Кошмар на улице Зелёных драконов

Небо… осеннее небо было красивое. Ясное… чистое…

С тех пор, как в городе появилась богиня, дожди шли в меру и солнце светило нежно.

Богиня… я сам ею украдкою любуюсь. Но я помню, что она выбрала не меня. Я просто люблю слушать, когда она приходит к развалинам, чтоб нам поиграть. Когда они с Ён Нианом вредным замолкают, отдавшись музыке…

— Сдохни, тварь!!!

Я с трудом откатиться успел от занесенного надо мною метательного ножа.

Ён Ниан мрачный, сразу же возле нас возникший, сердито за ворот ухватил Хэ У. То есть, его слугу Ян Лина. Не врал Вэй Мин тогда. Зря я не поверил.

— Какого демона обосравшегося ты сюда приперся, человечишка?! — прорычал беловолосый бог, поднимая мужчину высоко вверх.

Сам поднялся высоко над храмом.

Незадачливый убийца отчаянно дрыгал ногами в воздухе.

Не сказать, чтоб Ён Ниан как—то сильно не уважал людей — ему было в принципе все ровно, рядом с кем жрать и с кем болтать, если только интересное что—то найдется, общее на всех — но сегодня я впервые после той битвы видел наследника таким разгневанным.

— Дракон… — прохрипел Ян Лин. — Дракон должен умереть!

— И чем мы тебе не угодили? — я мрачно скрестил на груди руки. — Ён, отпусти его!

Тот отпустил. С высоты. Я едва успел подхватить человека под спину ладонью, почти у самой уже земли.

— Дракон… — он поморщился. — Дракон должен умереть!

— Зачем?! — устало спросил я.

— Зто… — человек смутился.

— Нет уж, говори! — я его хряпнул об землю.

Мужчина завопил, выгнувшись. Но почти сразу же на ноги вскочил. Кинжал выхватил из—за пояса.

Возле меня опустился мрачный наследник.

— Я спасу мою сестру!!! — отчаянно проорал Ян Лин, кидаясь на меня.

От подножки Ён Ниана лицом хряпнулся об земли.

— Эй, я сам мог! — возмутился я.

— Я несу ответственность за всех, — он руки скрестил на груди. Нет, уткнул в спину между лопаток лезвие меча великого генерала. — Зачем ты потревожил наш покой, человек?!

— Сестра… — глухо отозвались из—под упавшего тела. — Я должен спасти сестру…

Он, перекатившись, схватил лезвие рукою, рванул беловолосого юношу на себя.

Тот отскочил. Меч исчез. Ногой пнул незадачливого убийцу по животу. Тот вывернулся. Вскочил. Растрепанный, перемазанный в земле. Но ужасающе решительный. Тьфу, о сне, похоже, на ближайшие час—два можно забыть: этого сразу не убьешь да и…

— Погоди! — я влез между них, вздумавших уже схватиться врукопашную. — У тебя кто—то похитил сестру?

— Ее… — Ян Лин тяжело вздохнул. — Ее в кипятке сварили.

— Так это уже насовсем, — сжал его плечо. — Прости, но тебе пора уже смириться. Люди после такого не живут.

— Погоди… — Ён Ниан гладкий подбородок растер. — Может, ему… драконья кровь нужна?

— А что, она излечит сваренного в кипятке? — растерянно посмотрел на него.

— Как храм восстановим — притащу тебе две тысячи триста девять свитков. Весь третий шкаф семейной главной библиотеки.

— За что?! — отчаянно я провыл.

— А чтоб я за тебя не краснел, когда пойдем сдавать Великий Экзамен, — поморщился он. — Это ж надо столько по теоретической магии упустить! — к человеку мрачно притихшему повернулся. — А этот… — шумно выдохнул, обдумывая, как б прикончить напавшего на меня.

Он тоже не любил тех, кто лезет нападать на уязвимых. Я же тогда спал.

Мужчина мрачно сжался, смотря на нас исподлобья.

В прошлый раз мы с ним вместе пили. Проснулись… нет, лучше не вспоминать этот позор! Но он же… он же тогда меня не убил!

Проворчал:

— Слушай, а просто по—человечески подойти и вежливо крови попросить нельзя было?

— А так можно было? — он глаза распахнул.

Странным благоуханием хвойного растения повеяло.

— А я тут недалеко наткнулся на след слуги нашего издохшего дедушки… о, а что эта морда у вас делает? — из—за стены выступил Властелин Бездонного ущелья.

Он там, правда, ныне жил единственный, но титул все равно с гордостью хранил. Ну, мало ли? Нравилось названному брату так над людьми и небожителями шутить, представляясь им, смотреть, как недоуменно вытягиваются лица. Или глаза круглеют в ужасе.

— Хотел Вэй Юана убить, — проворчал мой заступник.

Необычное чувство, когда за меня, взрослого уже дракона, заступается кто—то из старший, но до чего же приятно!

— Так Хэ У уже подох, — поморщился незваный гость. — Можно уже ему больше не служить. Тем более, — прищурился, — будешь еще хоть раз замечен возле моего младшего братца — кишки тебе повыдергаю. Я уже много столетий в этом практиковался на других. Но и тебе такое развлечение могу устроить.

— А какой такой Хэ У подох?

Мы растерянно обернулись к мальчишке, выступившему из—за обломка.

Обычный маленький бог. Внешне — лет будто семи. Вьющиеся крупными волнами волосы у висков заплетены в тонкие косички, еще несколько прядей—кос скреплено на затылке кожаным ремешком. Вокруг уха серьга серебряная, с подвесками—перьями: длинными, крупными черными, отливающими золотом и будто пламенем охваченные, да крохотные коричнево—серые, блеклые и неприметные. Ханьфу до колен красное, с вышивкой из кожаных полос и фигур. Штаны черные. Сапоги тряпичные, черные.

— Этот мелкий феникс откуда тут взялся? — нахмурился Ён Ниан, выпуская ворот человека.

Тот отчаянно горло задавленное растер, вздрогнул вдруг напугано, похлопал себя по груди.

— Эй, сопляк, ты мой камень украл?! Я хотел сложить его в алтарь моему богу, когда все… — под моим взглядом убавил тон: — Когда все успокоится.

— Это ты спер мое яйцо! — мальчик руки в бока сердито упер.

— Какое еще яйцо?! — возмутился охотник за кровью драконов.

— А вот которое ты, тупой человечишка, обозвал своим камнем! — мелкий бог погрозил человеку, мощному мужчине, взиравшему на него сверху вниз, кулаком.

— Да какое еще яйцо?! Это был камень!

— Так, погодите—ка… — названный брат присел возле мрачного мальчишки, сжал его подбородок двумя пальцами. — Мне этот птенец кого— то напоминает.

— Лапы свои убери, нелюдь! — рявкнул тот.

В следующий миг старого дракона мощною огненной волною отнесло. Зашипела, испаряясь, часть восстановленная храма.

— Нет!!! — в ужасе взвыли я и Ён Ниан.

— Лапами меня не трожь!!! — рявкнуло дите голосом с мощью, от которой бы удавился от зависти какой—нибудь рослый генерал. — Разве что… — криво усмехнулся. — Разве что кому—то не терпится сегодня же с ветром танцевать! Пеплом!