Красное самоубийство

Проклиная клику кремлевских старцев, остается еще вспомнить о том, что Афганистан всегда являлся нашим мирным и дружелюбным соседом, установившим с нами дипломатические отношения еще в 1919 году. Вот уж с кем грех было нам воевать! Из одних источников известно, что во время боевых действий там погибло за десять лет полтора миллиона мирных жителей, по другим источникам – два миллиона. И это в стране с населением около 17 миллионов человек! У нас о наших потерях было официально объявлено: 15 тысяч убитых солдат и офицеров. Во Вьетнаме за такое же время американцы потеряли около 60 тысяч военнослужащих, хотя у них в армии сведение к минимуму собственных потерь считается самой главной задачей. Мы же, как известно, своих солдат, особенно павших, точно считать не желаем. За целых полвека после Великой Отечественной войны так и не смогли определить свои в ней потери. Потому и не может быть веры в те 15 тысяч, которые официально зачислены в жертвы афганской войны.

Сколько в нашей необъятной стране больших и малых кладбищ? Десятки тысяч, разумеется. И вспомните, что на каждом из них есть могилы погибших солдат во время афганской войны. Как правило, эти захоронения выделяются среди других: солидные памятники, заметные надписи на них, ухоженность, поскольку у молодых жертв все еще живы родственники... Совершенно случайно побывав на нескольких городских и сельских кладбищах, поймешь, что верить в официальную цифру, 15 тысяч, просто невозможно...

Наконец, еще одно соображение. Официально мы пеклись о социализме в соседней стране. А на самом деле? Секрет в том, что у нас к моменту начала войны с Афганистаном сильно застоялись кони двух главных силовых структур – армии и КГБ, их подпирал и провоцировал наш военно-промышленный комплекс, выдававший невероятное количество продукции, не находившей применения. Вполне разумно было засомневаться в необходимости такого огромного монстра, как наш ВПК, который выедал страну изнутри, словно солитер. Вот эти три силы, армия, КГБ и ВПК, вопреки национальным интересам, и толкнули кремлевских старцев на смертельную авантюру...

В своих, пока еще робких, попытках восстановить правду о нашей истории, которую столь нагло фальсифицировал лично Сталин, мы, естественно, добрались до него самого, хотя процесс разоблачения его преступного режима еще далеко не завершен. А вот разоблачить нашу политику, проводившуюся под знаменем мировой революции, у нас никак духа не хватает. Почему? Да потому, что она и после смерти Сталина не была снята нами с повестки дня! Даже в годы перестройки трудно было услышать правдивое упоминание о ней. Она как бы по инерции катилась дальше сама по себе, подгоняемая все теми же силами – армией, КГБ и ВПК. Я регулярно читаю много нашей периодики и вот только в начале 2004 года сумел прочитать нечто внятное на эту тему. В газете «Московский комсомолец» от пятого марта были опубликованы воспоминания Н. Козырева, бывшего советника – посланника нашего посольства в Афганистане. В них, в частности, говорилось:

«Непосредственно в Афганистане я проработал с февраля 1984 по ноябрь 1986-го. С момента ввода наших войск в 1979 году там полно было наших советников: во всех министерствах, во всех местных органах. Это были люди, взятые из провинции, из разных местных парткомов, не шибко образованные, а уж про культуру не говорю. С ними мы пытались помочь Наджибулле построить социализм по нашему образцу и подобию.

Позже, когда была создана комиссия Политбюро ЦК КПСС по Афганистану, я не раз встречался там с начальником Генштаба маршалом Ахромеевым. Он был в числе генералов, которые вводили войска в 1979-м. Однажды на узком заседании, в ограниченном кругу лиц, он сказал: “Через три месяца моего прибытия в Афганистан я понял, что оттуда надо уходить. И не потому, что наша армия слаба, а потому, что те афганцы, с которыми мы имеем дело, не хотят того, чего хотим мы”. Меня тогда поразили эти слова, хотя я сам видел, что строить “социализм” у афганцев получается хуже, чем у нас. А наших советников, с их неотесанностью (к афганским министрам дверь, что называется, ногой открывали) и начальственными замашками, афганцы терпели с трудом...»

Козырев – человек знающий. В 1986 году он стал секретарем упомянутой выше комиссии Политбюро по Афганистану. Ее председателем был министр иностранных дел Шеварднадзе, в нее входили все члены Политбюро, председатель Госплана, несколько министров, руководители армии и КГБ, Козырев вспоминает о потерях наших войск (думаю, что при 15 тысячах погибших за десять лет он так о них не сокрушался бы). Он пишет о ведущей роли во всей этой истории председателя КГБ В. Крючкова:

«... Один раз летал в Афганистан. Вместе с Шеварднадзе, который дважды в год в Кабуле лично проводил “инвентаризацию”. Собирал колоссальные, по 6 – 7 часов, заседания со всеми афганскими министрами во главе с Наджибуллой, и каждый докладывал по своему направлению. Крючков участвовал в этих “инвентаризациях”, но у него была другая задача – поддержать Наджибуллу. Это был их человек. Его воспитало КГБ, ведь Наджибулла сначала возглавлял службу безопасности Афганистана и очень тесно сотрудничал с нашим КГБ. Именно КГБ рекомендовало его на пост генерального секретаря ЦК НДПА...»

Вот как и чьими руками делалась мировая революция по-кремлевски!

В нашей многогранной политике по отношению к развивающимся странам была еще одна сторона, которую, мне кажется, можно назвать даже трагикомической: сотням миллионов полуголодных и полуграмотных забитых людей мы пытались экспортировать свою философию, точнее – так называемый марксизм-ленинизм. Даже для подавляющего большинства населения СССР это «учение» после XX съезда партии было дискредитировано, тем не менее мы настойчиво продолжали внедрять его в развивающихся странах, которые нуждались просто-напросто в нормальной системе самого элементарного образования. Меня, например, поразили такие потуги наших пропагандистов в Южном Йемене, одной из самых отсталых стран из тех, где мне удалось побывать. Подчинив эту страну себе на какое-то время из стратегических соображений (из-за порта Аден), прежде всего мы поспешили возвести там совершенно несоразмерную по местным масштабам высшую партийную школу, меня просто поразил размах деятельности наших красных профессоров в ней. В то время у нас в стране всем были известны многочисленные ВПШ (высшие партийные школы), имевшиеся в республиках, краях и областях. Они были не столько учебными центрами, сколько отстойниками излишних партийных кадров, которые как бы дозревали в них под руководством ученых марксистов-ленинцев сталинской закваски.

В Южном Йемене наша партийная школа принесла странные плоды: после нескольких лет ее деятельности в стране произошло несколько кровавых заговоров, в которых одни выпускники этой «школы» убивали других. Перед моим приездом в Южный Йемен там правила недолго совместно троица лидеров. Затем произошел очередной переворот, в результате двое из них уничтожили третьего. Я застал по всей стране старые плакаты, их из экономии не сняли, а просто оторвали одного из правителей, благо тот был изображен не в центре, а сбоку. А вскоре из той троицы остался у власти только один лидер. Но и ему не повезло: Южный Йемен присоединился к Северному, своему соседу, который придерживался западной ориентации. Так что и наша ВПШ не помогла!..

Появление партшколы в Южном Йемене объясняется еще и тем, что наша партийная профессура расплодилась в таком количестве (хлеб-то легкий!), что наступило ее явное перепроизводство (процесс, аналогичный тому же, что тогда наблюдалось в армии и КГБ), вот она и начала, словно саранча, разлетаться в качестве довеска к нашей «помощи».

На создание партийной школы в диком Йемене у нас ума хватило, а вот его явно недостает на серьезный анализ проблем огромного мусульманского мира, агрессивность которого мы столь бездумно сами разогревали. С началом третьего тысячелетия, после атаки исламских боевиков на небоскребы Нью-Йорка, требуется прежде всего четкое отношение к этой трагедии и к тем кардинальным изменениям в мире, которые произошли после нее.

Как известно, по сравнению с христианством и буддизмом, ислам является молодой религией, а потому и более агрессивной. Его духовные лидеры не скрывают (или плохо скрывают) своих притязаний на мировое государственно-религиозное господство. Точно так же, как большевики или нацисты в свое время. Один миллиард мусульман – огромная сила, но внутри нее заложены большие противоречия. Первое и главное – резкое расслоение на подавляющее большинство бедных и крошечную кучку сказочно богатых людей. Последние диктуют своим подданным религиозные нормы, которые оставляют полунищие массы в повиновении и невежестве. Крайний результат такого воспитания с раннего детства – боевики-самоубийцы.

Баснословно богатые лидеры мусульманского мира воспитаны в лучших университетах Америки и Англии, по сравнению со своими народами они являются как бы инопланетянами. В этом я лично не раз убеждался, находясь в арабских странах. До последнего времени их духовных и политических лидеров вполне устраивал существующий порядок. Что же стряслось теперь? Верхушку мусульманского мира обуял страх за свое будущее. Они испугались глобализации, в которую втягиваются все новые и новые страны. Этот процесс, несомненно, подорвет устои религиозно-феодального уклада исламского мира. Предельно такой страх выражен в движении талибов. Зачинщиком глобализации ее противники считают США, потому они и обрушили на них свой удар. Кстати, тут дело вовсе не в американских агрессивных устремлениях: это – историческая закономерность, очередная стадия развития нашей цивилизации. Процесс глобализации неодолим. Нам остается только один выход – стоять на стороне исторического прогресса. Ответные удары объединенных под эгидой США сил – это только начало наступления на исламский терроризм, который распространился по всему миру. Если мы вместе с Америкой и Европой не сможем пресечь террор, то борьба с ним примет затяжной характер, в результате придут в упадок и Запад, и Восток. Разве что только один Китай от этого выиграет...

В связи с такой резкой переменой в международной ситуации с самого начала нынешнего века нам предстоит четко определить свою позицию, имея при этом в виду, что мы оказались полными банкротами с нашим пролетарским интернационализмом и мировой революцией. К чему бы ни прикасались эти идеи, все рушилось и погибало, от отдельных личностей до целых государств и даже государственных блоков (например, так называемый социалистический лагерь). Только с мертвой сказочной водой можно сравнить учение Маркса– Ленина–Сталина, в котором эти идеи были на первом месте. Собственно, грех называть учением разработанный ими регламент по захвату власти кучкой авантюристов, в которой уголовники перемешивались с несостоявшимися интеллигентами. Оглянемся на события недавней истории, на несколько примеров, проходивших у меня на глазах.