Красная шапочка

Волк рухнул на сиденье рядом с ней, и через секунду его безудержная энергия вновь взяла свое. Хотя он оставил место между ними, его энергия было почти осязаемой. Скарлет устала уже от самого его присутствия.

Стараясь не обращать на него внимания, она вытащила портскрин и проверила сообщения, но ничего, кроме спама и рекламы, там не оказалось.

Три поезда уже подошли к платформам и отбыли в Лиссабон, Рим и Западный Мюнхен.

Скарлет забеспокоилась и, сама того не осознавая, стала отстукивать ногой тот же ритм, что и Волк. В конце концов он положил руку ей на колено.

Она замерла, и Волк мгновенно отодвинулся.

– Прости, – прошептал он, сложив руки на коленях.

Скарлет промолчала, не понимая, за что он извиняется. И не могла точно сказать, порозовели его уши на самом деле, или это была игра света.

Она увидела, как он внезапно напрягся, затем медленно выдохнул и повернул голову в сторону эскалаторов.

Скарлет, мгновенно сдвинувшись на край скамьи, тоже вытянула шею, пытаясь понять, что заставило его вздрогнуть.

Через детекторы у эскалатора прошел мужчина в деловом костюме. За ним последовал человек в рваных джинсах и свитере. Потом мать с детской переноской в одной руке и портскрином в другой.

– Что случилось? – спросила Скарлет, но слова потонули в реве динамиков, извещающих о прибытии на станцию поезда на Париж через Монпелье.

Напряжение в мышцах Волка спало, он вскочил с места и присоединился к другим пассажирам, торопящимся к краю платформы. Беспокойство уже исчезло с его лица.

Скарлет перекинула сумку через плечо и оглянулась еще раз, прежде чем последовать за ним.

Поезд скользил мимо пассажиров, потихоньку снижая скорость и обретая четкие очертания. Состав плавно остановился, послышался характерный лязг тормозов, и двери вагонов открылись. Из вагонов спустились андроиды. Послышались их монотонные голоса, повторявшие: «Добро пожаловать на борт поезда “Маглев” Европейской Федерации. Пожалуйста, предъявите ваши чипы для сканирования. Добро пожаловать на борт поезда “Маглев”…»

На сердце у Скарлет полегчало, как только сканер прошелся по ее запястью, и она поднялась в поезд. Наконец, она отправляется в путь. Больше не топчется на месте. Не медлит.

Она нашла пустое купе с двухъярусными полками, столиком и нетскрином на стене. Внутри стоял затхлый запах помещения, где распылили слишком много освежителя.

– Ехать долго, – сказала она, кидая сумку на стол. – Мы можем посмотреть что-нибудь в Интернете. У тебя есть любимый канал?

Войдя внутрь, Волк оглядел купе от пола до потолка, каждую мелочь. При этом старался не смотреть на нее.

– На самом деле нет, – проговорил он, подходя к окну.

Скарлет села на край полки. Отсюда она видела мерцание экрана, на фоне которого выделялась коллекция отпечатков пальцев.

– Я тоже. У кого есть время, чтобы смотреть чепуху, верно?

Он не ответил. Скарлет оперлась на локти, притворяясь, что не замечает внезапно возникшую неловкость.

– Включить экран!

Появилась заставка программы сплетен и слухов. Но Скарлет ничего не слышала. Она сидела, погрузившись в свои мысли, пока не поняла, что на экране бурно обсуждают девочку-лунатика, появившуюся на балу в Новом Пекине – ее ужасные волосы, разодранное платье. Кажется, жирные пятна на перчатках? Удручающее впечатление.

Одна из женщин усмехнулась:

– Жаль, что у них нет универмагов. Девушке нужна помощь хорошего стилиста!

Другая участница беседы захихикала.

Скарлет покачала головой:

– Бедную девочку скоро повесят, а они над ней смеются…

Волк посмотрел на экран.

– Ты уже второй раз заступаешься за нее.

– Ну и что? Просто я иногда стараюсь думать сама, а не слепо верить тому, что твердят в газетах. – Она нахмурилась, понимая, что говорит в точности, как ее бабушка. Скарлет раздраженно фыркнула. – Люди так торопятся обвинить и раскритиковать, но не знают, через что ей пришлось пройти и что заставило ее так поступить… И потом, разве нам известно, что именно она натворила?

Механический голос предупредил, что двери поезда закрываются, и через секунду они со скрипом захлопнулись. Поезд поднялся над рельсами и медленно заскользил, унося их в темноту туннелей, освещенных только лампами и синими нетскринами. Состав набирал скорость и вдруг вылетел из мрака на солнечный свет, хлынувший в окна.

– На балу кто-то стрелял, – сказал Волк, в то время как ведущие на экране снова затараторили. – Некоторые считают, что девушка собиралась устроить бойню, и это просто чудо, что никто не пострадал.

– А еще говорят, что она была там, чтобы убить королеву Левану, и разве тогда она не стала бы героиней? – Скарлет рассеянно переключала каналы. – Я просто думаю, что не стоит судить о ком-то, не попытавшись понять, что им двигало. Может, все-таки стоит сначала разобраться, а потом делать выводы? Дурацкая идея, понимаю…

Она фыркнула, раздраженная тем, что кровь прилила к щекам.

Каналы мелькали один за другим. Реклама. Реклама. Новости. Сплетни о знаменитостях. Реалити-шоу о детях, пытающихся управлять страной. Опять реклама.

– К тому же, – пробормотала она, скорее для себя, – ей всего шестнадцать. Мне кажется, все чересчур бурно реагируют.

Почесав за ухом, Волк сел на полку так далеко от Скарлет, как только было можно.

– Были случаи, когда семилетних лунатиков признавали виновными в убийстве.

Она нахмурилась:

– Но эта девушка никого не убила.

– Я тоже не убил Охотника прошлой ночью. Но это не значит, что я никому не причиню вреда.

После долгого молчания Скарлет опять включила реалити-шоу и с притворным интересом стала следить за происходившим на экране.