Короли локдауна

— Где ты? — Потребовала я ответа, игнорируя его вопрос. — Ты в безопасности? Пожалуйста, скажи мне, что они тебя не поймали. — Страх от этой мысли сковал мои конечности и стало трудно дышать.

— Никто меня не поймал. Послушай, Татум, мне нужно, чтобы ты выслушала меня очень внимательно.

— Хорошо, — прошептала я, мое сердце билось со скоростью мили в минуту.

— Мне так жаль, что я оставил тебя там, я не знал, что это произойдет. Мне пришлось на некоторое время залечь на дно.

Я кивнула, хотя он не мог этого видеть, слезы текли по моим щекам, пока я ждала, когда он продолжит и все объяснит. У меня было так много вопросов, но в его голосе чувствовалась скрытая тревога, которую я слишком хорошо знала. Я должна была молчать и выслушать, что он хотел сказать.

— Я не хочу, чтобы ты боялась, ладно? Я много лет работаю с вирусом «Аид». У тебя иммунитет, Татти. Ты слышишь меня? Я ввел тебе вакцину, ты помнишь ту неделю, когда мы потеряли Джесс? — Его голос дрогнул, и еще одно рыдание вырвалось из моей груди, когда я попыталась осознать все сразу.

— Да, я… кажется, я помню, но как у меня может быть иммунитет? Вакцины не существует. В этом нет никакого смысла.

— Предполагалось, что будет вакцина. Она была протестирована, я просто не знал, что она еще не готова. Я… мне так жаль. Я думал, все готово, Татум, ты меня слышишь? Но Джесс… Вирус поразил ее организм, она не должна была заболеть…

Прерывистый вдох вырвался из моих легких, когда я поняла, о чем он говорит.

— Так вот почему она умерла?

— Да, — прохрипел он, его горе было явным, и это потрясло меня, заставив развалиться на части. — Но ты не заболела… это сработало для тебя. Этот шрам у тебя на руке, вот от чего он. Я никогда не хотел напоминать тебе, потому что после того, как мы потеряли Джесс, о, милая, ты была так сломлена, и я просто… я…

— Папа, где ты? — Я умоляла, обрывая его, когда по моей коже потекло еще больше слез. — Здесь ад. Почему ты бросил меня?

— Прости, я должен был защитить тебя. Но скоро мы будем вместе. Я не могу больше говорить, они отследят этот звонок.

— Кто отследит? — Умоляла я, сжимая телефон так крепко, что на ладони остались синяки.

— Я больше ничего не могу сказать. Мне нужно идти. Но ты помнишь место с феями? Помнишь, где ты любила их ловить?

— Д-да, — заикаясь, пробормотала я. — Ты там?

— Пока нет, ты сможешь приехать туда в следующем месяце в тот день, когда мы всегда ходили в походы? Тебе нужно прийти одной. Ты можешь сделать это для меня, малышка?

Я судорожно вздохнула, гадая, как мне это удастся, но я справлюсь. Я просто должна была.

— Да, я буду там.

— Не могу дождаться, когда увижу тебя.

— Я тоже, — выдохнула я. — Но подожди, пожалуйста, просто скажи мне. Ты это сделал? То, что они говорят о тебе, правда?

— Мне нужно идти, милая, я люблю тебя. Скоро я все объясню. Не говори никому, что у тебя иммунитет.

— Подожди… — Выдохнула я, но он повесил трубку, слова «Я люблю тебя», застряли у меня в горле. Я положила телефон на пол, положив руки на кафельную плитку, пока меня разрывало на части. Этот вирус убил Джесс. Папа был виноват, даже если он этого не хотел. И был ли у меня действительно иммунитет? Я провела пальцами по шраму в форме розы на руке, мое горло сжалось, как будто вокруг него обвился питон. Воспоминание было размытым, искаженным потерей Джесс вскоре после этого. Но я почти могла вспомнить иглу, если бы действительно сосредоточилась…

В голове у меня начало пульсировать.

Это было слишком. Я не могла осознать все это сразу. Я жаждала объятий моего отца. Мне нужно было, чтобы он сказал мне, что все будет хорошо. Объяснять все это, пока это не обретет смысл. Но он ушел. И добраться до него будет сложно, но не невозможно. Я смогу это сделать. Я бы нашла способ.

Я подперла голову руками, полностью развалившись на части, пытаясь понять все, что он сказал. Джесс, о Джесс…

Правда была сокрушительной, изнуряющей. Я трещала по швам, плача, снова и снова оплакивая потерю своей сестры. Эта новость была слишком тяжелой, чтобы вынести ее вдобавок ко всему остальному, что произошло. Как раз в тот момент, когда я думала, что хуже уже быть не может, произошло это. Это сокрушительное осознание того, что моя сестра умерла из-за этого вируса. Потому что мой отец пытался защитить ее, но потерпел неудачу.

Я свернулась калачиком, дрожа и плача, когда мир рухнул, и я растворилась в море горя. Я не знала, как долго я так лежала, знала только, что погружаюсь все глубже и глубже в яму отчаяния, из которой, как я думала, никогда не выберусь.

Внезапно на меня легли чьи-то руки, и я посмотрела на Сэйнта сквозь пелену слез. Мое сердце подпрыгнуло, и я попыталась оттолкнуть его, но он притянул меня ближе. Он смотрел на меня со страхом и замешательством в глазах, как будто выплыл из глубины и плыл вверх по реке во время наводнения.

Я снова оттолкнула его, замкнувшись в себе, но он не уходил. Мое полотенце начало сползать, но я не потрудилась за него ухватиться, и когда я подняла глаза, чтобы сказать Сэйнту, чтобы он уходил, он оторвал пуговицу от рубашки с длинными рукавами и натянул ее мне через голову. Осторожно он просунул мои руки в рукава, натягивая ее вниз, чтобы она прикрывала мои бедра, и стянул полотенце.

Я удивленно уставилась на него, когда он опустился передо мной на колени, разглядывая пряди волос, упавшие мне на лицо.

— Тебе следует уйти, — сказала я хриплым голосом.

На мгновение между нами повисло молчание, но он не уходил, тогда я бросилась к нему, обвивая руками его шею, отчаянно нуждаясь в утешении, даже если он был неподходящим местом для его поиска. Я просто не знала, что еще сделать, а он был здесь единственным прямо сейчас. Больше не к кому было обратиться. Он застыл от удивления, затем его руки медленно сомкнулись вокруг меня, и он держал меня, пока я всхлипывала, его рука начала двигаться вверх и вниз по моей спине успокаивающими поглаживаниями.

— Я могу… позвать кого-нибудь из остальных, — сказал он напряженным голосом.

— Нет, не уходи, — умоляла я, уткнувшись лицом в его шею. Его прохладная кожа казалась сном на фоне моей пылающей плоти. Мне просто нужно было остаться здесь, в его объятиях. Это заставляло мое бешено колотящееся сердце замедляться, и я не знала, почему продолжала цепляться за него, но я не могла остановиться.

Он нежно подхватил меня на руки и прижал к своей груди. У меня не было сил сопротивляться, когда он вышел из ванной, прошел прямо через свою спальню и направился к шкафу.