Козырная пешка

Алиса встала. Ее туфли так и остались стоять рядом с кушеткой. Обувшись, она вышла в коридор. Мерзкий старикашка, скандаливший по утрам в очереди в туалет, посмотрел на нее со странным сочувствием. Алиса отвернулась. Наверняка уже все знали, что тут произошло. В коридоре под пальмочкой сидели Женька и Агата. Женька всхлипывала, Агата молча вязала носок, сидя с прямой спиной, словно ей не было никакого дела до смерти бывшего зятя. Только скрюченные пальцы не слушались ее, поэтому носок выглядела скорее как спутанная шаль сильно поеденная молью. На второй лавочке сидела мутная личность с бандитским лицом, облаченная в спортивный костюм. Личность буравила Алису настороженным взглядом маленьких глазок.

Женька соскочила с места. Вслед за ней встала и Агата. Бандитская личность тоже дернулась, но решила повременить со своими действиями, вынув из кармана телефон, явно на всякий случай. Алиса немигающим взглядом уставилась на странную выпуклость в его кармане и готова была поклясться, что там пистолет.

– Господи, Алиска, ты как? – встревожено произнесла Женька, но Агата решительно прервала ее.

– Плакать и переживать будем дома. Сейчас иди и умойся, а то выглядишь, как чучело.

– Агата Карловна, вы соображаете что говорите, – возмутилась Женька. – Сейчас ей не до того, чтобы о красоте думать!

– Ей, может, и не до того, – парировала Агата, – а мне не все равно, в каком виде она выйдет из больницы. Тут журналисты крутились с утра. Ты хочешь, чтобы завтра во всех газетах она предстала вот с таким лицом?

– Агата Карловна, где же вы журналистов углядели, – фыркнула Женька. – Я не увидела, а она углядела. Вот ведь Чингачгук Соколиный глаз!

– Дура ты, прости господи, – фыркнула Агата совершенно беззлобно. – Учишь тебя, учишь, а толку нет. Чингачгук был Большой змей. Это же классика, знать надо!

– Кто ж тогда был Соколиный глаз? – удивилась Женька, но Агата ткнула ее кулаком в спину.

– Иди, отведи ее в туалет, пусть умоется, как следует. А потом, когда приедем домой, я тебе дам почитать всего Купера, что есть в моей библиотеке.

Бормоча что-то неразборчивое, Женька увела Алису в туалет. Бандитская личность, наткнувшись на недобрый взгляд Агаты, тоже пошла следом за девушками, то ли желая выяснить, кто же такой Соколиный глаз, то ли просто в туалет.

В день похорон все стояло вверх ногами. В доме толклись родственники и знакомые Мержинских. Даже из театра прислали венок. Алиса, напившаяся успокоительных, стойко продержалась всю церемонию, и только после того, как из дома отбыли гости, прилегла на диванчик.

На кухне Женька и домработница Гуля мыли посуду. Агата поначалу тоже помогала им, но внезапно побелела, схватилась за сердце, и ушла наверх. В большой комнате, где был накрыт стол, убирала младшая сестра Владимира Варвара, то и дело всхлипывавшая и утиравшая слезы. Старшая сестра Мержинского – Любовь, давно храпела наверху, напившись водки. Алиса устало подумала, что Любе и ее дочери Ладе на этот раз хватило выдержки не устроить свару хотя бы на похоронах, хотя им явно хотелось. Миша, сын Любы, молча курил на балконе. Алиса осторожно повернулась на бок и свернулась в клубок. Ни о чем не хотелось думать. Мысли сороками скакали перед глазами.

Алиса полежала на диване с полчаса, а потом поднялась. Отлеживаться дальше было неприлично. Женька там, наверное, уже вымоталась так, что впору язык на плечо положить. Алиса со стоном поднялась и пошла на кухню.

– Ты чего соскочила? – спросила Женька, не поворачиваясь. – Лежала бы. Тебе и так досталось сегодня.

– Да не могу я лежать, – отмахнулась Алиса. – Гулечка, пожалуйста, помогите Варваре Леонидовне убрать в той комнате. А тут уж мы с Женей сами…

– Ой, ну что вы, Алиса Геннадьевна, – всполошилась Гуля. – Да я и сама везде уберу, вы уж отдыхайте…

– Идите, Гуля, – ласково произнесла Алиса, – нам за работой легче будет. А если Варваре Леонидовне помощь не нужна, вы приберите во дворе, где столы стояли для шоферов. Пожалуйста.

Гуля кивнула и ушла. Женька налила на губку моющее средство, швырнула Алисе полотенце и кивнула на окно.

– Твой-то весь день под окном стоит…. Давай, я буду мыть, ты вытирать. Чего вы посудомойку-то не купили?

– Кто стоит под окном? – не поняла Алиса.

– Ну… этот… как ты там его называла? Михрютка?

– Нафаня, – автоматически поправила Алиса и подошла к окну. Действительно, за кирпичной оградой у дерева маячила бесформенная фигура отдаленно напоминавшая мужскую. – Давно стоит?

– С утра, кажется. Я его увидела еще когда ехала сюда. Он меня увидел, дернулся, чуть под машину не бросился, но потом передумал и спрятался.

– Чего ему надо? – недовольно произнесла Алиса.

– Ну… Может, скорбит вместе с тобой. А может, рад по уши, что теперь его шансы получить такую красоту как ты увеличиваются.

Алиса вглядывалась в сгущающиеся сумерки на размытые очертания фигуры, а потом решительно опустила жалюзи.

– Правильно, – одобрила Женька. – Нечего ему на нас пялиться. Тоже мне, устроил бесплатный просмотр. Сколько он за тобой уже бегает?

– Давно, – медленно протянула Алиса. – Почти год…

Впервые Алиса увидела его после очередного спектакля. Шалаев таки поставил на сцене театра «Мастера и Маргариту». На главную роль пробовались все актрисы театра, включая, разумеется, Костюкову и Шалаеву. Алиса на Маргариту не претендовала. Булгакова она не любила, и прочувствовать эту роль почему-то не могла. Поэтому она с удовольствием согласилась на почти эпизодическую роль Геллы. Однако на первой же генеральной репетиции (на роль Шалаев поначалу по привычке утвердил супругу) главный спонсор театра устроил чете Шалаевых справедливый разнос.

– Вы что, с ума посходили? – орал Мержинский. – Маргарита на балу у Воланда должна стоять почти голой, а гости должны целовать ее обнаженную ногу. Вы хотите, чтобы гости целовали вот эти мослы?

Шалаева затряслась от оскорбления, но возразить не осмелилась. Режиссер тоже жарко задышал и почему-то с ненавистью посмотрел на скромно стоящую в стороне Алису, точно это она во всем виновата. На Алисе, кстати, тоже была какая-то весьма откровенная распашонка.

– Мы все равно хотели актрису задрапировать, – злобно выдохнул Шалаев. – Это все-таки театр, не может наша советская актриса стоять на сцене голой.

– Нет сейчас советских актрис, – парировал Мержинский. – Были бы – не клянчили бы деньги у меня!

В итоге роль досталась Алисе, которая в сильно декольтированном наряде Маргариты, увешанная бусами из черного бисера смотрелась прекрасно. Шалаева после утверждения на главную роль Алисы долго возмущалась. В итоге ее вообще выбросили из спектакля. Идти на открытый конфликт с Алисой, уже сменившей фамилию на Мержинскую, Шалаева не рискнула.

Спектакль прошел с оглушительным провалом. Положительную рецензию написал лишь журналист из городской газеты, давно ставшей рупором мэра и его прихлебателей. Скандально известный Никита Шмелев, околосветская львица Вера Гаврилова и любимец дамочек бальзаковского возраста Влад Невский разнесли постановку в пух и прах. Менее категоричная Юлия Быстрова написала в своей газете, что Булгакова вообще тяжело ставить и мало кому это удавалось, вот и постановка нашего театра прошла без особого блеска. Правда, отметить можно игру Алисы Мержинской, сыгравшей Маргариту, а также весьма органичную в роли Геллы Зинаиду Гуц….