Красивая

Мэтт сжал губы и с рыком схватил Кончиту за тонкое плечико, припечатывая к стенке. Девушка на секунду болезненно зажмурилась – она неслабо приложилась спиной о бетонную стену. Распахнув глаза, увидела перед собой разгневанное лицо Штойера, который продолжал больно сдавливать сильной рукой её плечо.

– Замолкни сейчас же! Я ещё раз повторю, ты не имеешь права решать за меня и говорить такие вещи! – Шипел он ей в лицо, прожигая её насквозь невидящими, но такими живыми глазами, в которых отражалось ещё больше, чем у зрячего.

– Почему? Больно слышать правду в лицо? – Спросила она, стараясь не выдавать интонацией своего страха.

– Потому что ты мне никто, - ответил Штойер. – И то, чего ты там хочешь или не хочешь, меня вообще пусть не затрагивает, ясно? Поэтому ты не можешь хотеть чего-то, что касается моей, МОЕЙ, черт побери, жизни! Ты уже влезла в неё однажды, и теперь пытаешься снова и снова!

– Я просто хотела немного облегчить её! – Возразила брюнетка.

– Ну? Облегчила? – Издевательски переспросил Штойер. – Займись уже своей жизнью! Мне не нужна твоя гребанная помощь, понятно тебе? Помоги лучше себе и своей личной жизни, если она у тебя есть вообще.

– Хватит, - чувствуя, что сейчас взорвется, тихо произнесла Кончита, ощущая, как гулко отдались болью слова Штойера где-то глубоко в душе.

– От твоей помощи только хуже всем! Ты ведёшь себя просто недостойно, - констатировал Мэтт и произнёс то, чего не выдержали даже стальные нервы Кончиты. – Твоим родителям было бы стыдно.

Эхом раздалась в стенах палаты звонкая пощёчина, от которой Маттиас даже пошатнулся. Брюнетка мелко дрожала от собственной внезапной ярости, которая в момент охватила её после сказанных парнем слов. Это переходило все границы. Он мог говорить о чём угодно, осуждать её саму миллион раз, но никогда, никогда не должен был говорить такие вещи про её рано ушедших из жизни родителей.

Мэтт медленно опустил руку с её плеча и выдохнул, понуро склоняя голову. Кончита молча смотрела на него блестящими черными глазами, глубоко дыша и пытаясь прийти в чувства после мгновенного всплеска эмоций. Она уже и не помнила, когда последний раз поднимала на кого-либо руку, слишком она была нежна для этого, и сиюминутное действие она сама никак от себя не ожидала. Просто беспомощно смотрела на Штойера, который стоял, словно статуя, и бегал незрячими глазами по её лицу.

Спустя минуту гробового молчания Мэтт шумно выдохнул и вновь вернул руку на её плечо, но теперь для того, чтобы притянуть Кончиту к себе. Обняв одной рукой и чуть склонившись к ней, Маттиас начал легко поглаживать девушку по спине. Брюнетка сильно зажмурилась, и предательская слеза обиды растворилась на пушистых ресницах, не попав на бронзовую щеку. И сейчас она не могла себе позволить этой слабости, даже зная, что её бы Мэтт всё равно не увидел.

Через несколько секунд и она слабо обняла его в ответ, прислонившись щекой к широкому плечу. Из-за двери тихо выглянул Мартин и оторопел, видя представшую перед ним картину. Решив не мешать такому внезапному умиротворению в палате, скрылся из дверного проема, возвращаясь в коридор.

– Прости, мне не стоило…

– Мы вдвоем перегнули палку, - перебила его Кончита, закусив уголок губы. – И вдвоем виноваты.

Мэтт усмехнулся остроумию девушки, обняв её двумя руками за талию, и на его лице тут же появилось непонятное удивление.

– Эй, ты ешь хоть что-нибудь? – Для пущей убедительности своих слов Маттиас легко провел ладонями вдоль талии, возмущаясь.

Кончита не выдержала и рассмеялась, где-то на задворках сознания благодаря Штойера за то, что разрядил напряженную обстановку своими словами. Словно чего-то именно такого светлого и искреннего не хватало в довершение всему этому ненужному спору.

– Ну, так что, будем считать, что забыли прошлые полчаса? – С надеждой спросила Кончита, всё ещё улыбаясь.

– По рукам! И ещё, если ты ещё раз соберешься что-то сделать, и я об этом узнаю последним – пеняй на себя, - предупредил Штойер, отпуская её. – Едь домой ужинать, пока в воздухе не растворилась.

– Пока-пока, - Кончита выпорхнула из палаты, ослепляя своей обворожительной улыбкой Мартина.

– Я рад, что мне даже не пришлось вмешиваться, - Мартин заражался настроением девушки, смущенно улыбаясь ей.

– Боже, спасибо, что ты привёз меня сюда именно сегодня и именно сейчас, - Кончита благодарно взглянула на него и тут же почти побежала по коридору к выходу, чувствуя, как её распирает эмоциями от облегчения после трудного разговора.

Мартин проводил точеную фигуру взглядом и вернулся в палату к Штойеру. Тот сидел на кровати и немного улыбался, задумчиво потирая подбородок.

– Иногда пощечина от женщины так бодрит, - с воодушевлением сказал Мэтт, а Мартин, как и Кончита пару минут назад, звонко рассмеялся, присаживаясь рядом и во все глаза смотря на друга, который, казалось, впервые за долгое время свободно вздохнул.

Кончита выскользнула на улицу, загадочно улыбаясь и смотря на подходящего к ней Рольфа.

– Мне так хорошо, - сказала она, подавляя в себе желание прыгать от радости и обнимать всех прохожих. – Отвези меня куда-нибудь. Куда ты сам хочешь.

– Вы просто изумительная, - усмехнулся Рольф и вежливо распахнул перед своей хозяйкой дверь автомобиля, в очередной раз про себя поражаясь тому, как сильно преображается девушка, стоит ей просто улыбнуться.

Комментарий к Часть 8

Сама сто раз волновалась, пока писала)) Ох уж эти разговоры и эта ослепительная Кончита Вурст, которая продолжает меня вдохновлять

========== Часть 9 ==========

Ненароком можно было подумать, что по длинному коридору клиники пролетел маленький торнадо – но нет, это всего лишь была Кончита, которая в этот раз просто с космической скоростью летела в палату Штойера со счастливой улыбкой на лице. Наивная девушка. Получив звонок от врача, она была ошеломлена радостной новостью – Маттиас прямым курсом идёт на поправку. А упомянув операцию, которая может быть проведена примерно через год или, возможно, даже раньше, доктор вселил в девушку надежду. Её уши уже не слышали того, что результат операции может провалиться с треском ровно с таким же успехом, как и принести пользу. Главное – шанс будет. И за него она уцепилась своими изящными пальчиками, чтобы превратить в жизнь.

Еще месяц назад Кончита просила лечащего врача Штойера сообщать все новости, в первую очередь, ей самой, поэтому брюнетка даже и не думала о том, что Мэтт уже может всё знать наперед. Её разрывало от желания сообщить эту новость первой, да и кто мог сделать это заранее? Ведь долгожданный звонок доктора был всего лишь вчера вечером, а уже в десять утра она бежит на тонких каблучках к палате №7, на радостях распахивает дверь без стука и… замирает.

Делает два шага вперед, и сумочка выпадает из ослабевших рук. Пусто. В палате никого. Нет ни чемоданов с вещами, которые были тут три дня назад, ни вещей на тумбочке, ничего. Будто Маттиаса тут никогда и не было.