Краеугольников
Шрифт:
Верхний свет то ли выключили, то ли просто забыли включить. А может, и некому было. Лишь у входа светился одинокий торшер, да помаргивали дежурными огнями редкие включенные экраны. Окна оказались прикрыты непрозрачными жалюзями, так что даже и не скажешь — день на улице или ночь. Глянул на часы — время-то уже не рабочее. Что-то я засиделся.
Потянувшись так, что суставы затрещали, медленно поднялся на ноги. И только теперь заметил, что, оказывается, несмотря на поздний час, в офисе я отнюдь не один. За своими местами расположились еще двое, мои давние знакомые — Диана и Василий.
Они тихо, едва слышно о чем-то беседовали,
Впрочем, «парочка» — совсем не в «том» смысле. Представить этих двоих именно парой, в романтическом смысле слова, совершенно невозможно. Они, как бы это сказать, были ягодами абсолютно с разных полей. Ну или птицами разного полета.
Диану я мог вообразить где-нибудь на высоком приеме, на балу, на пресс-конференции. На совещании с премьер-министром, наконец. Но никак не, к примеру, за кухонной плитой. И уж совсем невозможно было выдумать те обстоятельства, при которых бы эта дама опустилась до мытья полов. Наверное, даже мусор сама не выносит.
А Василий, наоборот, казался излишне приземленным. Этакий «последний герой боевика». С нарочито бандитской физиономией и пудовыми кулаками. При этом умудрившийся сломать все стереотипы необычайно интеллигентной речью. Его я уже видел в деле, а потому он и представал в подобном образе — где-то на передовой, в жестокой схватке с злодеями. Хотя, думаю, с не меньшим профессионализмом он бы нашинковал и мяса для шашлыков.
Как раз в эту секунду мужчина, словно почувствовав чужой взгляд, повернулся ко мне. Простоватое лицо исказилось жутковатой ухмылкой, он приглашающе махнул рукой. И если бы я не знал детектива, то вполне мог бы наложить в штаны от подобного жеста.
Теперь на меня глянула и Диана. Как всегда — оценивающе, как-то свысока, слегка заносчиво. Явно одним взором давая понять, какая грандиозная пропасть нас разделяет. И к этому я тоже уже успел привыкнуть.
Подошел ближе, испытывая странное чувство дежавю. Как будто снова вернулся в тот день, когда устраивался на работу. Те же лица, те же взгляды. Только вот время другое — слишком поздно.
— Ну что, стажер, как жизнь молодая? — глухим баском поинтересовался Василий, едва я очутился рядом, — Гляжу, из-за монитора не вылезаешь. Неужто работа так захватила?
Под его проницательным взором стало слегка не по себе. Словно он прямо сейчас сможет походя вычислить, чем на самом деле я только что занимался. Тут же отбросил эту мысль, как бредовую — для подобных умозаключений одной дедукции недостаточно. Вот если бы они специально следили…
— Не смущай молодняк, увалень, — со снисходительной улыбкой посоветовала коллеге Диана, — А то он снова язык проглотил.
— Да я что, я ничего, — слегка смутился мужчина, — Шучу же… Просто интересно, чем малек так сильно увлечен.
Я напряг мозг, лихорадочно изыскивая наиболее безобидный ответ, который мог бы разом отрезать последующие расспросы. Но тут случилось нечто, само собой избавившее меня от необходимости врать.
Дверь кабинета шефа распахнулась, оттуда с рассеянным видом вышел Батя. Захлопнулась створка, скрипнул ключ в замке — босс пошел через офис, глядя перед собой каким-то невидящим взором. Он словно настолько увлекся какой-то внутренней идеей, что совершенно
не замечал ничего окружающего.Зато мои сослуживцы разительно переменились.
Диана как-то сразу посерьезнела, напряглась, распрямилась. От былого высокомерия не осталось и следа. Я бы сказал, что шеф сбил с нее спесь одним фактом своего появления.
Василий тоже вытянулся стрункой. Если бы можно было сесть по стойке «смирно» — это выглядело бы именно так.
Причем, в обоих случаях это была отнюдь не показуха, не желание выпендриться перед начальством. Искреннее уважение и почтение — вот что можно прочесть в позах и на лицах детективов.
Ну и я, конечно, последовал их примеру. Замер, как тополь на Плющихе, нелепо прижав руки к бокам.
— Андрей Андреевич, — Василий поприветствовал шефа уважительным наклоном головы.
Батя прошествовал мимо, не обратив, казалось, никакого внимания ни на слова, ни на фигуры подчиненных. Лишь пройдя с десяток шагов, он остановился, будто только сейчас восприняв услышанную информацию.
Он рассеянно оглянулся, мимолетный взгляд обежал собравшихся, чуть дольше задержавшись на сидящем детективе.
— А, Вася… — слегка смущенно протянул босс, — Приветствую…
И, посчитав диалог исчерпанным, Батя продолжил путь к выходу. Он покинул офис в полной тишине, так и не удостоив словом ни меня, ни Диану. Я, впрочем, совершенно на шефа не в обиде.
— Не смотри, что Батя иногда такой странный, — совершенно спокойно проговорил Василий, — На все есть свои причины. Я тут работаю почти десять лет и кое-что успел усвоить. Андрей Андреевич никогда ничего не делает просто так. За каждым его шагом скрыто нечто, непостижимое для таких олухов, как мы с тобой.
Диана издала сдержанный смешок, однако, спорить не стала. Скорее даже утвердительно моргнула. Похоже, оба детектива были о шефе исключительно высокого мнения.
— Я заметил, что вы Батю сильно уважаете, — полувопросительно кивнул вслед ушедшему.
— Ха! Уважаем… Можно, конечно, и так сказать, — Василий, слегка расслабившись, оперся локтями на стол, — Уважение, дружба, преданность…
— Любовь, — подсказала Диана, что в ее устах прозвучало… неожиданно.
Мужчина глянул на коллегу, на секунду задумавшись.
— Пожалуй, — согласился он, — У каждого из нас свои резоны. Однако, ты должен понять, что Батя — не простой человек. Это… своего рода современный Дон Кихот. Со своими необычайными чертами характера, с непоколебимыми убеждениями и верой в человеческую доброту. Он… не чета нам. И если уж быть честным, с Бати пример нужно брать.
Василий поскреб подбородок, потом как-то весело прищурился.
— Ты даже не догадываешься, из какой задницы босс меня вытащил в свое время, — с ехидной усмешкой продолжил он, — Я ведь воевал, по молодости. А потом, внезапно, стал никому не нужен. Подразделение расформировали, личный состав уволили в запас, как это бывало в те времена. Хоп — и от ворот поворот! И вот я оказался без друзей, без семьи, без родни. И все пожитки умещались в заплечной сумке.
Наклонил голову, сполна оценив сказанное. Почему-то, подспудно, ожидал какой-то подобной истории. Более того, внутри крепло подозрение, что каждый сотрудник агентства может рассказать нечто подобное — повествование о падении на дно и неожиданном спасении с непосредственным участием Андрея Андреевича.