Краденые звёзды

А потом выключилось сознание.

Глава 15 Из белого в белое

— Ты специально ту фразу сказала? Когда передала мне броню.

Глеб лежал на холодной кушетке посреди операционного блока, стены которого поражали воображение своей нереальной белизной, и смотрел на Айгу сквозь полуприкрытые веки.

— Какую? — спросила она.

— Ну, мол, жизнь сложная штука и, вообще, полна обмана. Или что-то вроде того.

— А. Ты об этом. Запомнил все-таки, — улыбнулась собственным мыслям девчонка. Вздохнула: — Слишком много болтаю… Кстати, о сложности я ничего не говорила тогда.

— Наверное, показалось. Сам додумал.

— На самом деле это не так, — заметила Айга. — Все зависит от того, с каким материалом приходится работать.

— Материалом… — тихо повторил Глеб. Дернулся и попытался встать, но ремни, которыми он оказался пристегнут к ложу по-прежнему крепко держали его: если б не они, то парень уже давно собственноручно придушил бы самоуверенную девку. Чем дольше Айга находилась рядом с ним, тем больше она его бесила.

После неудачной попытки подняться Глеб замер, постарался расслабиться и ни о чем больше не думать. Уставился в потолок. Хотелось просто полежать.

— Поспать решил? — услышал он вкрадчивый голос Айги.

— Да.

— Не надоело? Так-то сутки уже прошли.

— Как сутки? — опешил Глеб. Открыл глаза, скосил взгляд в сторону, откуда слышался голос. Девушка стояла рядом с входом, у манипулятора операционного робота: одну руку она удерживала за спиной, а пальцем другой мягко вела по штанге лазерного скоросшивателя.

На ней был надет форменный светло-серый комбинезон, молнию которого она зачем-то расстегнула почти до пояса — все-таки в помещении было достаточно прохладно; под комбинезоном виднелся тот старый цветастый топ с глубоким вырезом, явно на размер меньше, чем нужно. Волосы на этот раз она ничем не подвязывала, распушила и придала им светло каштановый цвет. Пряди на висках заложила за острые ушки.

Айга развернулась к Глебу в полоборота:

— С тех пор, как ты разгромил здешнее топливохранилище, прошло двадцать пять часов и двадцать три… — она посмотрела так, как будто внутрь себя заглядывала. — Нет, уже двадцать четыре минуты. Вставай, много спать вредно.

— Не хочу, — взбрыкнул Глеб.

— Ну же, Глебушка. Не упрямься, — ласково произнесла Айга.

Плавно покачивая бедрами, она подошла ближе. Глеб старался не смотреть на нее — все, что он испытывал при встрече с девчонкой взглядом, так это лишь злость. Но глаза-предатели сами против воли возвращались к ее фигуре.

Подойдя к кушетке сбоку, почти вплотную, девушка наклонилась, шумно втянула воздух над грудью парня, повела носом в сторону лица. Остановилась, едва не коснувшись подбородка; не разгибаясь, подняла голову. Их взгляды встретились, она порхнула ресницами.

— Нюх у меня не хуже, чем у клайгов, — сообщила Айга. — Вставай. Ты почти здоров. Доспех, конечно, высосал энергии из тебя прилично, но чужие сумели восстановить большую часть биологических процессов, дальше справится наша с тобой связь. Чувствуешь? — улыбнувшись спросила она.

— Чувствую, — хрипло проронил Глеб. Взгляд его при этом скользил по телу девушки: от головы к бедрам, от больших нечеловеческих глаз к шее и ниже к выставленному напоказ топику и тому, что хранилось под ним. Хорошо, что о Глебе позаботились и накрыли хотя бы простыней. Он лежал без какой-либо одежды.

— Все, чувствую, — хмуро добавил он. — Встаю. Уже встал. Помоги отстегнуться.

— А дурить не будешь?

— Обещаю вести себя прилично, но мне нужны объяснения.

— Ну… хорошо. Помогу, чем смогу, — лучезарно улыбнулась Айга и принялась отстегивать ремни. Кушетку она принципиально не обходила и наваливалась на парня, чтобы дотянуться до дальних замков: через тонкую ткань Глеб чувствовал близкий жар ее кожи. И думал о том, что издеваться эта полоумная любила и умела.

Девушка изящно взялась за простыню и потянула. Глеб успел удержать ткань на поясе освобожденной от пут рукой:

— Нет, оставь!

— Хм, что я там не видела?

— Подай одежду и отвернись.

— Как хочешь, — погрустнела она. Сделала шаг назад и произнесла невозмутимо: — Дело твое, но будет лучше, если ты узнаешь, что я отключила камеры.

— Чем лучше?

Айга оставила его без ответа. Глеб сел на кушетке, свесив ноги до пола. К девушке спиной. Обернулся. Она смотрела на него с едва заметной хитринкой, заложив руки за спину и слегка закусив клыком край нижней губы.

Поразмыслив немного, парень отвернулся. Собрал простыню на бедрах и протянул руку к Айге ладонью вверх.

— Не верю больше. Одежду дай.

Многозначительно хмыкнув, девушка застучала каблучками в сторону робота, недолго повозилась там и вернулась со стопкой чистого белья. Обошла кушетку, вручила Глебу. Простынь соскользнула на пол, парень прикрылся одеждой.

Некоторое время они мерились взглядом.

— Выйди, — непререкаемо сказал Глеб.

Фыркнув, что-то вроде «Ну и ладно. Будто бы мне одной это надо было!..», она последовала совету.

Уже без свидетелей Глеб надел форменный комбинезон со стилизованной стрелкой молнии на плече и вышел из операционной.

— Дальше куда? — спросил парень.

Девушка указала рукой, а когда он прошел мимо, шепнула походя:

— А насчёт камер я сейчас не врала…

Запахнула свой комбинезон, резко провела собачкой по замку до горла и пошла показывать дорогу. Глеб некоторое время смотрел ей вслед и в красках думал о том, какая же она все-таки… нехорошая на самом деле. Вот как ей после этого доверять? Ругнувшись про себя, он догнал девушку.

Коридоры чужого корвета мало отличались от яхты Харри: стены также были густо увиты пучками проводов и труб, и изгибались они порой ничуть не менее изощренно. На поворотах пол постепенно переходил в стену, а затем менялся местами с потолком.

Наконец, поднявшись по лестнице, парень с девушкой вышли в небольшую комнату со стойкой по центру, которая оказалась спроектирована под средний рост клайга и доходила Глебу едва ли до пояса. На ней лежали листы пластика с записями размашистым почерком на неизвестном языке.

Айга приблизилась к стене напротив, провела рукой, и серый металл, обрел прозрачность.

— Куда ты меня привела? — спросил Глеб, наблюдая с высоты в несколько метров за тем, как внизу суетятся клайги. Трое в лапах таскали какие-то ящики, расставляя их на квадратных пружинных платформах; двое по центру до боли знакомого зала при помощи шагающих погрузчиков монтировали из шестигранных ажурных ферм усеченную сферу.

— Узнаешь место? — выдержав паузу, спросила Айга.

— Вряд ли такое забудешь, — вымолвил Глеб. Останки механических псов убрали, но закопченные пятна на полу так никто и не удосужился стереть. Их не смыла даже вода, которую уже откачали.