Красные нити
Шрифт:
– Да!
– Заходи.
– Можно?
– Нужно!
Вошел.
Эмма лежала в пенистой ванне и… работала. Ноутбук стоял на дощечке, перекинутой через края ванны, которая, казалось, была откручена от стенки тумбочки. Зарядное устройство опасно свисало с бортика, готовое в любой момент сорваться и упасть в воду. Рядом стояла бутылка вина и пепельница, полная окурков. В воздухе висел сизый сигаретный дым. На запотевшем зеркале виднелись какие-то расчеты, словно она пыталась решить важную задачу, находясь в этом импровизированном офисе.
В тихом омуте черти водятся.
– Давай, я подожду, пока ты выйдешь?
– Давай лучше здесь, – ответила она и, поднеся к губам тонкую сигарету, затянулась.
Я опустил крышку унитаза и сел. Посмотрел на свои ладони и начал их медленно тереть друг об дружку, стараясь избегать взгляда на Эмму. Ее ямочки на плечах так и манили мой взгляд.
– Что ты хотела мне рассказать? – спросил я, потирая ладони, словно смог бы стереть с них свое смущение.
Она смотрела на меня, и я чувствовал это. Кажется, она поняла мое состояние, и это ее забавляло. Эмма ухмылялась озорно и мило. Я понял, что она была пьяна. Ванная, голая Эмма, алкоголь и я. Все условия для спонтанного секса. Поднял на нее взгляд.
– Ты такой забавный, – хихикнула она и затянулась.
– Правда? – хмыкнул я, пытаясь скрыть смущение за сарказмом.
Эмма кивнула на бутылку вина.
– Выпьешь?
– На работе не пью.
Она потянулась к бутылке и сделала глоток прямо из горлышка, затем вернула ее на место, сунул сигаретку в уголок рта и начала стучать клавишами.
– У тебя какой допуск к гостайне? – неожиданно спросила она.
– Не знаю.
– Ты работаешь в ФСБ и не знаешь, какой у тебя допуск?
– Нет, – я пожал плечами. – Просто один раз подписал бумажку о неразглашении.
– Будем считать, что этого достаточно. То, что ты сейчас услышишь, – большая тайна. В конце восемьдесят девятого года началась активная инверсия магнитных полюсов, то есть их дрейф. У меня к тебе первый вопрос. Что ты о них знаешь?
– По ним компас ориентируется и птицы во время перелета.
– И не только… Вопрос номер два. Что ты знаешь о теории мультивселенной?
В ответ я пожал плечами. Она стала объяснять:
– Простой пример: утром ты выбрал пить кофе, а не чай. Но ведь мог выбрать и чай. В какой-то ветви времени ты выбрал именно его. И если взять эти две реальности и представить их как одну прямую линию, то твой выбор между чаем и кофе делит эту линию на две. Теперь каждая реальность существует сама по себе. И твоя судьба в них может сложиться совершенно по-разному. Понимаешь?
– Вроде, – ответил я после недолгого размышления над услышанным.
– Каждое наше решение создает все новые и новые реальности. Миллиарды реальностей, существующих параллельно и никогда не пересекающихся, – это и есть мультивселенная, – пояснила Эмма. – Как думаешь,
что мультивселенная имеет общего с дрейфом магнитных полюсов?– Не знаю.
Слушать об этом, сидя на унитазе, было как-то комично.
Эмма продолжила:
– На первый взгляд, между ними ничего общего. Но это не так. Смена полюсов влияет на пространство. Истончает его. Где-то больше, где-то меньше. Истончает до такой степени, что в пространстве появляются тоннели в другие реальности.
– Как кротовая нора?
– Да, типа того. Только на ее другом конце есть выход в другую реальность. Если попасть в такую «нору», можно перейти в параллельный мир, – Эмма глотнула вина, давая мне времени обдумать услышанное.
– Это какая-то фантастика, – сказал я. – С трудом верю.
Она вернула бутылку на место и затушила сигаретку в пепельнице.
– Такого не должно быть, – тихо, но с убеждением произнесла она. – Поэтому я сказала тебе, что наша планета больна. Говорю как представитель научного сообщества: ты не так давно попал в такую «нору».
И многозначительно посмотрела меня.
Я опустил взгляд на кафельный пол, я туго начал что-что понимать… Сначала была София, потом вдруг стала Катя. В голове сложился пазл. Нет… этого не может быть! Чувство было такое, будто услышал от доктора смертельный диагноз, и сознание отказалось его принять. Бросил взгляд на Эмму – она смотрела на меня. Я замотал головой.
– Да ну! Этого не может быть!
– Может, еще как может, – кивнула Эмма. Потом, мягко добавила:
– Но не волнуйся, это не конец света. Ты даже не заметил, что перешел. Ты попал во вселенную-близнец. В твоем случае вся разница только в имени, и, возможно, есть еще какие-то мелкие различия, которые ты пока не заметил. Твоя жизнь продолжит привычный ход. Тебе повезло. Могло быть и хуже.
– Хуже?
– Да. Ты мог попасть в такую вселенную, которая полностью отличается от твоего привычного мира. Такого не пожелаешь даже врагу.
Я запустил пальцы в волосы и потер голову, пытаясь переварить услышанное. Я отказывался в это верить. Но Эмма ведь не стала бы меня так жестко разыгрывать? Внезапная смена имени эльфийки вполне объяснима переходом в другую реальность, в которой ее родители назвали Катей. Значит, теперь Рита не Рита, Денисов не Денисов? Все вокруг чужое? И моя квартира в Таганроге, по сути, не моя? Я закрыл лицо руками и, зажмурив глаза, стал слушать только тишину в голове. Хотелось в ней раствориться без остатка и навсегда. Наконец, тихо спросил:
– Теперь все вокруг чужие? Моя квартира, Денисов, Рита…
– Что есть свое и чужое? – спросила Эмма. – Плоть? Привычки? Где ориентир? Ты ведь даже не заметил разницы. – И с миг помолчав, добавила еще более серьезным голосом:
– Ты должен знать кое-что еще.
Ешкин крот! Что еще я должен знать?! Было ощущение нереальности происходящего. Странно обо всем этом слышать в прокуренной ванне сидя на унитазе.
– Перемещается через «нору» не тело, перемещается сознание. Именно сознание переходит между вселенными, – Эмма вбила последний гвоздь в крышку гроба моего психологического здоровья.