Кощачьи Щи

Благодаря фелинскому флоту была также решена проблема прокорма всей массы, которая теперь хотела лопать не только гамма-кванты, испущенные ядрами зартония; определённые шажки были сделаны и в плане расчищения атмосферы от унылой тучи, так что через месяц над бывшим Унылгородом, а ныне Бръжчнэ, столицей планеты, в небе светило настоящее солнце. От этой нехитрой операции резко воспряла унывшая ранее природа здешних равнин, и вместо "тины" холмы покрылись высокотравьем, зацвели и коралловые заросли, начав наступать на уже никому не интересные леса статуйняка. Вначале икши бросились крушить их, но потом поняли что на это уйдут годы, и плюнули, ограничившись тем что разровняли бульдозерами статуйняк близко к населённым пунктам. Великие творения мастеров лижя, увы безвозвратно погибли под гусеницами, что однако вызывало только ржач и пожелания к ним, творениям, больше никогда не возвращаться.

Вообще смех всегда был в ВИХ огромной редкостью, и чаще всего исполнялся в формате "Сейчас именно я произнесу именно шутку, во славу импа и лижь, лижь, лижь..." Теперь же ржач можно было услышать хотя конечно и не так часто как на том же Истрисе, но всё же можно. И это в определённой степени выселяло пессимизм.

Например, порядочно укатывались охранники, встречавшие конвой на одной из площадей города Туфригон - собственно, было от чего. Город вместе со всем районом недавно был основательно зачищен, силовики отнюдь не без оснований заявлили о том, что с мародёрами, ворами и убийцами ( в плохом смысле, было ещё уточнено ) покончено, а бывший главнюк города, имевший непроизносимый титул и теперь называвшийся как и везде мэром, пообещал что публично плюнет на портрет импа. По всем этим случаям на центральной площади собралось многотысячное вече, содержавшее вперемешку простых икшей, лысых-икшей-с-ушами, тавров и ксеноморфов, отличавшихся блестящим цветом шерсти и зелёной кожей там, где шерсти не имелось. Толпа гудела и волновалась, так как пока ещё не совсем понимала в чём соль; впрочем с рокотом бороздящие небо вертолёты и яркое солнце, какового тут не видели никогда, намекали что всё неспроста. Кое-какую пургу уже прогнали генералы, ответственные за зачистку территории, снова пригрозив потенциальным клиентам, что разговор с ними будет короток донельзя. Из толпы донёсся писклявый крик:

– Остановитесь, еретики! Покайтесь, ибо имп всё зрит! А откаэдр!...
– кричащий зарыдал, - Откаэдр-то за что?! Лижь! ЛИИЖЬ!!

Можно было подумать что крик оборвётся, но жители только боязливо посторонились от говоруна, который продолжал кричать ещё несколько минут. Поняв таки что его никто не слушает, он разрыдался и ушёл. В основном над этим и ржали охранцы, однако гул заставил их собраться. К площади подъехал тягач с полуприцепом-цистерной, верхняя часть которой была срезана, а в нижней установлены скамейки. Из этого импровизированного автобуса откинули лестницу, и по ней спустилась Силь в окружении некоторых ответственных морд. Охрана вытянулась по стойке смирно, но всё же провожала её довольными улыбками, и зелёная кошка приветливо кивала в ответ из-под капюшона и махала лапкой. Как и прочие бывшие "прокажённые", она чувствовала себя куда лучше, шёрстка блестела, а движения перестали напоминать судороги недобитой курицы. Правительство Аиллифона поднялось по ступенькам на высокую трибуну, выступавшую из административного здания; сам дом был пообкоцан, так как с него огнём снесли статуи и портреты. Навстречу вышли два ксеноикша в военной форме, поклонившиеся прибывшим ушами.

– Королева Силь, и прочие ответственные морды, - разнёсся по площади усиленный голос, - Командование 120й отдельной милицейской дивизии докладывает вам, что в области города Туфригон восстановлен порядок. С вооружённым сопротивлением отморозков старого режима покончено. С ворами и убийцами также покончено. Снабжение населения всем необходимым организовано, как и ксеноморфация заражённых зартонием.

– Спасибо, генерал, - ответствовала Силь, - Мы ещё просмотрим отчёты и тогда будет ясно, насколько всё удачно прошло... Мм, да у вас тут и солнце вовсю. Как вам это удалось сделать?

– Да мы ничего не делали, как-то само, - развели руками икши.

– Ну да ладно, - зелёная повернулась к мэру и усмехнулась, - Как у вас со слюной, икше?

– П-приступим!
– взмахнул руками тот.

Со всеми подобающими почестями на трибуну был вынесен портрет и установлен на подставку, так чтобы все видели. Без особых церемоний мэр пожевал челюстями и смачно харкнул. По толпе пронёсся такой возглас, словно на сцене произошло какое-то чудо. Шок ощущался просто невооружённым ухом.

– Видите, это несложно, - провозгласил мэр, - Но это ещё не всё! Давайте!

Тут же икши вытащили раздвижную ширму вроде той, что бывают в медицинских кабинетах и установили рядом с обплёваным портретом. Все озадаченно наблюдали, чеша затылки. Мэр же зашёл за ширму, закрывшую его по пузо, и в наступившей тишине раздался ясно различимый, чёткий и ясный звук расстёгиваемой ширинки, а затем... ну нетрудно догадаться, что затем на портрет обрушилась струя жидкости. Некоторые генералы заржали, облокотившись на соседей, другие не совсем словили фишку. По площади тоже местами раздались истеричные смешки.

– Но!
– изобретательный икшок вышел из-за ширмы, застёгивая портки, - И это ещё не всё!

– Не, уважаемый градоначальник!
– возмутились икши из правительства, - Пока на этом как раз всё! Если хотите насрать на него, делайте это без нас, блин!

– Оу...
– расстроился тот, - Ну ладно. Раз уже нет интриги...

– Расстрелять?
– тихо осведомился у Силь генерал.

– Я те расстреляю, - погрозила та пальцем.

Следующим номером программы стало то, что откуда-то подлетел воздушный кран-вертолёт и поставил поверх крыши административного дома платформу, на коей было что-то закрытое тентом. Мэр подскочил к микрофону и произнёс пламенную речь, которая впрочем не содержала особой соли, кроме последних слов:

– ... И вот наконец свергнута, уничтожена эта беспримерная тирания! Этот аццкий культ личности, это тупое поклонение!
– завывал он, - И всё благодаря кому, кому я вас спрашиваю?

Он сделал знак, и с платформы убрали полотно; там оказались две башки, вырезанные из камня - одна похожая на лису с игольчатыми ушами, а другая на гепарда.

– Так восславим же великую белую лису и великого чёрного кота!!
– икш грохнулся сначала на колени, а затем и лбом об пол.

– Идиот, - негромко произнесла Силь, трясясь от хохота.

В синем небе, прикрытом лишь небольшими перистыми облачками, беззвучно промелькнули несколько красненьких точек - фелинские "рубины"; скраю к толпе на площади подтягивались лоточники, раздались крики "а вот пирожки горячие, с начинкой!"...

– -------------------------------

станция Халувин

...

Вообще Карина Чернокотова не была ни разу любительница посещать что-либо, кроме темнушкинских бункеров и мест+время типа Аиллифона, но раз уж вышло, то пришлось вспушить иголки на ушах и выглядеть пугающе. Рассчёт оказался достаточно верным и в том плане, что она не могла же свалить работу на Инлу, которая вообще всё ещё не втёрла в мозг основные принципы и зачастую таращила глаза. Однако и перебор с распиливанием стальных уголков пока для неё мог окончится плачевно, так что стоило проветриться. Оказавшись на станции, ксенонка и оверлунксша в первую очередь огляделись, довольно опасливо - мало ли что, кого только не занесёт со всей галактики и не только! Не увидев ничего особо страшного ( кроме обычного страшного, которого тут полно ), они всё же оккупировали комповый терминал, дабы вызвать электротележку для перевозки своих ящиков. И в это время к ним подошла здоровенная птица навроде белого петуха с красным гребешком; пернатое откашлялось и церемонно осведомилось, обращаясь к Инле:

– Что будете орать?

Оверлунксша округлила глаза, пытаясь сообразить что бы это значило. По выражению "лица" петуха нельзя было ничегошеньки понять, а вот смысл вырисовывался довольно зловещий, так как получалось что с чего-то придётся орать. А орать Инла соврешенно не хотела, так что она на всякий случай спряталась за будку терминала.

– Так что будете орать?
– повторил вопрос петух, пугая тем что ждал определённого ответа.

Оверлунксша посмотрела на ксенонку, но та сама была совершенно не в теме. Впрочем основное она знала, так что показала пальцем по пасти и как набрав воды в рот, осмотрелась. Пернатое занервничало, начав приквохтывать:

– Что будете? Что? Орать-то, ну? Что-что-что??

Чёрная и жёлтая молчали, как рыбы. Тут уже приехала тележка, Карина показала на ящики и автомат тут же погрузил их сам на себя. Неожиданно тележка повернулась к подпрыгивающему и кудахчущему петуху и рявкнула вполне осмысленным голосом:

– Пошло вон! Кыш отсюда!

– Пошлоооо вооон!!
– заорал тот, бегая кругами и рассыпая мелкие перья, - Кыыыш ооотсююдааа!!!

– Что это было?
– резонно осведомилась Инла, когда они уже сидели в транспортере.