Красота

Интересно, если бы хомирисы захотели, то жили бы в городах, как придикаты? По всему выходило – да. Получается, не хотят?

И если свежий воздух и настоящая зелень в понимание Инис вписывались, то отсутствие комфортного туалета и сети – никак.

– Тан, это правда, что раньше вы жили как придикаты сейчас, в цивилизованных городах, а потом изменились? – смягчив по возможности подтекст, спросила Инис.

– Да, было такое.

Она нахмурилась.

– Не понимаю. Вы жили… Канализация, отопление, хорошее питание, автоматизированный труд, медицина – как от этого можно отказаться?

Он мягко покачивался при движении такси и, казалось, с трудом удерживал смех.

– Почему отказались? – наконец, спросил. – Разве мы с тобой не летим на машине, оплаченной кредитной картой придикатов?

– Но ведь такой полёт для тебя исключение?

– Да, я больше люблю ходить пешком.

– А если нужно пройти очень быстро и очень далеко? Как вы выходите из положения? Что, если ходить далеко и быстро понадобится часто, а придикаты решат больше вас не обслуживать?

Тан опустил глаза и почему-то перестал улыбаться. Из-за этого захотелось себя обругать – и зачем лезла? Может, у них реальные споры между расами по этому вопросу?

– Инис, я расскажу тебе, но позже, - негромко сказал Тан.

О чём он расскажет? Наверное, неловко объяснять чужаку финансовые взаимоотношения между опекунами и опекаемыми. Инис бы и пробовать не стала, послала бы по матушке, и всех делов.

– Прости, Тан, в своих расспросах я была слишком настойчивой.

– Ты любопытна. Не думаю, что это плохо.

– Хорошо. Тогда всё-таки ещё вопрос – придикаты оплатили твоё утреннее такси, теперь нашу поездку, а что, если им однажды надоест за вас платить?

– Ты, наверное, не знаешь, но хомирисы улетают не туда, куда улетят придикаты. Вскоре им совсем не придётся за нас платить.

Ого, он, оказывается, и серьёзным умеет быть.

– То есть? – не поняла Инис. – Как не придётся?

– Наш корабль отправится… в другую от Блока сторону. Последний дар придикатов – сам корабль для переселения.

– Куда отправится в другую сторону? – не поняла Инис. – В свободный космос, что ли?

– Да.

Она чуть не подскочила, да вовремя вспомнила про низкий потолок.

– Но как? Разве среди вас есть специалисты, способные вести корабль?!

– Нет. С нами отправятся придикаты. После того, как мы найдем подходящую планету и высадимся на поверхность, они вернутся с кораблем обратно. Так что, я ответил на вопрос о содержании?

– Подожди про содержание. Вы что, даже не знаете ещё, на какую планету отправляетесь?! – Инис с трудом удержалась от крика. Какая безалаберность – две недели до взрыва, а они даже не знают, куда летят. Куда смотрит общественность? Это же просто неразумно!

– Не волнуйся за нас.

И снова какие-то недоговорки. Да как тут можно не волноваться-то?

– Мы все уверены, что хомирисы переселяются вместе с придикатами на пять выбранных для этого планет, – сказала Инис.

– Ага. Так думают. Просто это секрет.

– Секрет?!

Инис уже не могла вспомнить, когда в последний раз так удивлялась.

– Поэтому никому не говори, обещаешь?

В его изложении звучало так легко – просто взять и никому не говорить! Но как? Ладно, хомирисы, могут не осознавать, насколько опасно лететь в неизвестность, но придикаты-то куда смотрят? Почему позволяют своим подопечным такие дикие выходки? Хотя бы ради их безопасности должны проследить, как устроятся братья меньшие!

– Обещаешь? – повторил Тан, прищурив глаза. В его улыбке не было ни тени сомнения, что она пообещает и сдержит слово.

Чем это грозит? Сможет ли она успеть что-нибудь предпринять? Что-нибудь изменить? Но ведь придикаты в курсе происходящего и согласны на авантюру, раз помогают, а без их согласия изменить курс корабля хомирисов всё равно нереально. Или что, оставить всё как есть и посмотреть, что выйдет?

– Думаешь, мы не способны решать, как нам жить? – улыбнулся он, с интересом продолжая рассматривать лицо Инис, на котором явственно проступало сомнение.

– Может, вы не точно оценили масштаб вашей затеи? Поиски подходящей планеты очень сложное дело.

Он выпрямился, отчего стал как-то больше.

– Я знаю, что у вас на планете тоже есть вторая раса. Обезьяны.

– То есть? Есть. Но они животные. Не разумные!

– Так ли? Ваши учёные, а потом правозащитники не раз пытались доказать в суде, что обезьяны разумны, особенно если их растить, как детей, обучая понимать происходящее и общаться. Были случаи, когда ваши обезьяны прекрасно общались, как общаются немые - знаками и могли различать до трёх тысяч слов. Хочешь сказать, они были неразумны? Что они не развились бы со временем до придикатов, дай вы им шанс?

– Постой! К чему это ты? – растерялась Инис.

– Мы тоже через это прошли. Но мы дали им шанс. Видишь, что вышло? Они теперь развитая раса, способная легко заменить нас.

– Но зато вы теперь вторая по счету!

– Ну и что? – он равнодушно пожал плечами. – Им нравится быть первыми, мы не против, все счастливы, так почему бы нет? Ты ещё поймёшь.

Инис задумалась, вспоминая, что действительно, слышала пару раз о судебных процессах, в которых правозащитники животных пытались доказать, что обезьяны разумны и требовали им особых прав.

– Суд решил, раз существо не может нести ответственность, значит, и прав у него быть не может, - припомнила она.

Тан молча кивнул.

– Хочешь сказать, что на самом деле они…

Инис не смогла сформулировать. Что они? Разумны, но это слишком сложно признать? Представьте только, сколько изменений в структуре общества придется внести, признай за обезьянами права, как за людьми. В некоторых отсталых странах до сих пор едят обезьянье мясо. А тут – разумные.

– Не знаю, как дела обстоят у вас, - сжалился Тан. – Но мы находились в такой же ситуации и рискнули. И не жалели никогда, смотри, что вышло. Разве Нагрраз не стоил того? На вид он вполне счастлив быть цивилизованным.

Инис представила себе Нагрраза дикарем, висящем на ветке и издающим грозные крики, отпугивая непрошеных гостей, и невольно улыбнулась.

– Видишь, Инис? Так как думаешь, если мы решали такие вопросы, может, и своё будущее сможем выбрать?

– Я и не говорю, что вы не можете. Просто… просто беспокоилась.

– Да. О нас почему-то многие любят беспокоиться, - он засмеялся. Глаза прищурились и захотелось наклониться ближе и прикоснуться к его лицу – к щекам и губам. Инис отвернулась.