Корректор. Книга третья: Равные звездам

– Во-первых, мы не знаем, какие технологии передал ему Джао, – задумчиво откликнулась Цукка. – Кавитонный реактор, во всяком случае, у него имелся, а это такой уровень, рядом с которым ни одна батарея не валялась. Во-вторых, даже и подручными средствами можно обойтись. Скажи, напряжение насколько сильное?

– Совсем слабое. Я даже провода не сразу распознала. Вольты как максимум.

– Тогда, возможно, речь идет о термопаре. Здесь рядом подземный кипяток и холодная горная речка. Перепад температур вполне приличный, особенно если забуриться в глубину, где жидкость и пар перегреты под давлением. КПД у обычной термопары невелик, на сотню градусов перепада максимум десяток милливольт, а то и меньше, но если таких собрать много, несколько вольт набрать вполне реально. А если Тилосу удалось освоить производство полупроводников хотя бы в лабораторных количествах, его можно заметно увеличить. А больше нескольких вольт для спускового механизма и не надо. Там, под землей, вполне может скрываться полноценная геотермальная установка, которую блок в алтаре запускает. Но сейчас не о том думать надо. Какой код нужно вводить? И что случится? А если ошибемся, никакая бомба не взорвется?

– Код… – Карина задумчиво потерла подбородок. – Если тут действительно просто старая база, то код вряд ли валяется под ногами. Но если кто-то из его последователей делал закладку на будущее, то…

Она снова закрыла глаза и снова осмотрелась через сканер. Так. Алтарь гладкий и чистый, никаких буквослогов на нем нет. Но вот резьба на стенах, если присмотреться, вовсе не такая уж и непонятная. Картинки из жизни бога Тилоса – чушь. Будь здесь Саматта, наверное, он выдал бы целую речь на тему оригинальных изображений и позднейшей халтуры. Даже она видит, что ближе к краям пещеры техника резьбы заметно более грубая, а картинки совсем схематичные. А вот у дальнего ее конца, примерно в сажени от пола…

– Цу, там надпись в орнамент вплетена, – она ткнула пальцем в сторону обрамленного рамкой текста. – Видишь?

– При таком освещении? Нет, конечно, – фыркнула та. – Прочитать можешь?

– Да. Там почти современные буквослоги. Немного искаженные, но разобраться несложно. Сейчас… "Ты, что прост душой, стоишь на пути к скрытому свету. Твоя простота приведет к успеху и выпустит свет на волю. Но помни: только первые десять, не более и не менее, задом наперед смогут достичь успеха, прикоснувшись к истине". Чушь какая-то!

– Чушь, говоришь? – Цукка нахмурилась. – Да нет, дорогая моя, вовсе не чушь. Гуманитарию вроде тебя, может, и неочевидно, но для матфизика с моим гениальным коэффициентом интеллекта и с учетом клавиатуры все вполне логично. Первые десять простых чисел натурального ряда в обратной последовательности – очень даже просто, извини за тавтологию. А ну-ка…

Она нажала на несколько кнопок.

– Что-нибудь изменилось?

– Нет. Ох ты…

– Что-то еще заметила?

– Кнопка внизу. Овальная. Видишь буквы на ней?

– Нет. Только какие-то штрихи непонятные.

– Не штрихи. Цу, на ней буквы древнего фонетического алфавита Демиургов. Помнишь, я тебе про их латинский язык рассказывала? Там всего двадцать шесть букв, и я их на всякий случай заучила. И пару сотен слов выучила. Здесь символы из него, если все вместе прочитать, получится слово "veritas". "Истина" на том самом языке. А в надписи сказано "прикоснувшись к истине".

Карина решительно нажала на кнопку. Та качнулась, но ничего опять не произошло.

– Попробуем в быстром темпе, – решила Цукка. Она еще раз нажала на клавиши, завершив последовательность овальной кнопкой. – Ну что?

– Не знаю. Пока не вижу нич… ой!

Глубоко из-под пола раздался глухой рокот. Алтарь завибрировал, и каменная крышка соскользнула обратно на свое место, едва не прищемив Цукке пальцы. Раздался громкий скрежещущий звук, и внезапно дальняя часть стены сдвинулась с места. Провибрировав, она, расколовшись на две половины, ушла в стены открывшегося узкого тоннеля. А в потолке тоннеля хоть и тускло, но страшно ярко во тьме пещеры, один за другим вспыхивали светящиеся электрические шары.

– Свершилось! – возвестил сзади трубный глас, и перепуганные Цукка с Кариной обернулись, инстинктивно прижимаясь друг к другу. Панариши стоял, воздев руки к небу, и вещал хорошо поставленным голосом, словно профессиональный оратор. – Обещанный день настал, и древнее пророчество свершилось! "И явится к угнетенным Избранная Дочь, наделенная тайной внутренней силой. Хрупка ее плоть, но велика мощь ее духа, и боги ведут ее по пути к звездам. Неземной свет озарит ее тропу, и стекутся к подножию ее трона племена, чтобы встать под ее руку и опрокинуть Зло, и поведет она их к счастью и свету!" Повелевай нами, Избранная Дочь! Отныне твоя воля – наша воля!

Словно по команде, оба деревенских мужчины упали на колени и низко опустили головы, прижав к груди скрещенные руки со сжатыми кулаками. Тэйсэй и Матса испуганными птицами порскнули из пещеры и спрятались за выступом у входа в нее, выглядывая из-за него с горящими от восторга глазами. Шаман величаво опустился на колени вслед за мужчинами и припал лбом к упертым в каменный пол рукам.

– Э-э… господин Панариши? – неуверенно спросила Карина. – Ты с нами сейчас говорил?

– Да, Избранная Дочь, – подтвердил шаман, не поднимая головы. – С тобой. Я сомневался, но ты прошла последнюю проверку.

– Но я не Избранная Дочь! – возмутилась Карина. – Господин Панариши, ты глупости говоришь. Да встаньте же вы на ноги, я вам говорю!

Мужчины с готовностью вспрыгнули на ноги, словно подброшенные невидимой пружиной. Шаман оторвал лоб от рук, выпрямился, но на ноги не поднялся.

– Момбацу сама Карина, – спокойно произнес он. – Я вижу, что ты не подозреваешь о своем предназначении. Такое не редкость – боги не всегда открывают свои цели даже избранным. Но ты – предсказанная Избранная Дочь, и в том нет никакого сомнения. Древнее пророчество гласит, что однажды ты придешь и поведешь людей на битву со злом. И да свершится так!

– Господин Панариши… – Карина бессильно опустила руки. Ну и что ей теперь делать с религиозными фанатиками? И объясняться дальше боязно – вдруг он обидится и что-нибудь совсем несуразное выкинет, и замолчать не удастся – деревенские вместе с шаманом наверняка разнесут весть не хуже телевизора. – Господин Панариши, я же объясняла – я не верю ни в богов, ни в духов.

– Правильно, Кара, – неожиданно сказала Цукка. – Ты в них не веришь. Ты просто знаешь, что они существуют.

– Но я…

– Прекрасно знаешь. Ты забыла своего приемного отца?

Карина задохнулась. Ее мысли заметались. Папа? Но Дзинтон не бог, он… Демиург? А чем Демиург отличается от бога? По крайней мере, в глазах местного шамана? Неужели папа несколько столетий назад предвидел, что однажды она окажется в здешних краях? Нет, вряд ли. Джао обратил на нее внимание только потому, что у нее проявился сильный эффектор. А эффектор выпустила Майя всего два десятилетия назад. Значит, тут что-то еще. Но что?

– Господин Панариши, – спокойно произнесла Цукка. – Если она Избранная Дочь, то я ее воспитательница и подруга. Мне нужно поговорить с Кариной. Ты и остальные – вы не могли бы оставить нас ненадолго?