Козырь Рейха. Дилогия

Мысли в голове Эрхардта проносились роем, моряк прикидывал всяческие варианты развития событий. Большинство угрожало весьма неприятной перспективой отправиться через полчаса на морское дно. На корм всяким рыбам. В это время сигнальщики быстро заработали флажками, выполняя приказы капитанов.

– «Сидней» запрашивает – кто вы, куда направляетесь и откуда? Груз? Кто шкипер? Остановить машины!

– «Страат Малакка» из Амстердама, угольщик, восемь тысяч тонн кардифа, загрузились в Ливерпуле! Доставка в Батавию – кораблям нашего Королевского флота из «Де Зевен Провинсиен». Шкипер Хенрик ван Кулеманс, – Эрхардт курил сигару, спокойно обращаясь к сигнальщику, прекрасно понимая, что сейчас, в эту минуту его, открыто стоящего на мостике рассматривают в оптику британские офицеры. И делают какие-то выводы. А потому даже сослался на «свой» Королевский флот, ведь всему миру давно известен только один Ройял Нэви, который не требует никакого уточнения – какой именно стране он имеет честь принадлежать.

– Заходили в Кейптаун? У вас есть свежие газеты?

– Ответить утвердительно, Ганс, – зубы заскрипели, холодный пот облил тело – заданные вопросы погубили все представление на корню. Плыть в Батавию и не заглянуть в один из портов Капской колонии, не отправить на берег экипаж для отдыха из разряда даже не вранья, а самой откровенной и безумной лжи. И сейчас последует убийственная просьба, которую необходимо опередить – это позволит выиграть несколько драгоценных секунд для первого, самого убийственного залпа.

– Можем передать вам газеты и свежие фрукты! Вы ведь давно в море – о вашем бое с «Эмденом» писали все газеты – рады услужить прославленным героям! Сейчас спустим баркас…

– Не нужно, мы отправим к вам катер, – сигнальщик потрясенно смотрел как «Сидней» подходит совсем близко к дрейфующему «Корморану» и сам сбрасывает свой ход до малого – отлично выученная команда вывалила за борт катер с десятком вооруженных матросов. Но в тоже время экипаж «Сиднея» собрался вдоль борта, разглядывая приветственно махавшим им руками «голландцев», с десяток из которых были самыми натуральными по своей внешности кафрами. Чернокожие матросы, специально выставленные для представления (без них экипаж любого голландского судна немыслим), убедили австралийцев в «истинности». Обычный угольщик под красно-бело-синим полотнищем флага, который видели на всех морях и океанах не реже британского. Да, действительно посчитали нейтральным судном, иначе бы не подошли на столь близкое расстояние и не сбросили ход.

– Такой момент нельзя упускать!

Эрхард даже потряс головой, не в силах поверить в столь вопиющее легкомыслие – любой германский офицер на такой шаг просто не пошел, даже если бы был полностью уверен в подлинности «нейтрала». Ведь приказы для того и пишутся, чтобы их скрупулезно выполнять, отнюдь не нарушать. Это норма, как есть одному в своей капитанской каюте ножами и вилками, а не хватать сочный ростбиф руками. И все так же приветливо улыбаясь австралийцам, Пауль, чуть отвернув голову в сторону, тихим голосом, словно его могли услышать на «Сиднее» отдал приказ внимательно на него смотревшему снизу старшему помощнику обер-лейтенанту Клозе, что стоял рядом с дощатой стенкой, прикрывавшей орудие:

– Полная готовность! Как только австралийцы начнут подниматься по трапу – торпедируй крейсер немедленно, сбрасывай щиты, поднимай флаг кайзерлихмарине и сигнал! По алярму мы принимаем бой!

Младший флагман 1-й Крейсерской Эскадры

контр-адмирал граф фон Лангсдорф

Порт-Стенли

Энергии адмирала Шпее, давно «разменявшему» шестой десяток лет, можно было только позавидовать. Если в свое время , захватив Фолкленды, сам Лангсдорф устроил бутафорию обороны, то здесь все обстояло совершенно наоборот – архипелаг за два с половиной месяца превратился в реально серьезный укрепрайон, штурм которого сейчас потребует у англичан массу усилий и множество жертв. И первое, что сразу бросилось в глаза – 12-ти дюймовые орудия «Инвинсибла», извлеченные из кормовой башни с помощью крана и уже установленные на берегу. От всех немцев потребовалась масса усилий подготовить бетонированный форт с огневыми двориками, а также изготовить из подручных материалов два громоздких лафета, благо имелись сварочные аппараты и электроды из будущих времен. Конструкции испытания выдержали, и вот уже несколько дней канониры проводили учебные стрельбы, результатом которых стал здоровый растущий оптимизм, как у гарнизона, так и у экипажей Крейсерской эскадры.

Слава Всевышнему, что в Германии всегда находились толковые и умные инженеры, что смогли решить столь сложные технические задачи за впятеро меньшее количество времени, чем потребовалось бы в мирное время. Хотя, конечно, кое-какие заказы были выполнены аргентинцами, куда без этого. Ведь мало было извлечь из заполненного водой артпогреба здоровенные чушки снарядов, но без пороховых картузов, заключенных в шелковые коконы, любая пушка бесполезна.

А тут проблема была решена достаточно быстро аргентинцами, но, правда, втридорога.

В самом Порт-Стенли в коробчатых противоосколочных щитах установили пару 190 мм пушек, снятых с «Карнарвона». Боеприпасы к ним использовались из носового артпогреба, не пострадавшего от взрывов и пожаров. Заодно установили полдесятка шестидюймовых орудий, таких же трофеев удачного для немцев боя. Теперь любая бомбардировка с моря может оказаться фатальной именно для английских кораблей, ведь еще адмирал Нельсон резонно отмечал, что одна пушка на берегу стоит трех корабельных. А тут почти десяток серьезных стволов, способных изуродовать любой британский броненосец, вошедший в зону поражения.

Да и во внутренней гавани, где на якорях стояло до десятка транспортов, находились весьма серьезные силы 1-й Крейсерской эскадры – два броненосных крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау», наскоро отремонтированных. А с ними легкий крейсер «Лейпциг», три только пришедших эсминца с «Альтмарком» (их спешно приводили в порядок после долгого океанского перехода), плюс дошедшие через всю Атлантику до архипелага пять субмарин. На внешнем рейде высились массивные корпуса «Блюхера» и «Фатерланда», стоявший рядом «Росток» казался откровенным «малышом», но это был самый быстроходный крейсер – с 28-ю узлами хода он превосходил любой корабль такого же типа, что мог оказаться в этих водах. «Дрезден» и «Нюрнберг» контролировали подходы к архипелагу – первый с норда, второй с веста, от Огненной Земли.

Эскадра, подводные лодки и береговая артиллерия с минными постановками служили надежной защитой от британского флота, который просто не мог появиться незамеченным. Дело в том, что к четырем гидросамолетам, три из которых уже поставили на колесные шасси, из Германии доставили еще два десятка аэропланов (чуть ли не месячную продукцию авиазаводов выгребли по грозному приказу самого кайзера), пусть относительно примитивных конструкций, в сравнении с «Фейри» или «Арадо». Но способных поднять в воздух две стокилограммовые бомбы, смертельных для любого нынешнего корабля. Главное тут попасть с высоты 300–400 метров. Именно в расчете на такое пополнение адмирал Шпее приказал построить сразу две взлетно-посадочные полосы, причем в точно тех же местах, где они находились, как помнил Лангсдорф, в будущем.

Гарнизон острова представлял внушительную силу, и возглавил его доставленный на «Альтмарке» генерал-майор барон Вальтер фон Люттвиц, еще крепкий поседевший вояка пятидесяти пяти лет от роду, из прусских юнкеров, чей род сотни лет воевал во славу кайзеров Священной Римской империи и прусских королей. Именно такие заматеревшие генералы, прошедшие путь от солдата, с молоком матери впитавшие военную науку и представляли тот офицерский корпус, что принес немцам славу непревзойденных солдат, способных воевать с кем угодно и где придется. Да и война в случае высадки англичан пойдет совсем иначе, чем в Европе – безлюдная и совершенно открытая суровая местность как нельзя лучше сыграет на стороне «машингеверов», что в огромном количестве доставлены из рейха. Благодаря чему удалось успеть сформировать полтора десятка пулеметных команд по полудюжине станковых МГ-08 в каждой.

Большую обеспокоенность вызывал только пролив, разделявший два самых больших фолклендских острова. Именно здесь, как он знал, в 1982 году англичане высадили десант на Соледад и двинулись победным маршем на Порт-Стенли. А потому подошедшие вспомогательные крейсера «Гриф» и «Чайка» стали вываливать мины за борт, превращая удобные для высадки десанта бухты в «суп с клецками». Кроме того, уже по приказу самого Шпее здесь поставили несколько береговых батарей из 105 мм и 88 мм пушек. Точно такие же орудия установили на подступах к Порт-Стенли с запада. Если не удастся сорвать высадку английского десанта, то оборонять главную базу кайзерлихмарине в южно-атлантических водах следует до крайности – это надолго привлечет внимание Лондона и даст возможность переломить ситуацию в пользу рейха на других ТВД.