Красные нити

– Да нет, трезвый. Просто... просто хочу еще раз восстановить в памяти те события…

– Зачем?

– Для самоанализа, – соврал я.

– Не советую копаться в себе, хреновое дело.

– Да я так, без фанатизма, – ответил я. И, помолчав немного, решил устроить небольшую провокацию, назвав ее именем, под которым знаю. – Слушай, София, все-таки зачем ты слила все тогда в сеть? Тупо бабла поднять?

Реакция была мгновенной. Эльфийка усмехнулась:

– Я вообще-то Катя. Ты точно трезвый?

– Ой, прости, чей-то я… Слила-то все зачем?

– Слушай, давай не будем больше об этом? Что сделано, то сделано. Или ты еще обижаешься?

– Нет. Говорю же, хочу самоанализ провести, чтобы лучше стать.

– А ты и так ничего, – и посмотрев мне прямо в глаза, твердо произнесла:

– Давай потрахаемся?

Я сконфузился и усмехнулся.

– Ты серьезно?

– А похоже, что шучу?

– Ну… не здесь же прям…

– Пойдем в сортир. По-быстрому. А то на стену полезу. Мне еще две недели здесь.

Я туго сглотнул. Теперь я точно узнаю старую добрую Софию.

– Слушай, давай, когда тебя выпишут… тебе нельзя сейчас резких движений.

– А мы будем медленно.

– Нет, Кать. Нельзя тебе. Давай потом.

– Вот козел, – вздохнула София.

– Мы сегодня в командировку уезжаем.

– Ну и езжай, – холодно ответила эльфийка.

– Ты обиделась?

– Нет. На обиженных воду возят.

– Не обижайся. Просто тебе реально нельзя сейчас, только поэтому я не стану с тобой трахаться. А так я не против тебе впендюрить, правда, – я взял ее за руку. – Ты давай поправляйся скорее. Если что надо будет, звони.

– Сама разберусь.

– Ладно, пойду.

– Вали.

Ушел. Спускаясь по лестнице, прокручивал в голове наш разговор. С уверенностью в девяносто девять процентов могу сказать, что в палате лежит София. Другие вопросы задавать не стал – и так понятно, что это она, и различий в нашем прошлом не будет. Только имя… Имя. Но какого черта она думает, что она Катя? И самое паршивое, что никто, НИКТО не поверит во все это и не подскажет, что происходит.

Вечером я приехал в аэропорт Домодедово, нашел в зале ожидания Денисова. Скинув рюкзак в кресло, сел рядом с эфэсбэшником. Тот, как всегда, был одет в свой фирменный черный костюм. Рубашка белоснежная и черный галстук в серую полоску. В общем, все по стандарту. Хотя нет, не все. На этот раз у него была небольшая дорожная сумка, стояла на полу. Отложив на колени кроссворд, Николай отпил кофе и спросил:

– Готов к труду и обороне?

– Ага. Ты так и не рассказал, что предстоит делать.

– Покопаем самоубийство. Неофициально.

– Неофициально? Это как?

Николай нагнулся к сумке, расстегнул молнию, достал планшет и протянул мне.

– На вот. Открой файл «Полярная звезда». Там вся инфа.

Не задавая лишних вопросов, я терпеливо дождался, когда планшет запустится, открыл файл и погрузился в чтение. Это была небольшая справка о городе, о компании «Полярная звезда» и о человеке, который покончил жизнь самоубийством.

Ну, что могу сказать по итогам прочитанного…

Самоубийца - некто Сергей Смогржевский. Работал главным инженером в Усинском филиале компании «Полярная звезда». О компании я был хорошо осведомлен: их ювелирные магазины раскиданы по всей стране. В общем, они занимались добычей алмазов, причем не простых, а черных, которые в последнее время стали чрезвычайно популярными. Лично я никогда не питал к ним особой симпатии. Это был черный камень, сверкающий алмазным блеском.

Полиция провела дознание по факту падения Смогржевского из окна и вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела с формулировкой «самоубийство». Спустя какое-то время один из топ-менеджеров московского головного офиса «Полярной звезды» обратился через свои связи в ФСБ с просьбой провести негласное расследование и выяснить, действительно ли это было самоубийство.

В биографии Смогржевского ничего выдающегося. Мужик как мужик. Пятьдесят семь лет, женат, всю жизнь проработал в сфере добычи алмазов. Исходя из рапортов дознания, мотива для самоубийства не имел. В общем, непонятно, с какого перепуга Смогржевский решил выкинуться из окна. Но не бывает дыма без огня.

Сам городок Усинск тоже не представлял из себя ничего интересного. Разве что привлекал внимание северным сиянием, полярным днем и полярной ночью, лютыми морозами зимой и холодным, дождливым летом с тучами комаров. Расположен недалеко от полярного круга, население – тридцать тысяч, вокруг сплошные болота, нефтяные месторождения и крупнейший в стране рудник по добыче черных алмазов. Единственный въезд и выезд – через железную дорогу или самолетом. Теперь стало понятно, почему Денисову пришлось лететь на самолете.

Я протянул ему планшет и спросил:

– Есть основания полагать, что его убили?

Денисов неопределённо качнул головой.

– Посмотрим.

– Что еще есть?

– Нас встретит начальник службы безопасности. Будет оказывать всяческое содействие. Мы для работников компании будем представляться сотрудниками службы безопасности, которые проводят внутреннее расследование инцидента. О том, что мы из ФСБ, говорить не положено. Ясно?

– Ясно, – кивнул я. – Никак не могу понять, почему ФСБ выполняет просьбу топ-менеджера?

– Ну… – Денисов задумчиво протянул. – Политика. И отчего бы хорошим людям не помочь?

– Понятно. Долго там будем?

– Думаю, дня за три-четыре управимся. Осмотрим место, опросим свидетелей, если будут. Поговорим с женой Смогржевского. Считаю, что после этого картина станет ясна. Ничего сложного быть не должно.

Я вздохнул. И почему мне кажется, что все неприятности начинаются не только с фразы «смотри, как я умею», но и с «ничего сложного быть не должно»?

В зале объявили регистрацию на рейс, и мы, взяв багаж, направились к указанному терминалу.

Глава 2

В какой-то момент полета началась болтанка, самолет прилично тряхнуло. Где-то впереди заплакал ребенок. Денисов туго сглотнул, ослабил узел галстука и посмотрел в иллюминатор. Я заметил это и ухмыльнулся. Достал паспорт из рюкзака и начал пытаться засунуть его в карман джинсов. Слегка толкнул Николая в плечо, якобы случайно. Он заметил мои манипуляции и спросил:

– Он тебе в рюкзаке мешал?

– Лучше пусть будет при мне. Мало ли что. И тебе советую.

– Зачем?

– Если упадем, чтобы опознать проще было.

– Иди ты!

Я засмеялся. Довольный тем, что шутка удалась, вернул паспорт в рюкзак.

– Да ладно тебе, не ссы. Авиаперевозки самый безопасный вид транспорта, – проговорил я.

– А я и не ссу. Но раз в год и палка стреляет. Историю моей семьи ты знаешь.

– Возможно, на тебя ваша семейная традиция не распространяется.

– Очень смешно – традиция, – фыркнул Денисов.

– Пусть будет семейный рок, раз тебе традиция не нравится.