Козырная пешка

– Эй, – возмутилась я. – Это что еще за такое?

– Садитесь, Алиса Геннадьевна, – раздался безукоризненно вежливый голос мужчины, толкающего меня в темное чрево автомобиля. Я не успела даже крикнуть, как меня запихнули внутрь, а машина рванула с места.

– Что происходит? – рявкнула я. – Вы кто такие?

– Глохни, сучка, – равнодушно произнес мужчина, сидевший рядом с водителем. Запихнувший меня в машину мужчина, в тот момент сидевший рядом со мной, с укором посмотрел на своего приятеля и повернулся ко мне.

– Алиса Геннадьевна, наш начальник желает побеседовать с вами. Вам ничего не грозит, так что успокойтесь. После беседы вас доставят домой.

– Ну да, – фыркнула я, – я ж такая доверчивая… Один такой мне уже пообещал, что уши мне обрежет.

– Надо же! – хмыкнул мужчина впереди и получил еще один укоризненный взгляд. Я поежилась, забилась в угол и замолчала, решив не провоцировать своих неожиданных спутников. Ехали мы недолго. Машина остановилась у ресторана «Славянский». Меня вежливо выдернули из машины. Я остановилась у ступенек так резко, что мой спутник, все еще державший меня за локоть, чуть не упал с разбегу.

– Что такое? – недовольно спросил он.

– Мы идем в ресторан? – недовольно спросила я.

– Ну да, – ответил он. – А что?

– Я не одета для ресторана, – невежливо ответила я. Мой спутник посмотрел на мою зеленую майку и джинсы с гримасой неодобрения, но потом махнул рукой.

– Вы будете разговаривать в отдельном кабинете, вас там все равно никто не увидит.

С этими словами он потащил меня внутрь. Я за тридцать секунда успела сказать ему, что до отдельного кабинета нужно дойти, а стало быть, меня увидят все, кто сидит в зале, но это его не остановило. В зале я слегка притормозила, выдернула руку и сама взяла спутника под руку. Интересно, он поймет, что я только с виду идиотка?

В кабинете за небольшим столом сидел человек, которого я видела пару раз вместе с мужем. Звали его Тимофей Захаров, и именно ему отошел контрольный пакет акций фонда, исправно платившего содержание для Агаты. Увидев его, я слегка успокоилась. Сопровождавший меня мужчина отодвинул мне стул, я села, не дожидаясь приглашения, закинула ногу на ногу и выжидающе посмотрела на Захарова. Он жевал и смотрел на меня невежливо. Я пожалела, что не курю. В этой мизансцене мне бы очень пошло курить и стряхивать пепел в тарелку, пуская кольца дыма в лицо Захарову.

– Хорошо выглядишь, – хмуро сказал он, точно недовольный этим. – Траур не носишь?

– Жарко, – пожала я плечами. – Да и со спектакля я. Сорок дней кстати послезавтра. Придете?

– К тебе? Или к сестрице его? Теперь она в доме хозяйствует.

Я пожала плечами.

– Меня она вряд ли позовет. Так что я сама уж… на кладбище схожу, да у себя дома устрою обед. На ресторан денег уж нет, не обессудьте.

– Вот именно, денег… – сморщился Захаров и отложил вилку. – Есть хочешь?

Я пожала плечами. Захаров махнул рукой, и перед нами материализовалась официантка.

– Латте и сырную нарезку, – попросила я, не глядя в меню. Официантка исчезла, и спустя несколько минут, я получила свой кофе и сыр.

– Значит так, девочка, – хмуро произнес Захаров. – Не буду убеждать тебя, что пригласил в гости исключительно из-за моего к тебе хорошего отношения. Я тебя знаю мало, почему добрых чувств не испытываю. Были у меня с твоим мужем дела, ты, наверное, в курсе. Так вот, после его смерти мы не досчитались кое-каких средств.

– Вы хотите сказать, что он их украл? – холодно спросила я.

– Не хочу, хотя кто знает… Последние его действия выглядят крайне странно и подозрительно. Он провел несколько удачных сделок за последний месяц, через него прошло около пятидесяти миллионов долларов… Чего глаза выпучила? Да, дорогая, полтиничек… Деньги прошли, клиенты их получили, наша доля составляла десять процентов. Так вот, этих денег на счетах нет.

Я отхлебнула кофе, подавилась и закашлялась. Захаров с интересом посмотрел на меня.

– Теперь понятно… – с трудом выговорила я.

– Чего тебе понятно?

– О каких деньгах говорил этот Эль-Нинье?

– Какой Эль-Нинье? – не понял Захаров. Я откашлялась и в красках описала ему нападения на меня в собственной квартире. Судя по всему, с историей он был знаком, хотя и не подал виду. Я же наблюдала за ним с искренним интересом.

– Ну, – усмехнулся он, – и чего ты глазами зыркаешь? Думаешь, я его подослал?

Я скромно опустила глаза и весьма фальшиво ответила:

– Ну что вы, мне такое даже в голову не пришло.

Захаров оглушительно громко захохотал, прямо как гусак. На хохот сбежались официантка, сопровождавший меня мужчина и еще какой-то тип с бандитской физиономией, которая показалась мне знакомой. Захаров утер слезы, махнул рукой, выпроваживая всю компанию.

– Ох, насмешила ты меня. Я долго думал, чего ж Володька на пигалице женился. Мог бы и в любовницах подержать, а он сразу под венец. А теперь вот понимаю… Как же ты его окрутила, девочка, что он голову потерял?

Я не ответила.

– Вот-вот, он тоже молчал и улыбался. Он же тебе звонил каждую минуту, совсем ошалел от тебя, каждую минуту о тебе вспоминал. Помню, сказал ему, поехали, Вовка, на рыбалку, а он мне – не могу, Алисочка ждет…

Я не ответила и только грустно улыбнулась, отвернувшись в сторону. В горле запершило, а в глазах появились предательские слезинки. Захаров выдержал паузу, а потом заговорил, уже по-деловому, жестко и с нажимом.

– И вот ведь какая штука получается, Алиса, свет, Геннадьевна… Мержинский в жене души не чаял, бежал к ней каждую минуту свободную. Все вокруг знали, что он тебя обожал. И тут – хлоп! Помер наш Володя. Неожиданно. И что характерно, в гроб с собой забрал все денежки. Наследнички то его вместо бабок шиш под нос получили.

Я повернулась и посмотрела прямо ему в глаза. Тяжелое лицо Захарова с массивными челюстями придавало ему сходство с зубром, который решил атаковать противника.

– И что самое любопытное, – вкрадчиво произнес Захаров, – Володя ничего не оставил своей горячо любимой супруге. Ни дом, ни машину, ни деньги, лишь опекунство над старой тещей от первого брака.

Я пожала плечами. Чего перечислять подробности, которые мне давно известны?

– Ты не торопись, девочка. Я ее не все сказал. Мы Агату пробили по своим каналам. У нее есть счет в банке, накопительный. И сумма на нем около двух тысяч долларов, чуть больше. И все. Плюс содержание из моего фонда, на которое вы, как я понял сейчас и живете. Плюс твоя мизерная зарплата в театре и выручка с продаж украшений, что в общей сложности, за минусом расходов, составляет около пятисот долларов. Не густо вроде. На твоих счетах денег тоже почти нет, ты сразу тратишь все, что туда поступает.