Костры на алтарях
Шрифт:
– Мы готовы, Хамад.
Переключение на Мюнхен, на центр оперативного управления Европола.
– Говорит майор Аль-Гамби, директива 1224, мне срочно необходима поддержка! – Времени на любезности не было. – Три вертолета для поиска с воздуха и не меньше пятидесяти человек для прочесывания местности! Пришлите сюда весь спецназ, что у вас есть!
Хамад сжал кулаки:
«Ты меня опередил, гаденыш, но уйти тебе я не дам!»
Вышедший на опушку человек казался образцом спокойствия и деловитости. Комбинезон армейского образца делал его фигуру расплывчатой, мешал ее с красками осеннего леса, не поймешь – мужчина или женщина? Лицо скрывает
Оказавшись на опушке, человек присел у толстого дуба, размотал сверток, освободив от камуфляжной ткани дальнобойную «узала», по мнению многих – лучшую снайперскую винтовку в мире, – расправил сошки, залег, привычным движением слившись с оружием, и внимательно посмотрел в прицел.
Перед ним как на ладони лежала западная сторона поместья Банума.
Один «браунинг» смотрит в глубь дома, второй – на дверь, через которую только что прошел dd. Картинка перед глазами слегка размыта, ибо все внимание Вима переключилось на звуки. В подобных ситуациях, ожидая нападения в незнакомом помещении или полной темноте, Дорадо предпочитал ориентироваться на слух. На свой абсолютный музыкальный слух. Он сосредоточивался, иногда даже полностью закрывал глаза и рисовал окружающую картину ушами: едва уловимый стук шагов, шуршание одежды, шорох прижавшегося к стене тела… Уловив подозрительный звук, немедленно разворачивал тело в нужную сторону и открывал огонь. Во время тренировок в полной темноте Дорадо выбивал восемь из десяти – вполне приемлемо. Однако сейчас он предпочел закрыть глаза не полностью, а потому какая-то картинка была. Размытая, но тем не менее.
Кухня, площадью метров сорок. В центре сложена плита. Интересно, ею пользуются? Судя по ящику для угля – пользуются. Странный хозяин у этого дома. На полках глиняная посуда: кувшины, тяжелые кружки, тарелки… Между полками висят медные кастрюли и чугунные сковороды, пучки трав, связки овощей. Элемент интерьера? Нет. Травы, лук и чеснок создают в помещении своеобразный аромат. Современная посуда отсутствует.
Забавный дом…
– Девятка, мы сумели пробиться в закрытый полицейский канал. В районе начинается серьезная операция! Стягиваются огромные силы…
Вим не ответил. Приоткрыл следующую дверь и увидел холл, из которого шла лестница на второй этаж. Проверил план дома – другой лестницы нет.
– Девятка! Им приказали перекрыть дороги! Поднимаются еще вертолеты.
«Не сейчас!»
– Девятка, ты где?!
Дорадо отрубил канал связи. Продолжил стоять и через пару мгновений уловил едва заметный шорох наверху. На втором этаже. Там, где лежит книга!
Но не шелохнулся.
Тихий стук. Дерево по дереву.
«Он двигает мебель? Зачем? Перекрывает дверь? – И через миг – озарение. – Противнику известен план дома! Он наверняка видел, как я бежал к забору! Окно!»
Вим рывком вернулся в кухню, увидел человека, выпрыгнувшего со второго этажа, – черный комбинезон, наномаска и рюкзак за спиной.
«С добычей?»
Но почувствовать злость не успел, выстрелил первым, сразу с двух рук, через стекло.
Не попал.
Человек оказался привычным. Не испугался ни звона разбитого окна, ни свиста пуль. Остался на ногах, развернулся и полоснул по окну из «дрели».
«Браунинги» против автомата? Увольте. Дорадо бросился на пол под какофонию лупящих по медным кастрюлям пуль, а когда вскочил на ноги, то увидел лишь метнувшуюся через забор тень.
– В доме кто-то был! Он пытается прорваться в лес! – На голос
накладываются звуки выстрелов, какие-то невнятные крики. – У нас раненый! Двое раненых! Рашида в голову… Насмерть!Дом патрулировали обычные полицейские, снятые с дежурства и отправленные в «краткосрочную командировку» работяги. Они, конечно, не отступят, постараются выполнить долг, но противостоять команде профессионалов не смогут. Упустят.
«Но хоть на что-то они способны?»
– Задержать! – прорычал Хамад.
– Мы пытаемся!
«Сядьте им на хвост, потяните время, пойдите за отступающими бандитами! Мы скоро будем! Мы скоро!!»
Спецназовцы, вопреки всяким правилам, уже сняли автоматы с предохранителей. Ерзают на местах, угрюмо прислушиваясь к разговору. Им не терпится в бой. Они понимают, что опаздывают, и бесятся. Но бесятся внутри, в душе, в ребятах накапливается злоба, и когда Хамад даст команду, они бросятся на бандитов, подобно спущенным с цепи гончим…
«Собаки! Надо было взять собак!»
Но кинологи только-только покинули Мюнхен, будут на месте не раньше, чем через полчаса.
«Время, проклятое время! Будем надеяться, что полная блокада района принесет плоды».
Аль-Гамби аккуратно вскрыл пачку жвачек, положил в рот пластинку и поинтересовался:
– Сколько человек прорывается из дома?
– Кажется, один!
– Один?!
– Стоять! Полиция!
Какая теперь разница, кто вы такие? Попадаться нельзя ни в коем случае.
Вим выстрелил не оборачиваясь, на слух, краем сознания зафиксировал вскрик – «попал!» – и тут же бросился вперед, вдоль сарая. Перепрыгнул через ограду, присел и перезарядил пистолеты. Полицейские справа и слева. В атаку не идут, понимают, что впереди у беглеца открытое пространство до опушки. Выжидают, потому что время работает на них.
Время, проклятое время!
«Три, два, один! С Богом!»
Вим вскочил на ноги и, разведя в стороны руки, открыл беспорядочный огонь. Пули должны заставить полицейских пригнуть головы, искать укрытие. Сколько у него будет секунд? Три? Пять? Главное – вперед. Возможно, расстояние окажется слишком большим для прицельного огня.
Пистолеты замолчали примерно на половине пути. Дорадо машинально сбросил опустевшие магазины, но перезаряжать оружие не стал. Все его помыслы были сосредоточены на беге.
«Вперед! Вперед!! Вперед!!!»
– Я его вижу!
Полицейские выскочили из укрытий еще до того, как у Вима закончились патроны. Они не были спецназовцами, но прекрасно понимали, что убегающий человек неспособен вести прицельный огонь. И они были очень злы. Они преследовали убийцу, на совести которого смерть нескольких коллег! Он не должен уйти!
Полицейские выскочили из укрытий и помчались за Дорадо. Они не были спецназовцами, а потому не сразу сообразили, что по ним ведется огонь. Упал один. Споткнулся? Рухнул как подкошенный второй. Разлетелась голова третьего!
– Его прикрывают!
Преследователи бросились на землю.
Человек в армейском камуфляже отложил винтовку и растворился среди деревьев.
Вим так и не понял, что именно позволило ему уйти.
Первое правило беглеца: «Беги, пока есть возможность. Беги, пока не перестанешь слышать дыхание преследователя или огонь не станет слишком прицельным. Беги!»
Поэтому Вим не остановился, даже оказавшись среди деревьев. Время играет на полицейских, и если сейчас они, по каким-то неведомым причинам, не сидят у него на плечах, этим надо пользоваться. Другого шанса не будет.