Кот привратника
Шрифт:
– Что еще?
– разочарованно спросил Мейсон.
– Очевидно, Питер Лекстер сам составил это завещание. Он изучал право. Все непрошибаемо, но имеется один особый параграф. Вот с ним мы можем кое-что сделать в смысле опротестования.
– Что же там такое?
– спросил Мейсон.
Джексон взял завещание и прочел:
"При жизни я был окружен привязанностью не только своих родственников, но и тех, кто надеялся на мою щедрость, заслуженную каким-либо случайным обстоятельством. Я никогда не был в состоянии определить, какая часть этой привязанности была искренней, а какая происходила от желания проложить
Джексон остановился и многозначительно посмотрел на Перри Мейсона. Мейсон нахмурился:
– На какого дьявола он намекает? Лишил наследства Уинифред и оставил состояние другим внукам поровну. В этом параграфе нет ничего такого, чтобы понять его как-то иначе.
– Ничего, сэр, - согласился Джексон.
– Он куда-то упрятал миллион долларов наличными незадолго до смерти, но, даже если бы их нашли, - это тоже часть его состояния.
– Да, сэр.
– Если только он не сделал перед смертью подарок, - сообразил Мейсон.
– В этом случае подарком будет владеть тот, кому он сделан.
– Это особый случай, - уклончиво ответил Джексон.
– Он ведь мог оставить этот дар по доверенности.
Мейсон медленно произнес:
– Не могу забыть о той пачке денег, которая была в кармане Чарльза Эштона, когда он обратился ко мне... И все же, Джексон, если Питер Лекстер дал Эштону деньги... вокруг них может затеяться тяжба - не взирая на то, есть доверенность или ее нет.
– Да, сэр, - согласился Джексон.
Мейсон не спеша кивнул и снял трубку телефона, соединявшего его с комнатой Деллы Стрит. Услышав ее голос, он сказал:
– Делла, свяжись с Полом Дрейком и попроси его включить в разыскания Чарльза Эштона. Особенно меня интересуют финансовые дела Эштона: имеет ли он банковский счет, зарегистрированы ли какие-то его налоги на собственность, имеет ли он собственность вообще, имеет ли срочный вклад, в каком размере платит налог на имущество - все, что можно выяснить.
– Да, шеф, - ответила Делла.
– Информация нужна срочно?
– Срочно.
– Бюро путешествий сообщило, что будет держать каюту до десяти тридцати завтрашнего утра, - холодно и четко объявила Делла Стрит, а затем бросила трубку, предоставив Перри Мейсону ухмыляться в утративший признаки жизни микрофон.
4
Служащие давно ушли, а Перри Мейсон, засунув большие пальцы в проймы жилетки, расхаживал взад-вперед по кабинету. Перед ним на столе лежала копия завещания Питера Лекстера. Зазвонил телефон. Мейсон схватил трубку и услышал голос Пола Дрейка:
– Ты что-нибудь ел, Перри?
– Пока нет. Не могу есть, когда думаю.
– Хочешь послушать рапорт?
– спросил детектив.
– Отлично.
– Он еще не полон, но главное я узнал.
– Хорошо, приходи.
– Наверное, я лучше все обдумаю, если ты придешь ко мне, - предложил Пол Дрейк.
– Я на углу улиц Спринт и Мелтон. Здесь закусочная, и мы могли бы перекусить. У меня ни крошки не было во рту, пока я охотился за информацией.
Нахмурившись, Мейсон созерцал лежащее на столе завещание.
– Хорошо, - согласился он.
–
Взяв такси, он добрался до того места, которое указал Дрейк. Внимательно заглянув в глаза детективу, он сказал:
– Похоже, ты напал на след, Пол. У тебя вид кота, нализавшегося сливок.
– Разве? Сливок немного.
– Что нового?
– Расскажу, когда поедим. На голодный желудок говорить отказываюсь... Господи, Перри, не влезай ты в это дело. Так на него накинулся, будто речь об убийстве. Всего-то навсего кот. Бьюсь об заклад: ты не заработаешь больше пятидесяти долларов.
– Точнее - десять, - засмеялся Мейсон.
– Вот так-то!
– Дрейк обратился к воображаемой публике.
– Гонорар тут ни при чем. Адвокат доверяет клиенту. Сколько заплатит, столько и хорошо. Если клиент ничего не платит, не стоит браться за дело, но если платит - не имеет значения, пять центов или пять миллионов долларов. Адвокат должен все сделать для своего клиента.
– С такой теорией ты мог бы заниматься практикой, Перри, разве только частным образом... Вот и закусочная.
Мейсон остановился в дверях, с сомнением разглядывая освещенный зал. Молодая темноволосая женщина со смеющимися глазами и полными яркими губами восседала над батареей вафельниц. Единственный посетитель расплачивался с ней. Она пробила в кассе чек, наградила посетителя сияющей улыбкой и начала вытирать стойку.
– Что-то я не уверен, что хочу вафель, - сказал Мейсон.
Сыщик взял его под руку и мягко втащил в зал.
– Конечно, хочешь!
Они уселись у стойки. Темные глаза пробежали по их лицам, полные яркие губы растянулись в улыбку.
– Две порции ветчины, - сказал Дрейк.
– И вафли.
– Кофе?
– спросила молодая женщина, выкладывая на тарелки ветчину и вафли.
– И кофе.
– Сразу?
Она налила две чашки кофе, добавила по ложечке сливок, поставила на блюдца. Расстелила бумажные салфетки, разложила приборы, поставила стаканы с водой и положила на тарелки масло. Загудели вафельницы - и Дрейк повысил голос:
– Ты думаешь, Перри, можно оспорить завещание Лекстера?
– Не знаю. В этом завещании есть что-то странное. Я три часа над ним думал.
– Забавно, что он лишил наследства любимую внучку, - продолжал сыщик громким голосом.
– Сэм Лекстер гонялся за развлечениями, старику это не нравилось. Оуфли - парень замкнутый, неконтактный. Старик и его не очень-то любил.
Молодая женщина за прилавком перевернула ветчину и бросила на них быстрый взгляд.
– Завещание оспорить трудно?
– спросил Дрейк.
– Ужасно, - утомленно признал Мейсон, - если пытаться его оспорить на основании постороннего влияния или душевной болезни. Но говорю тебе, Пол, я собираюсь это сделать!
На стойку со звоном швырнули тарелку. Мейсон поднял удивленный взгляд навстречу вспыхнувшим глазам и решительно сжатым губам.
– Послушайте, - сказала девушка, - что это за игра? Я вполне самостоятельна, в помощи не нуждаюсь, а вы являетесь...
Пол Дрейк сделал рукой жест с деланным безразличием человека, который устроил сенсацию, но хочет выдать ее за будничную работу.
– Перри, - сказал он, - познакомься с Уинифред Лекстер.
Столько искреннего удивления отразилось на лице Мейсона, что негодование растаяло в глазах девушки.