Красный
Шрифт:
Пока она не обращала на меня внимания, я же нагло рассматривал её лицо.
— Что-то не так?
Наконец, соизволила она повернуться. Здоровенный кривой шрам пересекал её лицо по диагонали, начинаясь у правого виска, пересекая нос, затрагивая уголок губ и заканчиваясь на нижней челюсти.
— Это нормально, что ты нарушаешь своё инкогнито?
Вопросом на вопрос ответил я, кивком указывая на маску, которую Красный тактично подхватил и положил на бортик, пока Паучиха не видела. Параллельно перевёл разговор на "ты", чтобы не "выкать". В конце концов она пробежалась по моему окну.
— А какой в ней смысл? Сколько ни
— Значит, опустишь руки?
Девушка пожала плечами, опустив взгляд в кружку, которую теперь держала двумя руками.
— Наверное, да.
— А из-за чего ты вообще начинала геройствовать?
Решил я попытаться нащупать корни проблемы.
— Просто подумала, что могу повлиять на мир и сделать его хоть немного лучше. Хоть кому-то помочь, хотя бы в этом городе. Раз уж мне дали большую силу, регенерацию… У меня перед глазами есть образ — те самые «Мстители». Так чем я хуже? Наивная была, думала, буду ловить преступников, помогать людям, ходить в школу, подрабатывать в лаборатории, чтобы… А, не важно. Работа всё равно никуда не денется.
— А сейчас что изменилось? Уже не можешь изменить мир?
Со вздохом Паучиха ответила:
— Никто не может его изменить. Я попыталась, и вот, сейчас сижу, пью кофе в компании совершенно незнакомого мне человека. После всего случившегося я уже не смогу быть дружелюбной соседкой.
— То есть, ты готова отказаться от своей цели, из-за того, что столкнулась с препятствием? Так ты никогда её не достигнешь.
— А то ты много в этом понимаешь!
Огрызнулась она в ответ. Никто не любит, когда кто-то лезет в душу.
— Может, и нет.
Пожав плечами, изобразил я равнодушие.
— Но тебе сейчас нужно выговориться хоть кому-нибудь, и раз ты всё ещё здесь, а я не лежу в отключке, то моя кандидатура тебя вполне устраивает.
Героиня невесело хмыкнула на эту мою фразу.
— Да я даже имени твоего не знаю, как я тебе буду всё о себе рассказывать? Вдруг ты завтра побежишь сдавать меня в газеты? Поверь, за раскрытие моей личности издательства заплатят большие деньги.
— Не особо мне эти деньги и нужны — вполне хватает и тех, что я зарабатываю. Меня, кстати, Иваном звать. Иван Семёнов. Можно просто Ваня.
Моё имя, ожидаемо, вызвало затруднения у девушки:
— Ванья? Из России, что ли?
— Ну да, из неё родимой. Переехал недавно.
И не думал отрицать очевидное. Тут главное быть искренним, тогда можно рассчитывать на взаимность. Правда моё имя ей придётся потренировать, а то сильно слух режет.
— Петра Паркер.
Представилась девушка.
— Ну вот, теперь мы знакомы. Ещё минут пять в том же темпе и нас можно будет считать лучшими друзьями.
Вот блин, кажется, я её сломал. Бедняжка впала в прострацию. Переборщил я с разрядкой обстановки. Чтобы вернуть девушку в наш грешный мир, я решил сменить тему:
— Слушай, тебе явно не помешает эмоциональная разгрузка. Не обязательно сейчас выкладывать мне всю подноготную. Давай так, завтра я отпрошусь с работы, и мы сходим, к примеру, в тир.
Петра тут же пришла в себя и нахмурилась:
— Я не умею стрелять.
— А я научу.
Не растерялся я.
— Или ты не хочешь? Можно тогда просто погулять. Я, конечно, не психолог, но тебе явно нужно развеяться.
Просто, как мне кажется, стрельба очень хорошо способствует "спусканию пара".Паучиха сделала глоток кофе и ненадолго задумалась. Я её не отвлекал — когда незнакомый человек, ни с того — ни с сего, предлагает куда-то сходить, это выглядит подозрительно. Наконец, она приняла решение и, подняв на меня свои красивые голубые глаза ответила:
— Хорошо, давай завтра сходим в тир. Спасибо за кофе.
С этими словами она отставила пустую кружку и стала неуверенно подниматься на ноги.
— А я, пожалуй, пойду.
Заметив, как Петру шатает, я обхватил её за талию и затащил обратно на крышу, потому как она начала опасно заваливаться вперёд. Вследствие этого моего действия, кружки полетели вниз, но их спас Красный. Эх, человечину жрать нельзя, но вот сырым мясом я его, пожалуй, побалую.
— Ты чего делаешь?!
Возмутилась девушка, когда я её закинул себе на плечо, чтобы второй рукой взять её рюкзак и маску. К моему удивлению, Петра оказалась куда тяжелее, чем выглядела, однако, заострять на этом внимание я не стал — я сильный, мне не тяжело, а она, как ни крути, всё же девочка. При желании, я могу пару таких как она на руках нести и не запыхаться, а уж если выпустить Красного, то и ещё больше.
— В таком состоянии я тебя только на такси отпущу. А вообще, будет лучше, если ты у меня переночуешь, а то натворишь ещё глупостей на пьяную голову.
— Я не пьяна!
Продолжила она бузить, но конечностями не размахивала, за что ей плюс.
— Это тебе только так кажется. Ты только что чуть с крыши не свалилась.
Я продолжал давить аргументами, вот только это не особо помогало. Девушка твёрдо продолжала настаивать на своём, однако, применять самый действенный аргумент для окончания споров «ой, всё!» она не спешила.
— Не свалилась бы. Как я, по-твоему, полечу, не спрыгивая с крыши?
— Вот и полетела бы ты вниз, потому что с координацией у тебя полный швах.
— Неправда!
Тут же пресекла Паучиха мои гнусные инсинуации.
«Вань, а что мы с ней делать-то будем?»
Вставил свои пять копеек Красный, от чего я только закатил глаза. Знает же, что отвечать я ему сейчас не буду и всё равно лезет. Подхватил на свою голову, называется.
— Ой, всё!
Не выдержал, наконец, я. К счастью, мы уже были на пороге моей квартиры, отпирать которую я доверил красному, поскольку руки мои были заняты, а у него этих жгутиков ещё много.
Разувшись, я поставил рюкзак на пол и с девушкой на плече прошёл внутрь своей квартиры. Пройдя к дивану в гостиной, аккуратно уложил на него несопротивляющуюся девушку, после чего стянул с её ног красные сапоги. В глаза сразу бросились блеснувшие металлом суставы на пальцах. Маска её отправилась на небольшой журнальный столик.
— Это уже домогательство!
Попыталась она подняться, но, слегка толкнув в плечо, я вернул Петру в горизонтальное положение. Её обвинение я пропустил мимо ушей.
— Почему всё так кружится?
— Потому что заземляться надо.
Буркнул я, спуская правую ногу девушки на пол.
— Если будет плохо, ну там, тошнить будет, к примеру, говори сразу.
Проинструктировал я подопечную, которая, похоже, окончательно потеряла связь с миром. Обувь её я поставил рядом со своей. С вопросами я решил повременить — не в том она состоянии, чтобы отвечать связно.