Кракен

— Я бы хотел, чтоб он вернулся, — сказал Билли.

Вернется.

— Да, но побыстрее. Пропал мой напарник. Мне нужна помощь, любая помощь.

Ты мессия памяти.

— Да, только это не так. — Билли медленно поднял взгляд, медленно встал и улыбнулся. — Но знаешь что? Я это приму. Приму что угодно. — Он мысленно потянулся, надавил и почувствовал, что время будто подалось. Да, может быть. — Ты собираешься идти? Наружу?

Ангел ничего не сказал. У него, как есть мертвого, не было сил сражаться на войне, которую вели его живые родичи. Билли ощутил прилив доброты.

— Ладно. Ладно, не имеет значения. Оставайся здесь, присматривай за этим местом. Оно в тебе нуждается.

Из другой части здания донесся шум, который не имел отношения к филаксу. Билли стоял у двери, наготове, с оружием в руках, вслушиваясь в звуки, — и без малейшего понятия, как он туда попал. Ангел пытался говорить, но Билли держал дверь закрытой, и тому нечем было производить скрип.

— Ш-ш-ш, — шепнул он, приказывая ангелу убираться.

Тот ушел, но шаги его, казалось, отдавались повсюду. Билли на мгновение решил, что сейчас прибежит охваченный ужасом охранник. (Он не знал, что все охранники давно знают о старой и меланхоличной сущности, бродящей по зданию, и не осмеливаются ее тревожить.)

— Проклятье, — сказал он и пошел за мертвым ангелом, держа фазер перед собой.

Следовать приходилось за скрипом петель и стуком вещей, падавших с верхних полок. Внезапно Билли оказался в комнате с незастекленными окнами, где пластмассовая корова кричала голосом здания на какого-то высокого мужчину.

Билли присел и выстрелил, но тот двигался быстрее; луч фазера прошел над бесполезной коровой и рассеялся по стене. «Билли Харроу!» — кричал высокий, который тоже имел при себе оружие, но не стрелял. «Билли!»

Билли понял, что первый крик донесся из-за его спины, а второй голос, потоньше, звучал у него в кармане. То был Вати.

— Я здесь не для того, чтобы драться! — крикнул высокий.

— Стой, Билли, — сказал Вати; ангел хрипел при помощи окон. — Он пришел, чтобы помочь.

— Билли Харроу, — обратился к нему незнакомец. — Я из братства Благословенного Потопа. Я пришел не затем, чтобы драться. У нас была Мардж.

— Что? Что?Мардж? Господи, что она делает, чего хочет? Ей нельзя ввязываться…

— Речь не о ней. Я пришел помочь. Поступило сообщение от моря. Оно хочет с тобой встретиться.

Глава 52

Море нейтрально. Море не вовлекалось в лондонские интриги, не принимало ничьей стороны. Не проявляло интереса. Кто способен понять, что именно движет морем? И кто настолько безумен, чтобы бросить ему вызов? Никто не в состоянии с ним сражаться. Никто не идет воевать против горы, против молнии, против моря. У него есть собственные советники, и просителям дозволено иногда посещать его посольство — но неизменно ради их выгоды, а не его. Море ничем не было озабочено: вот что самое главное.

То же в посольстве огня (невыносимо жаркое кафе на Крауч-энд), посольстве земли (полузасыпанный склеп в Гринвиче), посольствах стекла, проводов и других стихий, более изысканных: та же отстраненность и доброжелательная, но нейтральная власть. Но на этот раз — на этот раз — у моря возникло свое мнение. И братья Благословенного Потопа оказались полезны.

Их вера сложилась сама по себе, ни продиктованная, ни созданная морем. Правда, море, насколько могли судить лондонцы, принимало поклонение братства довольно сухо и снисходительно. Все это выглядело неискренним. Братство всегда могло правдоподобно увернуться: само море, конечно же, ничего не делало, это братья Благословенного Потопа разыскали Билли Харроу, и если они доставили его к посольству, что с того?

Поездка была спешной. Шел дождь, и Билли стало немного лучше, точно вода хотела его защитить.

— Что там с Мардж? — снова спросил он.

— Не знаю, — ответил Селлар. — Приехала со мной повидаться. Она думала, это мы забрали кракена. А мы полагали, что это сделали вы и Дейн. Когда Мардж сказала, что это не так, я пошел, поговорил с морем, и…

— Мардж в порядке?

— Нет.

— Верно, — сказал Билли. — Сейчас никто не в порядке.

Он снова посмотрел на телефон: пропущенных звонков не было. Джейсон не звонил. «Может, он туда еще не пошел, — подумал Билли, хотя сам не поверил этому. — Может, скоро он мне перезвонит».

Ряд спаренных викторианских домов на северо-западе Лондона. Поезд метро, появившись из туннеля, загрохотал в ночи, за кирпичной стеной. Машины двигались медленно. Пешеходы встречались нечасто. Трехэтажные здания почти не обветшали, хотя кирпичи порядком натерпелись от непогоды и покрылись пятнами, а раствор сыпался из швов, но назвать квартал трущобным или заброшенным было нельзя. Перед домами располагались палисадники с редкими растениями и ухоженными участками земли. Билли видел детские комнаты со зверьками-симпатягами и чудовищами на обоях, кухни, гостиные в спеленатом свете телевизоров. Из одного дома доносились смех и звуки разговора; сквозь открытые окна вырывалась музыка и сигаретный дым. Следующее строение было тихим и неосвещенным.

Подойдя ближе, Билли увидел, что это не совсем так. Шторы были задернуты на всех трех этажах, и внутри, возможно, горел очень слабый свет — снаружи казалось, что кто-то переносит свечи в глубине комнат.

— Вати, ты бывал здесь раньше? — спросил он.

— В комнатах — никогда, — отозвалась фигурка в руке Билли. — Там не в кого пробраться.

Селлар постучал в дверь — сложное кодовое стаккато. У его ног стояла целая батарея пустых бутылок. Селлар прижал ухо к деревянной двери, затем подозвал Билли. Шторы на нижнем этаже были из плотной хлопчатобумажной ткани цвета бычьей крови; на втором — из пестрой материи сине-зеленых тонов; на верхнем — с растительным рисунком. Все они прижимались к стеклу изнутри.

— Начнем, пожалуй, — сказал Селлар.

Он написал записку, содержания которой Билли не видел, свернул ее, сунул в бутылку, плотно закрутил крышку и протолкнул бутылку в отверстие для почты. Прошло несколько мгновений, не более. Билли вздрогнул, когда створка отверстия открылась и бутылка упала обратно, разбившись о бетонную ступеньку. Лай собак и крики заигравшихся детей не ослабевали. Билли поднял бумагу, держа свою куклу так, чтобы Вати тоже мог читать.

Бумага была влажной. Чернила расплылись вокруг слов, написанных замысловатым почерком с завитушками, которые выходили за пределы строк.

ТЕВТИС БОЛЬШЕ НЕ НАШЕ СУЩЕСТВО. БОЛЬШЕ НЕ СУЩЕСТВО. НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ ОКЕАНУ. МЫ ГОВОРИЛИ С КРАКЕНАМИ, ОБИТАЮЩИМИ СРЕДИ НАС, ЧТОБЫ ВЫЯСНИТЬ, ПОЧЕМУ ЭТО СЛУЧИЛОСЬ. ОНИ И МЫ НЕБЕЗРАЗЛИЧНЫ К ТОМУ, ЧТО НАСТУПАЕТ. ЭТО НЕ КНЯЗЕК, ИЗБРАННЫЙ НАМИ ИЛИ ИМИ В АКВАРИУМЕ.

Билли посмотрел на Вати.

— Ну? Ты что-нибудь понял?

— Я думаю… — сказал Вати. — Здесь говорится, что это всего лишь кракен.

— Всего лишь?

— Вроде как… обычныйкракен. Полагаю. И… я хочу сказать… он больше не их, мне так кажется.