой хорошенький!» – часто слышалось у них за спиной, и тогда Денис тихонько сжимал ее локоть. Мол, видишь, как обо мне говорят? И все это для тебя!

Однажды они встретили в казино Малиновского. Тот пришел все с той же дамой, давно знакомой Анне, что ее неприятно удивило. Малиновский теперь отличается редким постоянством? Неужели она в нем ошибалась? Случилось так, что они столкнулись нос к носу.

Дэнпервый уставился на Дэнавторого с откровенной неприязнью. Потом едва заметно кивнул Анне. Та ответила.

– Кто это? – не удержался второй.

– Так. Бывший адвокат моего покойного мужа. Второго.

– А у тебя их разве было два?

– Да, но только один покойный, тот, что второй.

– А первый?

– Болтается гдето.

– Мне не нравится, как этот адвокат на меня смотрит.

– Ему просто понравился твой костюм.

Но Малиновскому не понравился ни костюм Дэнавторого, ни он сам. Улучив момент, он подошел к Анне и крепко стиснул ее локоть.

– Нашла себе игрушку, Аня? – От его близости у нее привычно закружилась голова. С Дэномвторым никогда такого не было.

– А ты, похоже, женился? – Она попыталась освободить руку.

– Ну, на такой товар, как я, всегда найдется покупатель.

– Вот и иди к своей хозяйке.

– Запомни, Аня, у Дениса Малиновского хозяев нет. – Ее руке стало больно, так сильно он сжал свои пальцы. Она невольно вздрогнула:

– Оставь меня наконец в покое!

Он неприятно улыбнулся:

– Боишься? Не меня, себя. Опять ведь не удержишься. А что, это было бы интересно! Новые ощущения приятно бодрят: ты не одна, я не один. Ах, вернисаж!.. – Денис нагнулся к ее шее, оглянувшись, не видит ли кто, дотронулся губами до пылающей кожи.

– Бесполезно, – отстранилась Анна.

– Думаешь? Нуну, мы еще посмотрим. – Дама средних лет, с которой он пришел, наконец нашла его. Вернулся и Дэнвторой с бокалом в руке, неся Анне ее любимое шампанское.

– Хочешь? Машину я поведу.

– Да, я выпью. Мне сейчас это не помешает. – Анна взяла бокал.

Встреча с бывшим любовником ей не понравилась. Она помнила, что Малиновский обещал придумать чтото особенное, чтобы затмить в ее глазах покойного Ленского. А когда дело касалось женщин, Малиновский слов на ветер не бросал. Анна этого не забыла и с ужасом думала: неужели в ее жизни еще предстоят потери? И как уберечь себя и своих близких от этого? Как?

Глава 7 Панков

Тем не менее почти год они прожили относительно спокойно. А целый ряд знаменательных событий приятно разнообразил монотонность жизни Ее Величества Анны Австрийской и ее королевского двора. Сначала, под самый Новый год, праздновали день рождения Дэна: ему исполнилось двадцать четыре года. Анна подарила молодому человеку какуюто безделушку, потому что не любила делать большие и дорогие подарки к знаменательным датам, а напротив, любила расщедриться просто так, вдруг и без всякого повода.

Дэн был в курсе, потому не обиделся, принял это как должное и казался довольным и счастливым. В этот день даже Стас поздравил его без обычных своих подначек и не посмел заикнуться о его успехах в творчестве. Это было очень мирное и семейное торжество, которое праздновалось в узком домашнем кругу. Все домочадцы расположились в комнате у камина, пили глинтвейн и закусывали крохотными медальончиками с ветчиной, сыром и анчоусами. За окном завывал ветер, трещал мороз, а они, сытые, довольные и чуть пьяные, безобидно подшучивали друг над другом и весело смеялись. А вскоре все в той же комнате с камином встретили Новый год и проводили старый дружным троекратным «Ура! Ура! Ура!». Уходящий год принес больше радостей, чем горестей в их дом.

Да, это был счастливый год. Сашка с хорошим аттестатом окончил среднюю школу, дела в агентстве шли неплохо благодаря таланту Стаса, деловой хватке Анны и громадным усилиям, которые она прилагала, чтобы ее дело развивалось и приносило солидный доход. Дэн привык к Стасу, Шацкий понял, что парень задержится в особняке надолго, и смирился с этим, Сашка постепенно притерпелся к обоим. Мама с тетенькой с начала зимы болели, но старались держаться, Анна привозила к ним докторов и покупала самые дорогие и действенные лекарства. Обеих возил по магазинам и рынкам Дэн, который был рад приносить хоть какуюто пользу. Жизнь определенно наладилась.

Когда летом прошлого года Сашка окончил школу, Анна предложила оплатить его учебу в любом институте, который он выберет, но сын все сделал сам. От денег матери отказался, без всякой посторонней помощи прошел тестирование на выпускных школьных экзаменах, одновременно считающихся и вступительными, и вскоре был зачислен на первый курс технического вуза, где имелась военная кафедра. Анна, которую порой пугала его самостоятельность, с облегчением перевела дух. По крайней мере, сын не пойдет в армию, ведь у него хватит ума отправиться добровольцем в одну из горячих точек и пострелять уже не по стеклянным бутылкам, а по живым врагам. Она чувствовала, что парень с трудом подавляет свою агрессивность. Его характер нельзя назвать легким и простым. И вот он проучился год в институте, и ничего плохого не случилось.

У сына было мало друзей, он сторонился девушек, а из домашних ближе всего сошелся отчегото со Стасом. Анну пугала эта дружба, но Шацкому она доверяла как себе. Если тот дал слово, то непременно его сдержит. В начале лета Сашке исполнилось восемнадцать. И это было еще одно знаменательное событие в их семье.

Восемнадцатилетие Александра Австрийского обитатели особняка отмечали уже не в комнате с камином, а в саду, около бассейна, куда принесли мангал и большую кастрюлю с маринованным мясом. Анна медленно плавала в прохладной воде и пускала слюнки: в доме было трое мужчин, и каждый из них отстаивал свое право готовить не терпящий женских рук шашлык. Наконец волшебный запах жарящегося на углях мяса поплыл над садом. Анна чуть не застонала, так захотелось есть!