Красные партизаны

железнодорожного узла протянулась дымная полоса и упёрлась в склады зенитчиков, которые

находились немного в стороне от вокзала. Неудачно. Детонации нет. Вторая РС, третья – есть! На

складе начали рваться снаряды к зениткам. Стрельба велась с 1400 метров, теперь Петруша с

последним РСом, бежит в овраг, где его ждёт лошадь. Успеет, мы это просчитывали. Ну, теперь мой

выход. Стреляю по 5 выстрелов на каждый паровоз. Только успеваю менять магазины. Стреляю на

расплав ствола. Взрывы на складе стали гораздо реже, а ПТРС не мосинка. Меня услышали. Не

успеваю отработать десятую обойму, а ко мне бежит, не менее взвода солдат. Лёгкие мишени, но

мне сейчас не до них. Очередная обойма расстреляна, вставляю новую. Вижу, в 500 метрах спереди,

сработала растяжка. Ну, граждане фрицы, это не весь сюрприз. Прислали нам тут с земли,

музыкальную шкатулку. Весит такая шкатулочка 5 килограмм, но она того стоит. Прикручиваешь

шурупами к дереву крепление. В разъём крепления вставляешь саму шкатулку. Крепишь в тисочках

ППШа, крючочек на курок и проволочку к растяжке. Ну и как патефон заводишь. Вот мина рванула,

проволочка оборвалась, музыкальная шкатулочка завелась. Курок не периодически нажимается, тисочки с автоматом в разные стороны поворачиваются. Немцы залегли. Ну, вот мне ещё пару минут

форы. Всё, патроны кончились. А ППШа ещё постреливает. Эдак, я и автомат вместе со шкатулкой

спасу. Это жаба во мне говорит. Ружьё двадцать килограмм, шкатулка пять, ППШа почти четыре.

Ружьё на плечо, два РС82 в руки и к шкатулке. Вовремя, патроны в автомате кончились. Откидываю

штыревые ножки РСов и втыкаю в землю. Автомат на свободное плечо, шкатулку просто

выщёлкиваю из креплений и подмышку. Где ты жаба? Бери меня на ручки и тащи. Жаба не слышит, а

вот немцы осмелели, начали перебежками продвигаться ко мне. Дёргаю чиркалки на РС82 и ходу.

Это хорошо инженеры придумали, дополнительные запалы. Скопировали с немецких колотушек.

Успела отбежать на 30 метров, когда сзади раздался рёв и два взрыва. Ещё 200 метров и выбегаю

на тропинку. Тропинка на 200 метров присыпана смесью от собак. Пробегаю 100 и аккуратно схожу с

тропы. А на тропе ложный след ведёт дальше к шрапнельной мине. 10 метров и вижу откинутый, как

крышка погреба, пенёк. Небольшой такой пенёк, 40 сантиметров в диаметре. Под ним яма. Кладу

туда ружьё и автомат и закрываю погребок. Потом заберу. Шкатулку с собой, это пока секретное

оружие, пусть и не дорогое. В шкатулке лежит термитная шашка. Если бы я не отключила, то по

окончании завода пружины, от неё остался кусок оплавленного металла. Снова бег, пот застилает

глаза. Через 300 метров в кустах стоит моя лошадка. Копыта обмотаны тряпками. Вползаю в седло,

сил уже нет. Через час меня встречает Пётр. Операция завершена удачно. Как нам потом сказали,

мы повредили все 13 паровозов бывшие на узле. Фашисты потеряли убитыми на складе и в команде

преследования 37 человек. Оказалось в этот же день, между нашей станцией и предшествующей,

работала другая пара. Пустили под откос состав. Очень удачно получилось, железнодорожный узел

оказался закупоренным с двух сторон, больше суток.

– Вот так Анечка! Наши инструктора не только обучали, но и сами воевали.

– Дед, но ты же сам воевал. Я знаю, а ты не рассказываешь.

– Дык, про себя как-то неудобно рассказывать, на хвастовство похоже.

– Ну, расскажи. А то другие знают, а мы нет.

– Ладно.

– Петька! Колька! Бегите сюда! Дед про бабушку рассказывать будет.

– Не слышат? Ну, ты сбегай, а я пока покурю, да припомню, как оно было.

Глава 8

– Ну и где Вы шлялись? А ну-ка, ближе подойдите. Так, понятно. В дедушкин сарайчик пытались

пробраться через крышу. Кому говорилось, что туда нельзя?

– Петька сказал, что там у тебя коллекция оружия. Мы посмотреть хотели.

– Ну, забрались бы и что? Дедушка старый, а не тупой, чтобы оружие вот так хранить. Сейф там

размером с контейнер стоит.

– А, правда, там оружие?

– Оружие, оружие, только оно именное, включая и гранатомет.

– А как это именное?

– Это когда кого-то, за какие-либо заслуги оружием награждают. Ну и подписывают, конечно. У меня

тогда такая слабость была. Как что-то по моей подсказке сделают из ручного оружия, обязательно

один экземпляр, себе на память взять. Я бы и крупную технику себе в коллекцию брал, да куда её

ставить? На заводах знали про эту мою слабость и подыгрывали. Как поставят на серийное

производство, так первый экземпляр с дарственной подписью мне дарят.

– Дед! Покажь!

– На фотках покажу.

– Нее, фотки мы и так посмотрим. Дед! Подержать дай!

– Знаю я Вас. Посмотреть, подержать, пострелять, отсидеть. На фотках посмотрите. Ну, что

рассказывать или дальше пойдёте приключения на пятую точку искать?

– Ребята, хватит. А то дед рассердится и опять про бабушку не расскажет. Дедушка, миленький,

расскажи.

– Ну ладно. Рассаживайтесь на ковёр, а я как обычно в кресло к окну, сяду.

Было это весной 1942 года, перед самым немецким наступлением. Ещё в 1941 году, с нашими

химиками, мы работали над термобарическими зарядами. Фу, еле выговорил. Прощё говоря, над

устройствами объёмного взрыва. Благо у меня в голове застряло название изопропилнитрат. Так что

учёные мучились недолго, помучались конструкторы. Никак не получалось создать единую

конструкцию. То есть бомбу объёмного взрыва. Бомба то получалась, но срабатывала не каждый

раз. Иосиф Виссарионович категорически запретил делать такие подарки фрицам. Пока не добьемся

100% срабатывания боеприпаса. А ручки у нас чесались. Решили опробовать в наземном варианте.

Тут проблем не было. Мы даже опытные образцы ручных гранат сделали, по принципу РГ-60ТБ.

Только весила она, в два раза больше, почти 700 грамм. Зато и бабахала сильнее. Ну и ещё кое-что

сделали. Отпросился я у товарища Сталина на передовую, для испытания образцов. Поскольку