Коварное зеркало

Генрих покосился на Ференца, затем на Александра - он думал, что только они знали, кто помог продать упряжь, но Ференц равнодушно, будто не понял в чем дело, отвернулся к окну, а Сашка, принялся рассматривать ночного мотылька, носившегося вокруг пламени свечи.

Генрих понял, что решение на его совести.

Господин Шварц, - обратился он к ювелиру, - прежде, чем я удостоюсь чести обменяться с вами рукопожатием, вы должны знать, что это я помог ворам продать упряжь ваших лошадей.

Чтож, - ответил тот, - хорошо, что ты нашел мужество сознаться в этом. Думаю, Генрих, у тебя будет возможность вернуть мне долг. А сейчас давай твою руку.

Вот и все, - подвела итог фрау Миллер и, вновь прослезившись, устало поднялась из-за стола.
– Скоро к заутрене. Нужно хоть немного поспать.

Базель и Александр отправились спать к Михелю, а Лику позвала к себе Мария.

Утром, к девяти, мы ждем всех на завтрак, - сказала на прощанье Бригитта и послала Ференцу воздушный поцелуй.

Гости по очереди покидали столовую. Последнее, на что обратил внимание наблюдательный Базель, был жест, который сделал Юрген. Он осторожно придержал Анну за рукав платья. Та остановилась и густо покраснела.

И все - таки здесь что-то не так! Странные какие-то эти жених и невеста - Мария и Юрген. Кажется мне, что они и не любят друг друга вовсе, - шепнул он брату.

Тебе-то что за дело, - окликнулся совершенно засыпавший от усталости Сашка и повалившись на приготовленный для гостей сенной матрац моментально уснул.

Но Васька не помогал ангелу в аэродинамических упражнениях, потому остался лежать с открытыми глазами, размышляя про себя что же такое виртуальный сон.

Однако очень скоро размышления его были прерваны. Комната Михеля была проходной и вторая дверь из неё открывалась в спальню ювелира.

Тихонько шурша подолом туда проскользнула Мария.

Вы не спите, батюшка?
– донеслось до Базеля.

Нет, дочка, заходи.

Мария вошла, но дверь осталась полуоткрытой.

Батюшка! Я хочу сказать вам нечто, что является тайной только для вас. Выслушайте меня и не судите слишком строго.

Говори, говори, девочка. Я всегда старался понимать тебя, - ответил отец.

Батюшка, умоляю вас, не объявляйте о моей помолвке с Юргеном. Мы не любим и никогда не любили друг друга.

Юрген любит вашу сестру, мою тетушку Анну. Да, она старше него, но для любви нет возрастных преград. Раньше, когда он был всего лишь вашим учеником, то думал, что наш брак будет полезным для вас делом. И я так считала. Но теперь, когда Юрген должен получить баронский титул, ему не нужно жениться на нелюбимой.

Он очень неплохой человек, но я хочу избавить вас от унизительных разговоров с бывшим подмастерьем. Сделайте первый шаг, предложите ему не мою руку, а руку вашей сестры.

Мария! Ты так легко говоришь об этом, будто отказываешься не от титула баронессы, а расторгаешь помолвку с бродягой вроде Генриха.

"А вот это, по моим наблюдениям, - подумал Васька, - она бы никогда не сделала."

Ах, батюшка, какое странное сравнение, - не дрогнув ответила дочь, - я вообще с удовольствием ещё год другой поживу в вашем доме, возьму на себя заботы милой Анны. К тому же мы с Михелем станем племянниками баронессы, а вы старшим братом барона. По - моему это звучит лучше, чем тесть.

"Ну, хитрющая, - улыбнулся в темноте Васька, - Интересно, что отец решит?"

Что ж, моя девочка, я не буду повторять ошибку барона фон Энке, сватавшего дочь за нелюбимого. Не стану настаивать на твоем браке с Юргеном. Пусть он и Анна соединятся.

Ты так молода и прекрасна, что недостатка в женихах у тебя не будет. Главное, - засмеялся ювелир, - ты больше не невеста бургомистра! И, знаешь, если Анна ещё не спит, давай обсудим все прямо сейчас.

Нет, нет, не спит, вместе с Юргеном ждет нас в столовой.

Так это они послали тебя?
– Удивился отец.

Да, - Мария взяла отца под руку и тихонько провела мимо мальчиков, Юрген ещё побаивается вас, отец. А Анна, как всегда, просто плачет. Пойдемте, успокоим жениха и вытрем слезы невесте.

Васька зажмурился и вдруг почувствовал, что щеки у него стали мокрые.

"И вроде я чай не пил. От слив, наверное, тоже много жидкости в организме," - подумал он и спокойно уснул.

Бриллиантовый завтрак.

Бригитта утром не пошла с матушкой в храм, а помолившись у себя в комнате поспешила в столовую, готовить стол к приходу гостей. Надо было поставить в вазы свежие цветы и достать столовое серебро.

Слуги, с вечера постелив скатерть и расставив тарелки, хлопотали в кухне. Единственным живым существом, встретившим Бригитту была Ида. Влетев в распахнутое окно, ворона села на спинку стула и пригорюнилась.

– Доброе утро, Ида!
– Приветствовала её девушка, - Отчего ты так печальна? Голодна или может быть приболела?

Бригитта погладила птицу по голове и та несколько повеселев, перелетела на стол.

А вот это ты зря сделала, - сказала хозяйка, - не пачкай скатерть...Ой!

Бригитта бросилась к столу, так как Ида с нескрываемым интересом прицелилась клювом в блестящие камешки, украшавшие серебрянный ларец. Ларец имел изъяны - в пустых гнездах отсутствовало несколько камней. Но Ида была здесь не причем.

Под ларцом лежало письмо.

Прогнав со стола ворону Бригитта вскрыла конверт и прочла:

"Дорогая племянница!

Вчера я обещал вручить тебе запоздалый подарок ко дню рождения. Ты найдешь его в ларце. Я покидаю наш маленький город и отправляюсь странствовать по большому миру со своим единственным другом Абдуллой и двумя верными псами. Я оставляю тебе дом со всем его содержимым кроме моих камней и моих зеркал. Камни, как и псов, я забрал с собой. Зеркала разбиты. Пусть тайна их изготовления остается тайной.

Мне нужны быстрые лошади, так что из конюшни я увел всех, не взял только Гнедого, который принадлежит господину Шварцу. Отдай ему этот ларец и шкатулку, он знает, что с ними делать. Я больше ничего не должен городу, недостающих бриллиантов у меня нет.

Не забывай приносить цветы к склепу.

Поклонись от меня матери.

Прощай!

Бруно Миллер"

Бригитта быстро открыла ларец. Там действительно стояла шкатулка на крышке которой лежал кинжал в украшенных цветными стеклами ножнах и сложенный лист бумаги. Девушка развернула его. Это было завещание её отца.