Короткий путь

Когда я сказала, что добралась до места назначения, я, к своему же сожалению, не имела ввиду, что добралась до имения бабушки: вечером того дня я доехала до поселения, которое находилось в паре десятков километров от него. Я не собиралась медлить ни минуты: мне нужно было нанять извозчика, который за добрую плату согласился бы доставить меня туда как можно скорее – крайним сроком моего прибытия были девять часов грядущего утра. Каково же было моё разочарование, когда я услышала такой ответ:

– Да, мисс, я могу вас довезти, но здесь нет прямого пути. Здесь лес! – со смехом отвечал мужчина, к которому я обратилась исключительно потому, что он правил пустую повозку по улице, – Там, конечно, есть тропы, и вы можете пойти по ним, но без знания точного пути вы заблудитесь! – снова рассмеялся он; причина его текущего смеха осталась для меня скрытой, – Если ехать по окольной дороге, то вам нужно будет ехать часов пять: тут ведь не только лес, тут небольшая горная гряда прямо у его подножия! Представляете, что это? Дорога – как волна, а булыжники – как барашки на них! Нет, мисс, я уж точно туда не поеду: закат уже через час, а ломать ноги своей лошади я не стану ни за какие деньги. И, поверьте мне, никто не станет. Так что вот вам мой совет: оставьте эту идею и езжайте туда утром. А пока отдохните в нашей главной таверне: там такая еда, какой вы нигде поблизости не найдёте! – добродушно сказал он и, тронув поводья, уехал дальше.

Конечно же, я не поверила ему на слово. Дело было не в отсутствии доверия: дело было в том, что в таком срочном и важном вопросе, как этот, я не хотела полагаться на мнение лишь одного человека – один человек, каким бы правым он себя не считал, мог ошибаться хотя бы потому, что обладал неверными знаниями и даже не подозревал этого. Я пошла на почтовую станцию и поговорила с добрыми людьми там. К моему разочарованию, тот мужчина оказался прав: последняя за сегодня почтовая карета отошла три с половиной часа назад, а встретившиеся мне по пути люди с повозками действительно считали междугородние поездки в ночное время опасным предприятием, не стоившим никаких денег. Даже если бы я решила отправиться в путь с первыми лучами солнца, я бы не смогла успеть к бабушке к девяти утра. Мне ничего не оставалось, как снова взять свой чемодан и поплестись в упомянутую таверну. Сказать, что я была огорчена, значит не сказать ничего: на кону стояло финансовое благосостояние моей семьи. На кону стояло наше будущее! Я была настолько уверена, что успею добраться до бабушкиного имения, что даже не подготовила себя к возможности неуспеха. Наши впечатления от событий измеряются разностью между тем, что мы ожидали, и тем, что произошло на самом деле. Я ожидала слишком многого и не получила ничего; следовательно, моё разочарование было слишком сильным.

Я пришла в таверну. Зал первого этажа был полон людей. Весёлые звуки, доносившиеся от занятых столиков, задорная музыка двух скрипачей, устроившихся на небольшой импровизированной сцене, собранной из бочек и досок, и бойкие жизнерадостные движения хозяйки, самостоятельно разносившей еду и перешучивающейся со всеми, кто был в настроении подхватить дружеское поддразнивание (таких, признаться, было большинство – если не все), заставили меня почувствовать себя не в своей тарелке. Светлое помещение и бурлящая радость расслабляющихся после напряжённого дня людей окрашивали мою печаль в более контрастный цвет. Это было естественно: когда мы расстроены, любое веселье кажется нам издёвкой над нашим положением. Я добрела до ближайшего свободного столика, утомлённо поставила свой чемодан рядом с ним и не менее утомлённо села на лавку. Ужинать мне не хотелось, но я всё-таки решила перекусить: я не хотела добавлять к своему подавленному настроению ещё и истощённый голодом организм – это было бы немудро.

– Здравствуйте, мисс! Впервые в наших краях? – спросила подошедшая ко мне хозяйка, улыбаясь так ярко и так добродушно, что мне стало немного стыдно за свой удручённый вид.

– Да. Я собиралась уезжать уже завтра. У вас найдётся комната?

– У нас половина комнат свободны, мисс! Наши края не слишком привлекают туристов. Выбирайте любую, – продолжила улыбаться она.

Я попыталась быть вежливой и улыбнуться ей в ответ, но моё лицо смогло растянуться только в вялую гримасу.

– У вас всё в порядке, мисс? Что-то стряслось?

Видимо, моя принуждённая улыбка, сочетаясь с потухшим взглядом, заявила о моём горестном расположении духа гораздо выразительнее, чем это делало спокойное, но понурое выражение лица.

– У меня всё в порядке, спасибо, – ответила я, выпрямив спину и пытаясь показать, что я умела прекрасно справляться с жизненными потрясениями.

Я заказала себе лёгкий ужин и осталась сидеть в одиночестве. Моё уединение продлилось недолго: спустя пару минут после того, как хозяйка принесла выбранную мной еду, за мой столик, не спросив разрешения и опустившись на стул напротив, подсела черноволосая девушка. Поначалу я подумала, что она всего лишь заняла единственное свободное место, но, оглянувшись по сторонам, увидела, что это было не так: вокруг меня было несколько свободных столиков. Я снова перевела взгляд на девушку: да, она не смотрела на меня – она выглядела так, будто подсела ко мне исключительно для своего удобства и не собиралась заводить со мной разговор. Я даже не успела мысленно посетовать на то, что моя трапеза будет слегка омрачена напряжённым молчанием, как она резко подняла на меня глаза и спросила:

– Нужен гид?

От неожиданности этого вопроса я слегка отпрянула. Гид? О каком гиде она говорила? Спустя пару секунд мне показалось, что я поняла, в чём было дело: скорее всего, она услышала, как хозяйка говорила мне про то, что эти края не привлекают туристов, и решила, что я приехала сюда именно с этой целью. Вероятно, она хотела договориться со мной о завтрашнем туре по окрестностям. За хорошую плату, конечно же.

– Простите? – решила ответить я: в конце концов, моё предположение было всего лишь предположением.

– Ищете короткий путь?

– Короткий путь? – слегка нахмурилась я, – Что вы имеете ввиду?

– Вам, насколько я поняла, нужно срочно попасть в соседний городок.

– Да… Вы знаете, как можно туда добраться? Сейчас?

Я задала этот вопрос очень спокойным тоном: пока что я не позволяла себе надеяться на то, что не всё ещё было потеряно, потому что если моё ожидание не оправдалось бы и сейчас, то я впала бы в ещё большее уныние, чем прежде.

– Да. Напрямик, пешком. Через лес, – ответила моя собеседница.

За наш недолгий диалог я успела подметить необычность её манер. Она, по-видимому, не любила смотреть в глаза и отводила их при каждом удобном случае, но, когда она обращалась ко мне, она глядела на меня таким пристально-холодным взглядом, что он казался почти что колючим. Он, однако, не светился никакими искрами: он был матовым, липким и почти что безжизненным.

– Вы предлагаете идти пешком? Через лес? – решила уточнить я, всё ещё не позволяя себя ликовать от предоставившегося шанса: намечающаяся авантюра казалась мне сомнительным предприятием.

– Угу, – просто ответила она, даже не подняв на меня взгляд.

Тут, читатель, мне стоит остановиться и описать внешность моей соседки по столу. Форма её лица была ближе к округлой, чем к вытянутой, её глаза были большими, ярко-карими и немного раскосыми, её нос – нешироким, её рот – шире обычного; её тонкие губы, однако, сглаживали его размер так, что всё её лицо казалось весьма гармоничным и привлекательным. Очарование правильных черт её лица омрачал её взгляд: несмотря на вялое спокойствие, он был тяжёлым и не сочетался с её полом и возрастом. И, да, на вид ей было немногим больше двадцати лет – уж точно не больше двадцати пяти. Самым примечательным в её образе были волосы; точнее, их форма: хоть её прямые и жгуче-чёрные локоны были собраны в обычную простую причёску, её лоб был закрыт чёлкой – не той чёлкой, состоящей из пары лёгких прядей, которые девушки завивали для придания своему лицу элегантности и воздушной свежести, а той, которая была густой, прямой и лежащей плотным полотном. Конечно, иногда я видела и такие чёлки, но они были гораздо выше бровей, и их носительницы закручивали их так, чтобы скрасить густоту изящностью изогнутых волн. Чёлка же моей собеседницы была удивительно прямой и почти что закрывала её брови.

Но я отвлеклась. Она подтвердила своё намерение помочь мне. Я начала постепенно разрешать себе радоваться появляющейся возможности.

– Мне и правда нужно срочно попасть туда, – подтвердила я, надеясь, что это продолжение диалога послужит достаточным выражением желания выслушать её дальнейшее предложение.

– Насколько срочно? – спросила она, подняв на меня взгляд – его тяжесть делала этот вопрос похожим на часть пристрастного допроса.

К моему удивлению, это сравнение немного меня развеселило. Кажется, мне почему-то начинала нравиться моя собеседница.