Красные дьяволята (с иллюстрациями)

Вскоре отряд буденовцев ураганом налетел на белых и окончательно смял их ряды. Потом с шашками наголо ринулась уже целая лава конников.

– Ура!
– крикнул Овод.
– Следопыт сделал свое дело…

– Караша капитана!
– одобрил и Ю-ю, высоко подбросив вверх свой карабин и ловко поймав его за ствол.

Вдали тяжело загромыхали пушки, затрещали пулеметы. Лес опоясался огнем, пылью и дымом.

Буденовцы заняли позиции противника, разбив два полка белых, захватив пленных и богатый обоз.

К полудню боевая тревога улеглась окончательно. Полк начал готовиться к дальнейшему походу. Наши друзья остались целы и невредимы. Только фуражка Следопыта оказалась простреленной в двух местах, да Ю-ю получил пулевую царапину в ногу, на что он плюнул самым пренебрежительным образом.

Старый полковник с гордостью рассказал бойцам о первом подвиге юных разведчиков.

Буденовцы тотчас разыскали ребят, с криками «ура» подняли на руки и так лихо «качнули», что едва не вытрясли их внутренности.

Вечером ребят позвали в штаб.

Широко улыбаясь, их встретил сам Буденный и каждому в отдельности крепко пожал руку.

– Молодцы, казаки!
– и, обращаясь к полковнику, спросил вполголоса: - Чем бы наградить этих орлят?

– А мы награды не требуем, - ответил за всех Овод, вытянув руки по швам, - мы за Советскую власть стараемся, товарищ командующий.

Полковник просиял:

– Бачтэ, яки мои хлопцы?

Похвалив ребят за преданность Советской власти, Буденный многозначительно заметил:

– Но, я полагаю, вы не откажетесь получить по маузеру?

– Вот это дело!
– воскликнул Следопыт.
– Какой же буденовец откажется от порядочного оружия!

Таким образом, давняя мечта юных вояк осуществилась: все трое получили по маузеру. Впрочем, Ю-ю отказался, полагая, что лучше «карабая» оружия не бывает.

Эти события еще выше подняли авторитет наших героев. Они стали получать задания все более важные и ответственные.

Однажды буденовцы заметили, что их любимая тройка куда-то скрылась. Проходили дни, а ребята не возвращались. В разведку, что ли, ушли?..

На вопросы любопытных полковник только покачивал головой да хитро ухмылялся:

– Откуда мне знать?

Куда же, в самом деле, пропали молодые разведчики?

ШПИОН

Темной ночью по глухим лесным тропам и дорогам двигались черные фигуры вооруженных всадников. Лишь изредка фыркали боевые кони, да поскрипывали на ухабах плохо подмазанные тачанки, нагруженные оружием и съестными припасами. Видимо, чего-то опасаясь, люди говорили и даже переругивались вполголоса, сердито шикали друг на друга.

Отряд остановился в глубине леса и быстро раскинулся лагерем на большой круглой поляне, примыкавшей к обрывистому оврагу.

Вокруг, словно на страже, стояли могучие дубы. Посредине поляны возникла холщовая палатка для командира. Всадники спешились и расположились прямота земле, под кустами и деревьями. Костров не зажигали.

У входа в палатку стояли двое с шашками наголо.

– Слышь, Перепечко, - полушепотом заговорил один, обращаясь к соседу, - сегодня наш батько зол, як черт.

– Будешь зол, коли половина войска зарублена красными, - отозвался Перепечко.

– Балакають, що у нас измена появилась, або шпиен який.

– Мабуть, и так. Воны так швыдко налетели, що сам батько еле ноги унис…

– Тс-с-с! Вот он идет!..

Мимо часовых с толстым портфелем в руке быстрыми семенящими шажками прошел маленький человек в черной мохнатой папахе, надвинутой на лоб. Вслед за ним, согнувшись вдвое, полез в палатку длинноногий, как аист, бандит с цилиндром на голове.

Войдя в палатку, батька сердито швырнул портфель под ноги часового, стоявшего около черного знамени:

– Стеречь, как маму! Иначе - душа вон, и баста!

Часовой ловко подхватил портфель, сунул его в железный сундук и снова вытянулся у знамени с шашкой на плече.

Бандит в измятом цилиндре проворно сел за походный стол и тотчас вынул карандаш и толстую записную книжку:

– Я слухаю, батько, диктуйте…

– Пшел к чертям!
– огрызнулся батька, шагая взад и вперед по палатке с плетью в руке.
– Ты, скотина, мой адъютант и не видишь, что у тебя делается под носом.

– А что у меня там делается, батько?
– испуганно спросил адъютант, шмыгнув пальцем по верхней губе.

– А то, что в нашем войске засел шпион, сто чертив твоему батьку!..

– Шпион?!
– всполошился адъютант.
– Быть того не может! У нас хлопцы все на подбор…

– Цыть, когда я говорю!
– прикрикнул Махно бросая на стол скомканную бумажку.
– - Накануне разгрома у меня пропала важная депеша, а на ее месте я нашел вот эту чепуху.

Адъютант проворно развернул бумажку и прочитал вполголоса: «Берегись, коварная Лисица! Твой лохматый скальп скоро украсит вигвам Великого Вождя краснокожих воинов. Мы тебе покажем, как села жечь, бандитская морда! За красных дьяволят - Следопыт».

– Что за дьявольщина такая!
– развел руками адъютант.
– Значит, за нами в самом деле кто-то следит и доносит красным о каждом движении. А ты уверен, батько, вон в том казачке, что охраняет нашу казну?
– кивнув в сторону часового, прошептал адъютант на ухо атаману.

– Цыть, Голопуз!
– оборвал его Махно.
– Этот мальчишка - сын убитого красными старшины и предан нам, как собака.

– Молчу, молчу!
– осекся Голопуз, захлопывая рот ладонью.
– Я ж только соображаю…

Махно остановился посредине палатки и, по-наполеоновски сложив на груди руки, приказал:

– Пиши, адъютант!

Голопуз поспешно схватил карандаш.

– Атаману Черняку от батьки Махно братский привет, - начал диктовать атаман, ощупывая свои карманы.
– Слухай, Черняк: живо собирай свое войско и ровно к пяти часам утра будь у Чертова дуба, да хорошенько сховайся. Ударим сразу с двух сторон!..

– Однако где же его донесение?
– вдруг оборвал себя Махно, продолжая обшаривать карманы… - Ах, вот оно! Ишь ты, забыл, куда засунул.