Краденая магия. Часть 1
Шрифт:
Я машинально бросил взгляд на аллею: похоже, народу на пеньках, и правда, не было до нас никакого дела.
— А администрация не отследит? — все же уточнил затем. Магия вне Хогвартса, все дела…
— А как тут отследишь? Воздействие слабенькое, такое если только специально ловить. А так… Разве что ауру ковырнуть — но для этого причина нужна. Чтобы пожаловался кто или еще какая…
— Понятно, — кивнул я, протягивая Наде руку. — Левую — так получилось. Ухватившись за нее, Морозова встала на ноги, а я не сумел сдержать гримасы — пальцы пронзила боль: все
— Что с тобой? — настала очередь девушки проявить беспокойство.
— Долгая история, — поморщился я.
— Обед мы уже пропустили, а до ужина еще добрых три часа, — заявила Надя. — Достаточно времени для хорошей истории. Вон, и пенек освободился, — указала она на пустующую «скамейку» поблизости. Присядем, поговорим. Давай быстрее, пока не заняли! — с этими словами она потянула меня к пню. За больную, блин, руку!
— Сегодня прям какой-то день разговоров, — пробормотал я сквозь стиснутые зубы, покорно следуя за девушкой.
— Руку еще раз покажи, — велела мне Морозова, когда рассказ дошел до событий в пятом чертоге.
Моя ноющая уже даже в покое и, кажется, начавшая слегка опухать левая кисть легла девушке на ладонь.
Беседу в кабинете Алексеева я передал Наде во всех деталях, а о драке на лестнице собирался упомянуть лишь вскользь, но тут собеседница принялась засыпать меня вопросами, и подробности всплыли сами собой. В том числе — о полученной мной травме.
— Ушиб, — помедлив, сообщила девушка. — И небольшая трещинка в косточке. Сейчас исцелю.
— Погоди! — поспешил остановить я ее, машинально вырывая руку. — Магию же нельзя! Народу полно — заметят!
— Лечебную — можно, — мотнула головой Надя. — Это специально оговорено в правилах — не на том листочке, что нам выдали, а в полном своде. Нужно только уведомить администрацию, но это разрешается и после, по факту, сделать.
— А когда ты успела прочесть полный свод? — поинтересовался я, неуверенно возвращая поврежденную кисть в ладонь девушки.
— Зимой еще. Или даже прошлой осенью. Я же заранее собиралась сюда поступать.
— А, ну да…
— Приготовься, сейчас может быть немного больно, — предупредила Морозова, накрывая мои пальцы второй своей ладонью. — На лечение все по-разному реагируют.
— Когда в подвале Воронцовых Сергей Казимирович исцелял мои раны, больно совсем не было, — вспомнил я. — Скорее, наоборот.
— От мастерства лекаря еще зависит, — кивнула Надя. — У меня, правда, не очень большой опыт, но я постараюсь аккуратно…
В следующий миг руку мне словно пробила искра, и, охнув, я судорожно стиснул пальцами ладонь девушки.
— Прости! — виновато пробормотала Морозова. — Но я же предупредила, что может быть больно…
Больно?! Нет, речь шла вовсе не о боли! На миг я будто вновь перенесся в 302-ю, в момент, когда вот эти самые мои пальцы уверенно нащупывали пуговки застежки Надиного платья… Не просто вспомнил — заново ощутил все то, что тогда чувствовал, чего ждал, к чему стремился… Всей душой — и всем, извините,
телом.Даже не представляю, как бы я повел себя дальше, окажись мы с Надей в эту секунду не на людной аллее, а хотя бы в мало-мальски укромном месте. Вернее, наоборот, очень хорошо себе это представляю. Тут-то сдержался разве что чудом…
— Зато рука теперь в порядке… — продолжала между тем оправдываться девушка.
— Спасибо, — пробормотал я. Кисть и в самом деле больше не ныла, а опухоль полностью спала, но признаться, это было едва ли не последним, что меня в данный момент занимало. — Если что-нибудь еще себе сломаю — сразу побегу к тебе лечиться!
— Лучше все же не надо ломать, — улыбнулась Морозова. — А теперь, — посерьезнев, совсем уже иным тоном продолжила она, — объясни, что эти негодяи от тебя хотели-то?
— Что хотели, что хотели… Доставить под ясны очи своей госпожи…
— В общем, даже и не знаю отныне, чего ждать от жизни, — закончил наконец я свое повествование. — С одной стороны, с поступлением в корпус особых проблем у меня теперь возникнуть не должно: после визита Романова майор Алексеев, небось, лично проследит, чтобы у меня набрался проходной балл, — натужно усмехнулся я. — С другой — до зачисления еще как-то дожить надо. А если относиться к словам Миланы всерьез…
— А как ж еще можно к ним относиться? — удивилась Надя. — Такие, как она, слов на ветер не бросают.
— Больше всего меня тут беспокоит, что Воронцова — твоя соседка, — заметил я. — До меня ей еще как-то добраться надо будет, а ты — вот, прямо под боком…
— Вот насчет этого вообще не переживай, — отмахнулась девушка. — Я не я буду, если 302-я сейчас для меня — не самое безопасное место в Москве. На то, чтобы учинить что-то предосудительное в собственной комнате, молодая графиня точно не пойдет. Ну а чисто в быту… Просто поверь: я далеко не так безобидна, как могу казаться. Неизвестно еще, кто первой взвоет белугой от нашего соседства, я или Воронцова.
— Ну а вне комнаты? — предпочел я принять Надины слова на веру — как-никак, одной проблемой меньше.
— Не думаю, что мне вообще что-то грозит, — покачала головой Морозова — в некотором, впрочем, сомнении. — Попытаться свести счеты со мной — для молодой графини это означало бы расписаться в своем бессилии достать тебя напрямую. Так что нет, — уже увереннее заявила она. — По крайней мере, не сейчас. А вот для тебя опасность реальна. Прям вот хоть отзывай заявление! — тяжело вздохнула моя собеседница.
— Да ладно! — нахмурился я. — Я же это пошутил — насчет «не дожить до зачисления»!
— А я вот не шучу. И главное — Воронцова не шутит. Так что, пожалуй, это и правда, единственный выход!
— Чтобы я отозвал заявление в корпус?
— Чтобы мы отозвали заявления — не думаешь же ты, что я брошу тебя одного?
— Ну… — приятно, конечно, получить такую поддержку, но только-только все стало как-то устаканиваться… Да и негоже тянуть за собой в омут еще и Морозову! — Да, а как же опекунство? — вспомнил я.