Красная кнопка
Шрифт:
Заметив, что Талеев порывается задать какой-то вопрос, капитан 1 ранга сам объяснил:
– Именно имитировали, потому что, если бы то, о чем там описано, – он указал на компьютер, – происходило на самом деле, это стало бы известно всему флоту. Такое не скроешь! А ведь в то время я сам служил на действующем…
После таких откровений как-то сама собой установилась полная тишина. Поэтому звонок вызова мобильного телефона журналиста прозвучал особенно громко.
– Да, Галчонок, слушаю тебя. – Герман действительно слушал, практически не перебивая, минут пять и только в конце подтвердил: – Да, я помню твою квартиру, очень
Гера обернулся к своим собеседникам:
– В Питере становится горячо. Твои бывшие сослуживцы пошли врукопашную. – Он посмотрел на Снайпа. – Значит, направление поисков верное, но пока, увы, следов Алексеева-младшего не обнаружили. Сейчас отправляются на железнодорожный вокзал. Говорят, там его и видели последний раз.
– Это опасно! – тут же отреагировал Снайп.
Талеев кивнул:
– Они постараются сработать на опережение.
Виталий все-таки с сомнением покачал головой:
– Раз дошло до рукопашной, им точно потребуется помощь.
– Угу. Но сначала завершим наши маленькие дела здесь. Послушай, Серж, мог бы ты узнать, какие лодки выходили в плавание в интересующее нас время и было ли там… ну-у-у… что-то необычное?
– Пока ты с Галей говорил, я как раз об этом подумал. Могу, Гера. Мне для этого даже не потребуется снова на Север мотаться. – И добавил значительно тише: – И в плане экстремальных нагрузок на печень все пройдет в щадящем режиме…
– Что-что?
– Ничего, это я о своем, о медицинском. Эти данные есть в архиве Главного штаба ВМФ, а у меня там…
– Еще один Вовка? – невинно поинтересовался журналист.
Редин широко улыбнулся:
– Ты не поверишь: действительно Вовка. И он мне не откажет.
– Серж, меня начинает по-настоящему тревожить твой неизменный успех у самой сильной половины человечества…
– Иди ты, охальник! Хотя сиди, а пойду я. Похоже, что мой визит не терпит отлагательства.
Капитан 1 ранга вышел, а Талеев снова набрал номер телефона Вениамина. Опять длинные гудки. Гера повернулся к Снайпу:
– Мне очень не нравится телефонное молчание моего компьютерного друга. Давай-ка навестим его «вживую».
Вдвоем они отправились в гараж. Здесь, прежде чем сесть в машину, журналист нажал неприметную кнопку на стене и дождался, когда в сторону отъедет целый пласт кирпичной кладки. За ним оказалась приличных размеров ниша, в которой на удобных местах расположились несколько пистолетов, четыре тупорылых «узи», две винтовки с оптическими прицелами, дюжина разнообразных гранат и коробки с боеприпасами.
– Действительно, командир, молчание вашего друга вам оч-ч-чень не нравится, – заметил Снайп.
– Я еще не успел изучить твои вкусы; возьми, что приглянется.
Загрузив выбранное оружие в салон автомобиля, они выехали из гаража.
В городе Талеев остановил свой джип в двух кварталах от квартиры хакера, и путь до нужного подъезда они со Снайпом проделали легким прогулочным шагом, беззаботно переговариваясь. Прохожих на улице не было. Сквозь плотные шторы из окон Вениамина слабо пробивался свет
мощной настольной лампы. Как обычно…На звонок в дверь не последовало никакой реакции. Журналист достал из кармана набор отмычек и аккуратно вскрыл два входных замка. В квартире стоял густой запах спиртного. Жестом руки указав Снайпу направление на кухню, сам Гера бесшумно вошел в комнату. Впрочем, даже адский грохот вряд ли мог здесь кого-то потревожить: в кресле у журнального столика, придвинутого вплотную к широкой тахте, в одних плавках полулежал Вениамин. Его руки и ноги были безвольно раскинуты в стороны, остекленевший взгляд устремился прямо в потолок, а из левого угла приоткрытого рта на плечо и грудь стекла и засохла тонкая струйка слюны. Хакер был, безусловно, мертв.
Напротив него на низкой тахте свернулась «калачиком» обнаженная девушка. Ее уткнувшееся в маленькую подушечку лицо было закрыто прядями длинных светлых волос. «Блондинка, как он и любил…» – машинально констатировал Талеев. Ноги девушки, обхваченные обеими руками, были крепко прижаты к животу. Поза выглядела напряженной и неудобной, даже смерть не расслабила сведенные судорогой мышцы.
Несколько бутылок спиртного валялись на полу, залив ворсистый ковер выплеснувшимся из них содержимым. Было похоже, что их одним движением руки просто смели с журнального столика, освобождая место для чего-то более значимого. Это тоже не осталось загадкой: посередине стола в беспорядке были разбросаны несколько пустых медицинских шприцев, резиновый жгут, две закопченные чайные ложки, и стояла стеклянная лабораторная спиртовка с погашенным фитилем. В целлофановом пакетике на краю еще оставалось немного белого порошка…
Над самым ухом Талеева раздался негромкий голос незаметно подошедшего Снайпа:
– Классический натюрморт.
Гера обернулся:
– Ты о чем конкретно?
– Nature morte, по-французски буквально «мертвая природа». Я не наблюдаю здесь, кроме нас, никакой живой флоры или фауны.
Талеев взглянул прямо в глаза снайпера. Они были, как всегда, спокойны и светлы. Гера промолчал. Потом приподнял левую руку Вениамина и повернул тыльной стороной. На сгибе локтя виднелись следы от десятка уколов. Такую же картину он увидел на руке девушки. Никаких следов насилия на обоих обнаженных телах не было.
Журналист внимательно осмотрел всю квартиру. Он не обнаружил компьютера на кухне и ноутбука, который хакер постоянно носил с собой, куда бы ни отправлялся. Из «главного» компа на столе в комнате был изъят жесткий диск.
В это время Виталий под ярким светом настольной лампы пристально разглядывал следы от уколов на руках хакера и его любовницы. Не отрываясь от созерцания, он поинтересовался у Талеева:
– Командир, ваш друг «сидел на игле»?
– Я был не в курсе, но разве это теперь не ясно видно? Даже если ему какую-то дрянь в пакетике подсунули.
Снайп покачал головой:
– Разница в том, что, если подсунули дрянь, то в квартиру явились бы, когда все… уже кончено. Забрали, что их интересовало, и ушли. А здесь, – он еще раз внимательно посмотрел на локтевой сгиб руки Вениамина, – картина вырисовывается совсем другая.
Заинтересованный Гера подошел ближе:
– Ну-ка, ну-ка.
– Эту пару взяли живыми. Побеседовали с обоими, а уже потом… сами… Правда, это несколько меняет подход к делу?
– Еще как! И не в лучшую сторону. Обоснуй.