Короли

– Заметьте: ересь, а не брехню, а это уже о чем-то говорит, - на миг умолкнув, Мадара словно погрузился в собственные мысли, казалось, те давние события с головой поглотили его. Задумчиво проведя ладонью по заросшему щетиной подбородку, он усмехнулся чему-то своему и опять взглянул на внимательно следящего за ним джинчуурики:

– Знаешь, Наруто-кун, а ведь шестнадцать лет назад я пришел в Коноху, чтобы уничтожить болото, в которое она превратилась. Но, увы... создал еще большее. Все это крайне неинтересно и отнюдь неаппетитно. Больше я не допущу такой ошибки. Стой смирно, Наруто-кун, - уже шептал он, всматриваясь в глаза юноши, соприкасаясь с его лицом своими ладонями. В мгновение точная копия Зецу оказался за спиной джинчуурики и скрутила ему руки. Мадара вглядывался в глаза застывшего парня, и от его взгляда даже у Данзо мурашки шли по коже.

Сердце на миг замерло, горло сжало спазмом от волнения. Узумаки вмиг очнулся от наваждения и перевел на Мадару удивленный взгляд. Происходящее просто не укладывалось в голове. Только что, словно провалившись в неведомый ему мир, он видел, как убили Йондайме. Видел, как... черт... Наруто зажмурился, пытаясь сдержать эмоции. Бесполезно. Сердце болезненно сжалось.

– А ведь твоя мать даже не удостоилась чести быть похороненной, - между делом продолжал Учиха, отходя на шаг.
– Это была очень взбалмошная барышня, ты даже чем-то с ней похож в характере.

Наруто стиснул зубы, стараясь не слушать. Вот только совладать со своей злостью было не так просто.

– Как я и говорил ранее, нужно желание и воля самого джинчуурики, чтобы снять печать, - холодно прокомментировал Учиха, довольно смотря на заалевшие глаза Узумаки. Из клетки прямо по воде к замершему, скрюченному в захвате джинчуурики уже потянулись струйки алой чакры. Вода, соприкасаясь с ней, начала бурлить и испаряться. Словно кошмарный сон, одно из десятков ненавистных путешествий в подсознание. Негодование полыхало внутри, будто подкормленное охапкой хвороста пламя. Лис встрепенулся, заурчал, опираясь когтистыми лапами о прутья своей клетки, поглощая чакру Наруто и невольно насыщая его тело своей...

– Видишь, мальчик, как просто решаются все дела? Всего лишь объединить ваши тела потоком чакры...
– словно невзначай продолжил Учиха, отпуская лицо раскрасневшегося от негодования джинчуурики.
– Это как приготовить бульон из рыбы, используя только воду и собственноручно пойманного карася. Ты когда-нибудь ловил рыбу, Наруто-кун?
– ни на миг не умолкая, старый Учиха бесцеремонно расстегнул замок на его куртке, подцепил пальцем шнурок с кулоном и резким движением сорвал с его шеи. Наруто попытался дернуться, но Зецу крепко держал его в захвате.

– Верни...
– дрожащим голосом прошипел Узумаки, пытаясь сфокусировать взгляд, едва сдерживаясь, чтобы не выйти из себя, не поддаться Кьюби. Атмосфера в помещении неожиданно переменилась. Мадара как-то странно взглянул на пленника единственным глазом.

– Да на кой он тебе, ребёнок?
– процедил он, цепляя на шею артефакт. Подойдя к клетке впритык, Мадара протянул свои руки сквозь прутья. Лис, словно прирученная шавка, ткнулся носом в распростертые ладони мужчины. Неожиданная вспышка на миг рассеяла сумрак. Кулон, отобранный у Наруто заполыхал алой чакрой. В считанные секунды Кьюби буквально засосало в артефакт.

Обернувшись и увидев перекошенное лицо сына Намикадзе, Учиха самодовольно усмехнулся. Кулон на его шее искрился красным.

– Это ведь не просто побрякушки, милый мой носитель девятихвостого, это... Хотя, чего это я тебе все рассказываю? Лучше думай о карасиках, - хохотнул он и, хлопнув в ладоши, сосредоточил всю свою энергию в кольцах, мысленно призывая Оникс. Искрящиеся завитки печати расползлись вокруг его ног, формируя хитросплетение линий и символов. Земля задрожала, раскрывая свой зев, выпуская наружу исполинское каменное изваяние. Вода схлынула в образовавшуюся бездну. Каменные руки, наоборот, вытянулись вверх, растопырив свои пальцы. Застывшее в немом крике лицо статуи уродливо смотрело на мир восемью мертвыми глазами. Последний, девятый, все еще был закрыт.

Крутанувшись на месте и запрыгнув на один из десяти пальцев статуи, Мадара поднатужился и молниеносно сложил сложную комбинацию печатей... Внезапно Статуя под ним шелохнулась и взглянула всеми своими глазами на джинчуурики. Ее выточенное из камня лицо исказилось жуткой улыбкой, потом, открыв рот шире, она со странным муторным стоном, втянула в себя воздух. Узумаки задохнулся от резко навалившейся на него слабости. В глазах помутнело. Последнее, что он запомнил, это невесомость и ледяной холод, буквально охвативший его тело и его разум...

Данзо смотрел на поднявшееся в воздух тело джинчуурики с ненавистью. Он понимал - теперь помешать Мадаре можно будет лишь сломав Оникс и освободив всех священных животных. И сделать это надо было до того, как погибнет Намикадзе Наруто... Никто из присутствующих так и не заметил притаившейся в дальнем углу, за колоннами, Ханаби. Одним духам известно как ей повезло, что Наруто попросту оттолкнул ее в тот миг, когда сработала пространственная техника Саске Учихи, поставленная на клон Узумаки...

* * *

Как все сложно и хитро сплетено. Как шелковое кружево, кокон шелкопряда. Не поняв суть, не возможно упорядочить всех нитей, петель и протяжек. А ведь все зависит только от рук мастера.

– Ну и скажите, господин Шинигами, где настоящий герой?
– с интересом спросила старуха, наконец подходя к сосуду огня и с наслаждением окуная в него руки.

– И ежу понятно, - усмехнулся бог смерти, проплывая над ее головой и с интересом следя за ее действиями.
– Узумаки попадает под гендзюцу Учихи, и тот с ходу советует ему удирать и спасать свою задницу. Блондин уходит, оставляя вместо себя клон. Саске-кун ставит печать телепортации на клона, но клоны Узумаки слишком сильно связаны с ним. А это значит, что куда бы он не бежал сейчас, и где бы не находился...

– Печать все равно перенесет его со всеми его клонами прямиком к Мадаре, - удрученно закончил Минато Намикадзе, поднимаясь по ступенькам вверх и останавливаясь у сосуда с противоположной стороны от бывшей библиотекарши.
– Истинно, очень удобная печать.

– Ситуация полностью меняет картину с каждым мигом, - усмехнулась тем временем женщина и, довольно потянув носом, вытащила из сосуда небольшой сверток: - Ой, чую, веселье совсем скоро начнется.

– Я надеюсь, вы не забыли уговор, - напомнил Минато, заворожено следя за тем, как старуха развернула сверток, покрыв им горлышко сосуда. Вмиг тот вспыхнул и через мгновение стал похож на шахматную доску.

– Не напоминай, упырь, - отрезала женщина, высыпая из мешочка на образовавшуюся поверхность одноцветные шахматные фигурки, которые вечно носила с собой.

– Я не упырь, - скривился Минато, помогая их расставить.
– Я - привидение.