Костяной Скульптор. Часть 3

Гонцом в теории мог стать кто угодно, но на деле же нужно было пройти тщательный отбор, жизнь потенциального Короля стоила куда дороже жизни гонца, так что просто умереть в случае провала задания было еще удачным исходом. Однако гонцы очень почитались в обществе, ведь, фактически, они были стражами Королей Агонии, в обществе теневых тварей имевших статус, похожий на человеческих святых. И если титул Короля был чем-то вроде несбыточной мечты, уделом избранных, то вот статус гонца был куда более близок и стать гонцом, несмотря на опасность хотели очень многие.

Часть из этого Веск вычитал в библиотеке Хижины, другую же часть вызнал уже здесь, в городе теневых шахт. И неожиданно для самого себя обнаружил, что быть гонцом Агонии — идеальная для него работа, в чем-то даже похожая на ту, что у него была раньше. Охотники довольно часто брали заказы на сопровождение, и не только на поверхности, но и в полигонах, Веск сам несколько месяцев присматривал за парочкой богатеев, решивших пощекотать себе нервишки в подземелье некроманта. А здесь просто другой полигон и немного другие богатеи. Плюс статус и привилегии, а значит и куда большие возможности, которые Веску ни в коем случае бы не помешали.

Так что то, что он стоял перед входом в местный филиал гонцов Агонии было обдуманным и взвешенным решением. Ну, или он очень хотел себя в этом убедить.

Глава 96

Да что же это такое!? Почему мне никогда не везет? Почему хотя бы раз не может произойти что-то, про что без тени сомнения и сарказма можно сказать: “Вот это удача!”? Полная жопа. Ну что же, придется отвечать, и постараться отвечать как можно правдоподобнее.

— У меня с Мелодией взаимовыгодное соглашение. И то, что я, как ты выразилась, учинил, было моей половиной сделки.

— А Вы очень хладнокровны, даже пульс не участился, — ну конечно, он же ненастоящий. — Впрочем заговаривать мне зубы нет смысла, я и так прекрасно понимаю, на что Илланион рассчитывал. Отвлечение внимания всегда было достойной тактикой, если противник не успевал разобраться в твоей задумке. Но я спрашивала не это. Что Вам пообещал Илланион? Деньги? Положение в новоиспеченном городе Мелодии?

— А ты никуда не торопишься? Нападение и все такое… — тянуть время, продолжать тянуть время! Никогда не знаешь, что может произойти, пока выкуриваешь последнюю сигарету перед казнью.

— С учетом того, что Вы здесь, мне лучше никуда не уходить. Вряд ли найдется еще хоть один человек в Черной Заре, кто был бы способен легко с Вами справиться. Да и несмотря на существующую между нами разницу в силе, что-то мне подсказывает, что Вы способны натворить больших бед напоследок. — Погодите-ка… не хочет ли она сказать…?

— То есть что, есть вариант, при котором ты меня отпустишь?

— Вы зрите в корень, мне это нравится. Да, такой вариант есть. Уверена, даже если мне удастся Вас убить, это принесет еще немало разрушений, чего бы мне совсем не хотелось, к тому же из Вашего трупа я выгоды не получу. Так что я должна знать, что пообещал Вам Илланион.

— Да уж, ты и правда человек без предрассудков… — такого я никак не мог ожидать. Что же, даже если она лукавит и просто пытается заставить меня потерять бдительность, хуже от этого точно не будет. — Илланион не предложил мне ничего такого, просто свободный проход через город на нижние этажи так, чтобы это осталось в тайне от тех, перед кем ты и он отчитываются.

На лице женщины изумление сменилось неверием, а потом она вдруг заливисто рассмеялась, настолько искренне, что даже я не смог удержаться от улыбки.

— И для того, чтобы сохранить тайну, Вы отправили на перерождение несколько сотен человек, легко узнающих Вас в лицо? Вам не кажется, что это немного странно?

— Не кажется, — мои глаза снова вспыхнули зеленым и мышцы лица начали меняться, где-то уменьшаясь, а где-то наоборот, разрастаясь. На полную смену облика времени ушло бы в десятки раз больше, но чтобы продемонстрировать эффект этого было достаточно.

— Занимательно, — было видно, что она и правда впечатлена. — Но самого факта это не отменяет. Усилия несоразмерны выгоде, Вы достаточно умны, чтобы это признать.

— Иного способа пройти в город в обход теста на воротах не придумалось, — пожал я плечами.

— А о контрабанде Вы не слышали? Черная Заря таких услуг не предоставляет, но во многих городах за довольно символическую плату вас могут переправить не только на нижний уровень, но и на поверхность, если это понадобится.

Вот… нет, даже мата тут будет маловато. Остается только многозначительно молчать, ну еще можно по лбу себя хлопнуть для эффекта. Я идиот. Подумал о том, чтобы перебраться через стену, для чего потребовалось бы полностью перестроить структуру рук, даже начал было эксперименты в этом направлении, а вот про то, что через стену могут перетащить те, кто за этой стеной живет, мне в голову не пришло. А ведь у меня в голове аж четверо. Представляю, как сейчас Галасте стыдно. Впрочем, не мне обвинять ее или Жюстину с Авоком. Сам дурак.

— Не слышал… — вздохнул я, качая головой.

— Очень жаль, можно было бы избежать многих проблем.

— Согласен.

— Но это правда все, чего Вы хотели? Илланион, услышав Ваше условие, уверена, был в полном восторге.

— Не сомневаюсь… — Я почувствовал, как скрипят зубы. Урок мне на будущее: никогда не считать себя самым умным в комнате.

— Вижу Вы с ним не в лучших отношениях.

— Не лучших, тут ты права.

— Если не секрет, почему?

— Я назвал его позорищем и бабой.

Наградой за мою откровенность был очередной приступ хохота.

— Великие Боги, давно я так не смеялась… — утерев выступившие на глазах слезы, она уткнула один из концов лука в землю и облокотилась на него, словно на трость. Судя по всему, разговор двигался по удачному для меня руслу. — Чтобы Вы просто знали, несмотря на свои замашки и ориентацию, больше всего Илланион ненавидит именно когда его называют женщиной… — кашлянув, чтобы подавить очередной смешок, она поправилась, — бабой. Не буду вдаваться в подробности в чем там дело и что с ним такого случилось, чтобы вызвать такие комплексы, но при том что можно сколько угодно говорить о его красоте и женственности, стоит хоть раз переступить эту тонкую грань между женственностью и женщиной, как он просто звереет.

— Ты говоришь так, словно очень хорошо его знаешь.

— Конечно знаю, он мой племянник. — Вот это новости! — Ну, вернее, правнук моего покойного брата, но тем не менее родство довольно прямое.

— И теперь он хочет захватить твой город? С чего бы?

— Ну, скажем так, когда-то давно мы не сошлись во взглядах на то, каким должен быть мир. Критично не сошлись. — Да уж, могу представить. С такой философией, отрицающей жадность, стяжательство, высокомерие, обиду… Илланион бы вряд ли продержался даже неделю. Интересно, что же он такого натворил, чтобы даже такой всепрощающий человек, как она, его прогнал? А кстати…