Корсары. Легенда о Черном Капитане

Сделав еще глоток, Питер вдруг услышал, что кто-то за его спиной помянул Черного Капитана. Навострив уши, незаметно огляделся. Позади, через стол, сидела необычно унылая компания мореходов, накачивавшихся ромом. Моряки вообще-то на стоянках пьют по многу – да и непьющего моряка где найдешь? Но эти были мрачны – тогда как обычно плавающий по морям люд веселиться на берегу – ибо тревог и забот и на палубе хватает.

– …Говорю тебе – настоящий Летучий Голландец! – взревел один из них. Доподлинный! Крозье врать не станет! И на мостике стоял именно что Черный Капитан – кому же еще! Говорили – вернется – вот и вернулся!

– Это определенно он захватил тот галеон, набитый серебром под самую завязку, – промычал второй тоскливо и завистливо. Тысяч на сто, не меньше. Везет же некоторым…

– Ээ – парни – шой то я не пойму! – загудел самый пьяный из них. Если это эк-Летучий – эк, Голландец – то зачем ему серебро? Там же мертвяки в команде…

– А не спознался ли кто из наших вольных добытчиков с нечистым? – засомневался второй.

– Вряд ли, – третий, судя по бульканью, наливал ром себе в кружку. – Где ж это видано честному…эк, пенителю моря с Нечистым спознаться? Это я вам точно говорю.

– Постойте, ребята, – решительно поднялся Питер. Все трое метнули угрюмые взгляды на незваного гостя, но сразу ж смягчились увидев бутыль дорогого вина в его руке которую он поспешил поставить на стол. Я правда тут не очень понял о чем идет разговор, но…

– А чего тут не понимать! – взревел бородатый. Летучий проклятый через три русалочьих ляжки Голландец к нам приплыл – а с ним и сам Черный Капитан! Не веришь, молокосос? – напучив красные глаза надвинулся он на Блейка. Ну так послушай!

* * *

За две недели до вышеописанного.

Фрегат «Астрея» Воды западнее Саргассова моря.

С запада неудержимо накатывалась широкая полоса утреннего тумана, вскоре достигшая их корабля и окутавшая его от киля до клотиков непроницаемым белым саваном. Белый полог оседал крупными каплями на палубе и на снастях и парусах, быстро пропитавшихся влагой и заметно отяжелевших, на робах матросов и шлюпках. Старпом моментально продрог от промозглой сырости и зябко ежился на своем посту, от души жалея, что не прихватил куртку. Более предусмотрительные вахтенные запахивали бушлаты и поднимали воротники. Вот это тропики! В этих местах – южнее Бермуд, между ними и чертовым Саргассовым морем вечно творилась всякая чертовщина! Они можно сказать легко отделались – противные ветра [18] раз за разом отгоняли их назад, так что капитан решился повернуть к востоку, и спустившись чуть южнее, попытаться добраться до Америки.

18

Противный ветер – ветер дующий прямо в нос кораблю, не давая никакой возможности паруснику маневрировать. Выражение формально не несет негативного оттенка – хотя звучит вполне двусмысленно – ибо такой ветер в парусную эпоху был весьма неприятен. —

– Черт, как же холодно! – выругался капитан Харроу, которому предстояло командовать следующей вахтой. – Прямо как в Ирландском море.

Он откашлялся, сплюнул за борт, достал из кармана бутыль, приложился к горлышку сам и пустил дальше по кругу.

Казалось, они плывут в молочном киселе. На расстоянии считанных ярдов от борта туман становился вовсе непроницаемым. Капитан Харроу подумал не зарифить ли паруса совсем и просто переждать эту полосу, но в этот момент что-то неуловимо изменилось.

Один из вахтенных матросов – кажется Грейди Борг перегнулся через поручень, всматриваясь в туман, и внезапно заорал во всю глотку:

– Смотрите! Корабль справа по борту!

В клубящейся белой мгле образовался просвет, в котором отчетливо обрисовался темный, как южная ночь, силуэт. Неизвестное судно с минуту шло параллельным курсом, потом поменяло галс и устремилось прямо на них под всеми парусами.

– Вот это да! – вымолвил матрос, стоявший у штурвала.

Бывалый капитан засмотрелся на флейт: никогда еще он не видел, чтобы судно двигалось с такой быстротой и грацией. Вот только почему он плывет как будто хочет таранить?

– Господин капитан, сэр!

Крик вахтенного вывел капитана из задумчивости.

– Все нормально, морячок… – поспешил капитан успокоить застывшего в недоумении вахтенного.

А потом ветер унес туман и капитану стало не до того – ибо ему наконец удалось разглядеть корабль в подробностях, и он почувствовал как что-то оборвалось внутри. К «Астрее» на всех парусах приближался настоящий «корабль-призрак» – сплошь угольно-черный, и старинного абриса.

…Это чертов «Летучий голландец»! – заверещал Грейли. Он тыкал дрожащей рукой прямо перед собой. Лицо его перекосилось от ужаса, а стоявшие рядом матросы шарахнулись в стороны, как от прокаженного. Все знали, что первый, кто заметил корабль-призрак, обречен на скорую и верную смерть. Непонятно какой ветер наполнял его черные паруса. Расстояние до него стремительно сокращалось и стало возможным разглядеть разномастно одетых матросов на его борту. Срывающимся голосом Харроу заорал:

– Поднять все паруса! Лево на борт!

Он отчаянно пытался уйти от абордажа, отлично понимая, что при подобном безветрии это просто невозможно.

Тем временем приближающийся корабль чуть развернулся, как будто для того, чтобы окончательно развеять сомнения Харроу. Команда, бросившаяся исполнять его приказы, замерла на месте.

Черный корабль приближался. Уже можно было разглядеть фигурки людей на палубе и вантах. Его паруса были такими же черными, как корпус. Они замерли в ожидании, но ничего не происходило. Никто не отдавал приказов, никто не бросался заряжать и выкатывать орудия… Как будто всю команду разом охватило полное оцепенение.

– Право руля! – заорал приходя в себя Харроу. Живее! Да крути же, крути, что стоишь, как вареный?! – орал он на рулевого, испуганно вцепившегося побелевшими пальцами в штурвал. – Если не отвернем, он проломит нам борт! И поднимай Уоррена – он и его «раки» [19] нам пригодятся, чую…

Натужно скрипя, наш корабль начал очень медленно поворачиваться навстречу противнику, но даже невооруженным глазом было видно, что мы не успеваем.

– Ничего не получается, сэр! – крикнул рулевой. – Без ветра ничего не выйдет!

19

«Раки» – жаргонное название английских солдат XVII-XIX веков данное за их красные мундиры – цвета вареного рака.

Черный корабль заходил с подветренной стороны, что давало ему дополнительное преимущество. «Астрея» же безнадежно ползла, не в состоянии даже уберечь от тарана свой беззащитный правый борт. Положение было отчаянным, а тут еще в довершение всего носовая пушка противника вдруг окуталась дымом, выплюнув в их сторону увесистое ядро, шлепнувшееся в воду с очень небольшим недолетом.

– Канониры! К орудиям! – закричал капитан. – Задайте им жару! – Он обернулся к Грейли: – Не разобрал, чей это вымпел?

– Просто черное полотнище. Без девиза и изображений. Никогда от таком не слышал.

– Ладно, после разберемся. Распорядись поднять наш. Ничего, сейчас мы им покажем! – хорохорился Харроу. – Не на того напали! На всю жизнь зарекутся с нами связываться!

Офицеры тем временем торопливо отпирали оружейные ящики – их обычно держат запертыми из опасения мятежа или поножовщины – раздавая абордажные сабли из доброй шеффилдской стали, и полупики с ясеневым древком в шесть футов и остро отточенными наконечниками. Те люди из экипажа кому оружия не хватило, хватали топоры или просто вымбовки, способные с одного удара раскроить самый крепкий череп. Младший канонир в настежь распахнутой крюйт-камере вынимал из стоек ружья. Их торопливо выносили наверх, заряжая пулями и картечью.