Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия

— Ой, батюшки! — Пелагея благоговейно уставилась на ошарашенную царевну, а потом и вовсе упала на колени и стала бить земные поклоны. — Заступница наша!

— Эээ… — такой реакции я никак не ожидала, как и царевна, но спохватилась и помогла служанке подняться, ловя на себе возмущенный взгляд Лизаветы. А я что? Я ничего! Подумаешь, приписала ей немножко достижений! Так если нужно будет для дела, я и еще припишу. Мне не жалко. А из царевны однозначно выйдет лучшее знамя нашей женской магической революции, чем из меня или кого-то другого из нашей маленькой компании фрейлин. И так в основном именно ей ставят в вину женскую магию, так почему бы немного не рассказать всем, чего может добиться за такой короткий срок одна маленькая, но очень одаренная женщина? Тем более уже слишком многим известно об этих изобретениях.

Девушку пришлось некоторое время успокаивать, так она была впечатлена новостями. Однако стоило ей немного прийти в себя, как последовал весьма неожиданный вопрос:

— А что тот офицер?

— Какой? — сначала не поняла я. — А! Так влюбился он в нашу царевну по уши!

— Ой! — всплеснула руками служанка, а в глазах зажглось еще более жгучее любопытство.

— Скажу по секрету, он полностью выздоровел и пожелал сопровождать нас в столицу, чтобы при необходимости защитить свою возлюбленную! Но самое ужасное, что ему пришлось это делать!

— Как это? — глаза Пелагеи стали еще больше.

— По дороге на нас напали разбойники и хотели похитить и убить царевну, но он смело встал на ее защиту и всех их победил. Именно поэтому мы с ней сейчас живы и здоровы. Он лично отбил нас от разбойников и сопроводил в безопасное место! А все остальные отстали и прибудут позже.

— Ох, батюшки! Какой смелый!

— Представляешь, сколько всего пришлось пережить нашей царевне? А на нее тут такую напраслину возводят!

— Ух, я им сейчас! — замахала кулачком наша новоиспечённая союзница.

— Ты только никому не говори, что мы во дворце. Это пока строжайшая тайна! Говори, будто услышала чей-то разговор о нас, и что мы находимся в каком-то безопасном месте.

Пелагея усиленно замотала головой, подтверждая, что сделает все в лучшем виде.

— А как хоть зовут этого офицера? — спросила она.

— Пока сказать не могу, но скоро ты и сама все поймешь. Да и как не понять, коли он на нее так смотрит! — решила я напустить немного тумана.

Я осознанно шла на вброс этих сведений, чтобы перешибить негативную волну. Ведь что может ее сбить, как не еще более сенсационная информация, от которой просто невозможно отмахнуться? Уверена, в какой-то момент станет уже совершенно непонятно, где правда, а где ложь. И вот тогда царевна появится и все встанет на свои места.

Не учла я лишь одного: царевна тоже захотела внести свою лепту:

— А знаешь, Пелагея, наша Евдокия Поликарповна ведь тоже не промах. Она и правда слишком спешно вышла замуж за князя Заславского, только совсем не потому, что сейчас на скорую руку придумали эти придворные сплетники. Они с князем уже давно тайно были влюблены друг в друга! Он ждал ее из поездки, чтобы сделать предложение, но после того как узнал, что некто якобы успешно просил ее руки у отца, не выдержал и, испросив разрешение Его Величества, отправился к ней через полстраны, чтобы похитить и, никого не дожидаясь, жениться, чтобы уже никто не смог разлучить их. Но прибыли родители Евдокии, и оказалось, что они совсем не против такого зятя, и была сыграна еще одна пышная свадьба!

Теперь уже с возмущением на царевну смотрела я. Это ж надо придумать такую ахинею! Но Пелагее история любви очень понравилась, окрыленная, она унеслась прочь разносить эти потрясающие сплетни.

— Вы-ы-ы бы себя-я-я видели! — сидел на пуфе и откровенно над нами смеялся Пушок. — Но бы-ы-ыло заба-а-авно! Давне-е-енько я та-а-ак не веселился! — похохатывала эта меховая шапка на ножках.

Не сговариваясь, мы с Лизаветой оскорбленно фыркнули, но, искоса глянув друг на дружку, не выдержали и тоже рассмеялись: запущенные нами сплетни полны романтизма и героизма, но так же далеки от правды, как и те, что распускались сейчас другими. Только ведь в правду все равно никто бы не поверил.

***

Но хватило нашего хорошего настроения очень ненадолго.

Неизвестность страшила большего всего. А то, что нам ничего не рассказывали, беспокоило особенно сильно. Спалось нам ночью очень тревожно. Царевна даже попросила меня прилечь вместе с ней. И я была этому даже рада. Уж очень не хотелось в такой час оставаться одной в отдельной комнате, вместе как-то спокойнее. Да и Пух, чувствуя нашу нервозность, смилостивился и улегся между нами, давая возможность запустить пальцы в его шелковистую шерстку и гладить ее, успокаиваясь. Так мы и уснули, беседуя о всякой ерунде и поглаживая Пуха.

И вот, спрашивается, чего было так препираться на Изнанке, если здесь все равно даже из покоев не выпускали?

Утром появился только Дима и то всего на минутку.

— Если ты сейчас мне скажешь, что все хорошо, и снова улизнешь, ничего не рассказав, я тебя покусаю! — угрожающе заявила еще до того, как он открыл рот.

Дима его тут же захлопнул, явно переобуваясь на ходу и обдумывая новое высказывание:

— Все просто замечательно! — наконец, выдал он, а я зарычала и начала искать место, куда бы укусить этого конспиратора поэффективнее. Мой кровожадный взгляд расценили правильно. — Дамы, не волнуйтесь! Все и правда гораздо лучше, чем мы могли ожидать. Большинство заговорщиков застигнуты врасплох. Многие сейчас раскаиваются в содеянном и рассказывают все, что знают. Но графу Татищеву и некоторым его сторонникам все же удалось уйти, как оказалось, его поддерживают некоторые офицеры и подчиненные им полки. А потому сейчас довольно напряженный момент, и я не могу долго находиться рядом. Иван тоже сейчас крайне занят. То, что во дворце еще не в курсе о прибытии царевны, тоже пока нам на руку. Но совсем скоро эту новость нужно будет обнародовать, ведь главный довод — что царевна мертва, а царь уже настолько немощен, что не способен управлять страной и мыслить здраво, раз готов доверить магию в женские руки. А потому стране нужен сильный регент, который удержит ее от неминуемого краха. Как-то так… — вздохнул Заславский, но тут же подбадривающе улыбнулся. — Но волноваться не стоит. Мы делаем все, чтобы предотвратить переворот. Сейчас же мне и правда нужно идти. — Он поцеловал мои ладошки, заглядывая в глаза, таким образом извиняясь за столь короткий визит и недоговоренности в своем рассказе. А затем откланялся, не забыв приложиться и к ручке царевны.

И вот целый день от мужчин снова, ни слуху, ни духу. Сведения, которые приносила Пелагея, тоже не вносили ясности. Казалось, все застыло в преддверии грозы. Атмосфера с каждым часом становилась все тягостнее и напряженнее. Даже неунывающий Пух начал нервничать, поминутно сетуя, что его, такого красивого, умного и со всех сторон замечательного, держат в четырех стенах и до сих пор не познакомили с царем!

Из-за беспокойства все валилось из рук, а потому я уже битый час сидела у окна, которое, к сожалению, выходило на парковую зону.

Вдруг стена, ограждавшая ее, в одном месте взорвалась брызгами кирпича, и в ней образовалась большая дыра. А у меня ни с того ни с сего мелькнула мысль, что надо бы придумать магическую защиту для стен, но всякие конструктивные мысли сразу же вылетели прочь, потому что в эту дыру повалили солдаты. То, что это отнюдь не дружественный полк, стало понятно сразу, потому что выбежавшие им навстречу гвардейцы были тут же атакованы. Раздались выстрелы, а потом в ход пошли и клинки. Прямо под нашими окнами разыгрался ожесточенный бой. Мне никогда не приходилось видеть, как люди лишают друг друга жизни. Это было так ужасно и в тоже время просто, что ошеломило, выбило почву из-под ног, лишив способности мыслить здраво. Полностью дезориентированная, оглушённая творившимся под окнами, я просто застыла на месте, чувствуя, как жизни там, внизу, обрываются — не зря же я маг жизни. Не знаю, как себя чувствовала Лизавета, но вряд ли лучше. Она уже стояла рядом, касаясь меня плечом. Мы смотрели и не верили, просто не могли поверить в реальность происходившего.

Пожалуй, именно поэтому мы не сразу заметили, как в образовавшемся в стене проеме показалась подтянутая фигура офицера. Он подошел к дворцу поближе и безошибочно нашел нас в окне взглядом, будто знал, кого должен там увидеть. Хотя, судя по всему, и правда знал. Младший граф Татищев. В его глазах светилась ожесточенность и отчаянная решимость, когда он смотрел на нас. Рядом с ним вышагивали двое незнакомых мужчин, но я сосредоточилась на графе — до последнего не верила, что он может на нас напасть. Я ведь даже несколько раз танцевала с ним на балах. А сейчас он готовился нас убить? Бред какой-то…