Короны Ниаксии. Убить вампира-завоевателя

Я не понимала, зачем Атриусу понадобилась Алга. Город не имел стратегического значения, поскольку находился далеко в стороне. Вдобавок добраться туда нелегко, и одного численного превосходства было явно недостаточно для победы.

Я выложила ему свои соображения.

Атриус слушал меня, опустив голову.

– Ты права. Потому-то ты нам и нужна.

– Ждешь, что тебе подскажут, как удачнее захватить Алгу?

Он улыбнулся одними губами и ничего не ответил, однако его нити утверждали: «Да».

Даже если кроверожденные и прибегали к помощи прорицателей, было странно, что вампиры надеялись услышать от них более или менее точные советы. Видения обычно загадочны и непредсказуемы. Промелькнувшие картины зачастую трудно истолковать, и еще труднее извлечь из них сведения. Лучшие прорицатели мира, возможно, и обладали мощной связью с богами, позволявшей задавать вопросы по существу и получать такие же ответы или хотя бы подсказки, но я не входила в их число. Я вообще не особо любила заниматься пророчествами. Для меня они были слишком абстрактными. К тому же я почти не могла управлять ситуацией, что тоже мне не нравилось.

– Если я спрошу у богов, как тебе завоевать Алгу, они не предоставят карту действий и наставление, где все расписано по пунктам, – сказала я.

– Знаю, – спокойно согласился Атриус.

Он дал задание и теперь просто ждал выполнения.

– Это не просьба, а приказ, – пояснил он.

– Мне что, начинать? А ты будешь стоять и наблюдать за мной?

– Да.

Совсем не хотелось проводить обряд под его пристальным взглядом… Прорицание – дело очень личное, и зрители только мешают. Особенно такие. Но как бы мне ни хотелось поупираться и заронить в нем сомнения в легкой победе, я сознавала, что могу перегнуть палку и все испортить.

– Тогда начнем, – со вздохом сказала я. – Помоги развести костер.

* * *

Для обращения к Аседже нужно было основательно подготовиться. Эта богиня придавала большое значение ритуалам, ведь она управляла неведомым, а проникновение в неведомое требовало исключительного внимания.

Атриус безоговорочно помогал мне, на удивление охотно выполняя мои распоряжения. На берегу мы разложили костер, куда подкладывали дрова до тех пор, пока пламя не загудело. В костер я добавила то, что относилось к стихии земли: горсть песка, цветочные лепестки и корни высокой травы. Когда настало время принести жертву крови, Атриус вдруг зашагал прочь.

– Куда ты собрался? – окликнула я его.

– Пойду добуду тебе какую-нибудь живность.

– Я умею охотиться.

Мои слова впервые отозвались в нем раздражением.

– У нас не так много времени.

Какая забота! Да благословит его Прядильщица.

– Дай мне это, – указала я кивком на его лук.

Я думала, Атриус откажется, опасаясь, как бы я не выстрелила в него, однако он без возражений подал мне оружие. Он явно меня недооценивал.

По вечерам из нор вылезало разное мелкое зверье. Обратившись к нитям, я почувствовала, что мы буквально окружены живностью. Дикие твари выбирались из расселин в скалах, шуршали в высокой траве. Я заприметила кролика, притаившегося на небольшом островке зелени. Если бы я полагалась только на обычное зрение, то не увидела бы его. Но меня вели нити.

Один выстрел – и кролик был мертв.

Я нагнулась за ним, вытащила стрелу из брюха и вернула Атриусу. Не знаю, был ли он удивлен или восхищен моей меткостью. Внешне он не проявил эмоций.

– Возьми лук, а мне дай нож.

И снова Атриус безропотно исполнил мою просьбу. Я присела на корточки перед огнем, ноздрями ощущая жар, и быстро перерезала кролику глотку.

«Моя богиня Аседжа, Прядильщица судеб, Хранительница неведомого, – молча взывала я. – Приношу тебе этот дар жизни. Открой мне свои двери».

Кровь жертвы капала в огонь. Подставив большой палец, я набрала несколько капель и провела по одной черте под каждым глазом, ниже повязки. Затем бросила кроличью тушку в огонь.

Пламя костра вдруг вздыбилось, заставив Атриуса попятиться. Хорошо. Значит, мое заклинание возымело действие.

Я обошла босиком вокруг костра и, вернувшись на прежнее место, села перед огнем так близко, что по затылку заструился пот.

– Скоро вернусь, – сказала я Атриусу, закрыла глаза и стала погружаться.

Я погружалась, погружалась… погружалась во тьму.

9

Мои ноги коснулись зеркальной поверхности воды. Я стояла на ней, не проваливаясь вглубь. Было темно. Меня окружал туман. От меня по воде протянулась серебристая нить, исчезая в тумане.

Я осторожно пошла по этой нити, стараясь не отклоняться от нее. Босым ногам было холодно и немного больно, словно я ступала по чему-то острому.

Туман густел, а потом рассеялся.

Справа и слева от меня высились в безмолвии утесы, уходящие в небо. На воде появилась рябь и легкие волны. В воздухе сильно запахло кровью. Она струилась по отвесным скалам, стекая в воду. Тропинка, по которой я шла, становилась все yже, пока мои плечи не стали задевать за каменные склоны.

Я узнала это место: я попала в Алгу.

«Прядильщица, покажи больше», – попросила я и растянула свою сущность во все стороны.

Ладони прижались к скалам, выискивая трещины.

Еще шаг.

Левая рука вдруг прошла сквозь камень, и тут же на его месте возник густой туман. Нити разделились: одна продолжала виться между скалами, другая свернула в туман.

Я поменяла направление, двинувшись по второй нити.

В то же мгновение скалы зашатались и обрушились.

Передо мной была луна, блестящая, как серебряная монета. Я шагнула дальше, и с ее поверхности в воду закапали черные и красные капли. В них тонули далекие скалы Алги.

«Покажи еще».

Появилась новая нить, я перешла на нее – и луна сразу превратилась в полумесяц, очистившись от крови. Серебристый свет разливался по скалам. Их склоны обвил плющ. Он поднялся из воды и медленно пополз верх. На стеблях появились красно-черные цветы.

Я шла дальше, не ощущая времени. Лунный свет по-прежнему озарял скалы. Теперь с них падали тела и скрывались в воде.

«Еще», – шепотом попросила я.

Опять появилась новая нить, и я ступила на нее. Скалы отдалились. Я увидела человека в просторных шелковых одеждах. Он стоял на коленях, которые упирались в груду костей. Взглянув на меня, он улыбнулся. Изо рта у него сочилась кровь. Потом он свалился. Равнодушный лунный свет играл на складках его одеяний.

Когда погружаешься в видения, у тебя пропадает способность критически мыслить и делать выводы. Ты можешь лишь наблюдать и вбирать в себя впечатления.

Я подумала об Атриусе и кроверожденных.

«Прядильщица, покажи мне что-нибудь еще», – попросила я богиню.

«Ты смотришь не в том направлении», – прошептала она.

Я замерла.

Обращаясь к Прядильщице во время ритуалов, я редко слышала ее голос. Сейчас он больше напоминал ветерок, шелестящий вдали. Но и этого было достаточно, чтобы у меня похолодела спина.