Красная линия (фанфик Сумерки)

Эдвард никогда не будет свободен, никогда не будет счастлив, пока она жива… так же как и его дочь. Ради них… ради их любви и счастья… я сделаю это. Каким бы не было наказание, я с удовольствием заплачу любую цену… как в этой жизни… так и в следующей.

Я колебалась, когда хотела выстрелить в Викторию. И потом она ранила моего отца и Эдварда. Теперь я не сомневаюсь.

Я отошла от неё, а она молча смотрела на меня, словно бросая мне вызов, как будто она хотела этого.

Не оборачиваясь на неё, я посмотрела на Эдварда и нежно поцеловала его. В этот момент я решилась.

И потом сказала, «Прощай, Виктория».

И я повернулась и в последний раз посмотрела в её темные глаза, и опрокинула свечку, маленькое пламя поцеловало облитую алкоголем стойку… и голодно зашипело.

Мой отец однажды сказал мне… не думай о том, что тебе пришлось убить… думай о том, чему ты позволила выжить.

Эдвард… Кэти… Джаспер… Эммет… Элис… Розали… Чарли… я… и десятки жизней, которые связаны с нами… я выбрала их.

Мы выбежали оттуда так быстро, как только могли, шум огня, распространяющегося по бару – последний звук, что я слышала, с последними криками Виктории, проклинающей нас.

«Ты не можешь УБЕЖАТЬ, ЭДВАРД!« – кричала она в ярости, «Я доберусь до тебя даже из АДА, ЭДВАРД КАЛЛЕН! Я СНОВА НАЙДУ ТЕБЯ! ЭДВАААААРД!«

Даже после того, как мы выбежали на тёмную улицу, заполенную полицейскими машинами и скорой помощью, Эдвард продолжал бежать, шлёпая по асфальту босыми, окровавленными ногами.

«ЭДВАРД!« – бежала я за ним, держа его за руку. Он всё еще терял кровь, и его бег никак не помогал ситуации.

«ЭДВАРД, ОСТАНОВИСЬ» – я наконец дёрнула его за руку, остановившись в конце улицы. Клуб остался далеко позади.

Он испуганно посмотрел на меня, содрагаясь всем телом.

«У тебя сильное кровотечение», – сказала я, его рубашка прилипала к телу, «Тебе нужно вернуться, чтобы медики помогли тебе».

Эдвард моргнул, слёзы катились по его лицу, он смотрел мне в глаза словно только что проснувшись от кошмара.

«Шшш…» – я прижала его к себе, запустив пальцы в его волосы, «Всё кончено. Её нет. Её больше нет, Эдвард. Ты свободен. Ты свободен, малыш».

Он прижал меня сильнее и зарыдал. Я нежно целовала его лицо, успокаивая его и повторяя снова и снова, что она больше не вернётся.

«Ты можешь быть отцом Кэти, Эдвард», – сказала я уверенно.

«Мы убили её», – выдохнул он.

Хорошо. Давай займёмся этим прямо сейчас. Доктор Белла на месте.

«Да», – я отклонилась назад и посмотрела в его зеленые глаза, взяв в руки его лицо, «Мы убили её. Это было необходимо. Для нас… для Кэти. И я не жалею об этом. И ты тоже не будешь жалеть. Слышишь меня? Сегодня мы уничтожили опасное существо, которое могло перевернуть весь твой мир просто за то, что ты ушёл от неё. Она владела тобой слишком долго, Эдвард. НЕ ПОЗВОЛЯЙ ей… владеть тобой теперь. Это был правильный поступок. Это был правильный поступок. Поверь мне. Пожалуйста… поверь мне».

Пока я говорила, в глазах Эдварда появлялась сила… и я видела это невооруженным глазом. Страх уходил… и наконец пропал. Полностью.

«Я люблю тебя, Белла», – он прислонился своим лбом к моему и закрыл глаза, «Ты исцеляешь меня. Ты – моё лекарство».

«Я тоже тебя люблю, Эдвард», – я поцеловала его лоб и потянула его за руку, «А теперь пойдем. Пора вылечить тебя полностью. Правило номер один: когда в тебя выстрелили, ты должен пойти в больницу».

Он шёл за мной к первой скорой помощи на нашем пути.

«Но без рубашки, да?» – улыбнулся он.

Эдвард будет в порядке. Я поняла это в этот момент.

Психиатр мог бы не согласиться, но я знала точно: мы поступили правильно, убив Викторию. Она не будет причиной моих бессоных ночей. Я не пророню ни одной слезы из-за того, что сделала, из-за неё. Я не буду бояться засыпать. Её не будет в моих снах… или кошмарах. Она больше не украдет ни капельки счастья из моей жизни. Я бы ей не позволила.

Некоторые могли назвать её человеком, личностью, кем-то, кто имел право жить.

Но не я.

Та боль, что она причинила… не только Эдварду Каллену, но еще многим другим. Джасперу… Эммету… кто знает, сколько еще людей? Все они теперь смогут вздохнуть свободно… жить в мире… способные уехать в теплое солнечное место.

Вся боль, которую она причинила… которую еще могла причинить… была нереальной для осознания. Я верила её последним словам. Я знала, что она бы убила Кэти прямо на глазах у её отца. И в этот момент она бы навсегда разрушила Эдварда Каллена. Даже если бы он пережил это, он был бы мёртв внутри. Без сомнения, у него бы больше не было причин жить. Он бы убил себя.

Эти мысли, возможные разрушенные жизни, о которых я не могла думать… они не позволят мне чувствовать жалость к Виктории… они не позволят мне уничтожить мою жизнь бесполезным чувством вины. Каждый день осужденные, такие же как она, приговаривались к смертной казни, и им даровалась тихая, безболезненная смерть от летальной инъекции.

Сегодня я была судьёй, присяжными и палачом. И Виктория не заслужила безболезненной смерти.

Может быть если бы я или кто-то еще встретил Виктори гораздо раньше, её всё еще можно было спасти. Но я не могу думать об этом таким образом. И не буду. 'Что если' и 'может быть' теперь не считаются.

Уверена, Чарли поймет мой выбор. Как много раз он видел убийц и насильников, которые уходили от правосудия, свободные, готовые сделать это снова с другой невинной душой?

Моё сознание ясно.

Эдварду больше не придётся испуганно оглядываться через плечо. Если это единтсвенный подарок, что я могу дать ему, я безмерно рада.

Тот, кого я люблю, ближе, чем я думаю. Я молю Бога, чтобы теперь Эдвард был близок к моему сердцу… а не дальше.

«ПОМОГИТЕ!« – я махнула врачам, помогая Эдварду дойти до скорой помощи, и три мужчины в белых халатах подбежали к нам и помогли ему забраться в машину, я следовала за ним.

Через секунды мы уже мчались по улицам, и доктор обрабатывал рану Эдварда, они разорвали его рубашку и положили его на носилки.

«Белла!« – он потянулся ко мне, схватил меня за руку, сжал её, и с облегчением выдохнул, зная, что я рядом, его дыхание стало ровным, «Белла… пожалуйста… не бросай меня».

Не думаю, что он говорил о том, чтобы я не бросала его одного в машине. Он имел в виду большее.

«Я здесь, Эдвард», – я смотрела на него, и никогда он не был таким красивым для меня… его взгляд… он свободен. Наконец-то. Освобожденный Орёл.