Коррумпированный город

– Присядьте, - предложил я.
– Что вы пьете?

Она опять села.

– "Скарлетт О'Хара".

– Вы в штате этого заведения?

– Вот те раз! Что вас заставляет так думать?
– резко спросила она.
– Я сюда прихожу каждый вечер, потому что мне нравится тут.

– Вам следовало бы изучать в школе биологию.

– Я пыталась. Ничего хорошего не вышло.

Подошла официантка. Я заказал выпивку.

– Да, - сказала девушка, - вы таки заставили меня отработать этот заказ.

– Моя внешность ввела вас в заблуждение, и вы подумали, что я со средствами.

– Как вы перекручиваете слова. Вы мне напоминаете моего дедушку.

– Неужели? Я не такой уж старый. Просто мне пришлось прожить тяжелую жизнь.

Она подняла тонкие брови. У нее были ясные молодые глаза но какой-то твердый взгляд.

– Хорошо сказано. Раньше я вас здесь не видела, или я ошибаюсь?

– Раньше я сюда не заходил. Подумать только, что я потерял!

– Как вас зовут?

– Джон. А вас?

– Карла.

Итак, она - внучка Кауфмана.

– Как фамилия вашего хозяина?

– Керч. Так приятно работать на господина Керча.

– Куда бы я ни пошел, всюду люди говорят необыкновенные вещи о господине Керче.

– Вы, видно, попадаете в какие-то особенно ужасные круги.

– Именно так. И господин Керч оказывается в самом их центре.

– Вы опять надо мной подсмеиваетесь.

– Я никогда не шучу, когда говорю о нем.

– Вы говорите так, как будто он вам не нравится.

– А вам он нравится?

Она подалась вперед, облокотившись локтями на стол, а четко очерченным подбородком на ладони. Округлые изящные руки покрыты светлым золотистым пушком, слабо фосфоресцирующим в свете ламп.

– Меня тошнит, когда он на меня смотрит. Когда он дотрагивается до меня, хочется пойти домой и вымыться.

– Часто ли он до вас дотрагивается?

Она растянула углы рта, выражая унылую иронию:

– Более или менее.

– Что же вы не уходите домой, не моетесь и не остаетесь дома?

– А кто оплатит счет за воду? И что, черт возьми, вы о себе возомнили? Вы что - проповедник или кто?

– Мне просто не нравится, когда люди позволяют обращаться с собой как с сосунками.

Нам принесли выпивку, и девушка подняла свой розовый коктейль:

– За вас, сосунок.

– Привет сосунку.
– Содержимое второго стаканчика показалось мне лучше на вкус.

– Вы хорошо знаете Керча?
– спросила она после некоторой паузы.

– Совсем не знаю.

– Странно. Вы говорили так, как будто знаете.

– Я достаточно его знаю, чтобы не любить.

– Подождите, пока с ним познакомитесь. Вот тогда вы его действительно невзлюбите.

– Пусть он только посмеет меня тронуть. Я разорву его на части и снова склею.

– Не пытайтесь этого делать, - сказала она сдержанно.
– Вам не поздоровится.

– Только не говорите, что он твердый орешек в дополнение ко всем своим достоинствам.

– Он - не твердый: - В ее строгом голосе прозвучала ухмылка.
– Сам он мягок, как кисель. Но на него работают опасные ребята.

– Как Гарланд? Для какого-нибудь мужика он мог бы стать хорошей женой.

– Вы знакомы с Гарландом? То, что я сказала, - правда. Внешность обманчива. Гарланд - очень опасный хулиган.

– Он бы не был таким опасным, если бы кто-нибудь отобрал у него пистолет.

– Может быть. Но кто посмеет забрать у него пистолет? Некоторые пытались...

– И что получилось?

– А то, что у морга прибавилось работы. У Керча есть также Джэнки. Расти собирает выручку от игральных автоматов. Он не такой уж задира, но хамоват. Когда-то был боксером, жил в Питсбурге.
– Она допила свой коктейль, но продолжала держать в руке пустой стакан.
– Когда много говоришь, хочется пить.

– Я попрошу принести вам стакан воды.

Она рассмеялась:

– Вы самый ужасный скряга из всех, с кем я когда-либо сидела.

– Сколько вам откалывается с каждого заказа выпивки?

– Не могли бы мы продолжить беседу в более торжественной обстановке?

– Торжественной? Заказать шампанского?

Она опять засмеялась.

– Тридцать центов. Тридцать центов с каждого заказа. Прямо как штучная работа на химической фабрике.

– Почти, только эта работа почище, я думаю.

– В каком-то смысле да. Если это вас интересует, то могу сказать, что я работала на химической фабрике. Но это не для меня. Мне не нравится запах. Мне не понравилось, что случилось с моими руками. И мне не понравилось, что мною помыкали.

– У вас красивые руки.

– Вы так думаете?
– произнесла она без энтузиазма.
– Пришло время еще немножко польстить мне. Вы способны произвести на девушку такое впечатление, что она теряет над собой контроль.

Я взглядом подозвал официантку и заказал еще два бокала.

– Вы сказали, что не любите, когда вами помыкают, а работаете здесь. Разве вами тут не помыкают?

– Верно, - ответила она.
– Именно поэтому я и уйду отсюда. Сразу, как только соберу немного денег. Я отряхну со своих ног пыль этого города.

– Куда вы поедете?

– Не важно куда, лишь бы подальше отсюда. Может быть, в Чикаго.

– Ну и что там?

– В Чикаго живет моя подруга. А вы любопытный прилипала, не так ли?

– Не всегда. Вы мне нравитесь.

Она посмотрела на меня открытым, продолжительным взглядом. На мгновение выражение ее глаз и рта смягчились.

– Мне по душе каждый, кому не нравится Керч, - продолжал я.

– Неужели!
– воскликнула она.

– Как выглядит Керч?

– Почему он вас интересует, если вы с ним не сталкивались?

– Однажды он причинил мне неприятность.

– Какую неприятность?

– Такую, о которой я не распространяюсь. Как он выглядит?

– Возможно, сейчас он у себя в кабинете, в глубине зала. Почему бы вам не зайти к нему и не посмотреть на него самому?

– Может быть, и зайду. Но я хотел бы знать, кого ищу.

– Не приходилось ли вам читать сказку о заколдованном короле, превращенном в лягушку? В детстве мама читала мне об этом. В общем, этот король был превращен в лягушку, а потом опять в человека. Именно так и выглядит Керч. Как будто он так и не стал опять до конца человеком.