Красотка для мажора. Она будет моей

– Если не забыл, я вообще не хотела давать тебе номер, ты выманил его шантажом. Еще сказал, что если я не отвечу, ты смоешь мою флешку в унитаз. Вперед, смывай, ничего не имею против!
– усмехнулась я.

– А ты все обижаешься?
– его глаза на секунду сощурились.
– У меня случайно что-то вырывается, а ты все записываешь, злопамятная девочка?

Я помню, что у него «случайно вырвалось» в прошлый раз… Признался в любви, а потом снова оскорбил.

Мне нет никакого дела до того, что он говорит!

– Я не обижаюсь, мне плевать. А твоим словам я тем более никакого значения не придаю!

– пренебрежительно фыркнула.
– Выходи из моей комнаты и цветы свои забирай!
– с трудом удержалась от того, чтобы не швырнуть ими в него.

– Ну, уж нет.

Встав с кровати, парень подошел ближе ко мне. Придвинулся вплотную, так, что я была вынуждена отступить…

– Никуда я не уйду, Ларина, - улыбнулся Давид.
– Я говорил, что всегда получаю то, что хочу. И теперь… я хочу тебя. Всю тебя, -внезапно в его голосе что-то изменилось.
– И поэтому, не сомневайся. Ты будешь моей.

Может, потому что меня парализовало от его близости, может, потому что меня возмутила его чудовищная самоуверенность, но на несколько мгновений я замерла на одном месте.

Давид придвинулся еще ближе… так близко, что я смогла почувствовать его дыхание на своих губах…

Глава 15. Сопротивление

Его губы, нежные, бархатистые прикоснулись к моим… и мое сердце сделало сальто, а тело словно перестало существовать. Это был легкий поцелуй, трепетный, безумно приятный и теплый…

Но я не могла… не могла позволить себе снова превратиться в размазню!.. Самоуверенная наглая сволочь. Не буду я его. Не дождется!..

Дернув головой, я сделала шаг назад и собиралась, было, влепить ему пощечину, но мажор успел остановить мою ладонь.

– Снова руки распускаешь, непослушная девочка?
– приподнял брови.
– Сдачи получить не боишься?

– Я тебе сказала выйти из моей комнаты! Ты в последний раз ко мне прикоснулся!
– рассерженно вырвала у него свое запястье.

– Что с тобой сегодня? Не с той ноги встала с утра? Я тебе розы принес, как какой-то болван романтичный, - усмехнулся Третьяков.
– Это из-за того, что было на вечеринке? Да я же напился тогда и ничего не соображал. Ну, хочешь, извинюсь?

Я и сама точно не знала, почему так злюсь на него. Правда, в глубине души понимала… что это из-за того его признания, о котором я мечтала и которому не могла верить.

Это может показаться странным, и я не знаю, смогу ли объяснить, почему оно так повлияло на меня… Но контраст между нежностью слов и грубостью поступков этого парня, того самого парня, что-то сделал со мной.

Сделал ранимой. Вывел из себя. Заставил защищаться. Заставил страдать… и ненавидеть его!

– Свои цветы, свои извинения, да и любые другие свои слова можешь засунуть в одно место.

Швырнула букет на пол перед его ногами. Третьяков проследил за ним пораженно-возмущенным взглядом, а затем снова перевел его на меня. Его глаза сощурились.

– Блин, Ларина… Какого хрена вытворяешь? Что я тебе сделал?

– Поройся в памяти, может, и поймешь.

Парень какое-то время молчал, его брови были напряженно сведены у переносицы.

– Значит, это из-за того спора?

– Дошло, наконец.

Вообще-то спор тут был особо и ни при чем - он был только гребанной вишенкой на куче говна, которая выросла между нами и с каждым днем становилась все больше и больше.

Внезапно я запоздало вспомнила, что собиралась перестать враждовать с Давидом Третьяковым. Собиралась покончить с этой ненавистью ради себя самой, своих нервов и своего внутреннего равновесия. Как выяснилось, это была непосильная задача.

Сделав глубокий вдох, я скрестила руки на груди. Попыталась призвать на помощь холодное спокойствие и невозмутимость.

– Что-то я не помню, чтобы и с Перовым ты была такой же агрессивной, хоть он тоже на тебя поспорил. Нет, ты пошла с этим идиотом на свидание, обнималась с ним и позволяла ему себя трогать. Ну, конечно… это же очевидно!
– усмехнулся он.
– А я-то думал, почему ты пришла на вечеринку именно с Саньком. Почему не с Артуром или с Макаром Власовым этим, который тебя на «Порше» катал. Теперь мне все ясно! Все это было спектаклем, чтобы меня позлить.

Внутри меня снова поднялась волна едкого раздражения.

– Я пошла на свидание с Сашей, потому что он хороший парень, и поспорил на меня просто потому, что я ему действительно понравилась, а не из спортивного интереса. Ну, а ты что? Пришел сюда с этим нелепым букетом, - пренебрежительно улыбнулась, - сказал… как ты это сказал? Что ты хочешь меня всю, и я буду твоей? Мне тебя жаль. Смирись с проигрышем, Третьяков и вали отсюда.

Мажор медленно выпустил воздух из легких, придвинулся еще ближе ко мне.

– Даю тебе последний шанс. Закончим эту войну - будем считать это ничьей. Сходим на свидание. Иначе…

Я вскинула голову.

– Иначе что? Определись, угрожаешь ты или мира просишь! Но, впрочем… Хорошо. Согласна с тобой. Давай закончим войну, меня и саму все это достало. Пусть будет ничья, так и быть.

Его лицо слегка расслабилось, он открыл, было, рот, чтобы что-то сказать… но тут я продолжила свою мысль:

– Но ни на какое свидание я с тобой не пойду, можешь и не мечтать! Сколько раз я должна тебе отказать, чтобы ты это понял?

Несколько мгновений парень молчал, но потом снова улыбнулся.

– Пойдешь, и с радостью, - улыбнулся шире.
– Станешь податливой и ласковой, и совсем скоро.

Я возмущенно фыркнула.

– Еще чего!

– Поспорим?
– подмигнул мне.

Перед тем, как выйти за дверь, мажор еще раз обхватил мое тело руками и, несмотря на все мои протесты и попытки вырваться, запечатлел поцелуй на моих губах и, оставив след на щеке, укусил за мочку уха. По моей шее побежали табуны сумасшедших колючих мурашек. Я потерла ухо и встряхнула головой.

И на что Третьяков надеется, в очередной раз предлагая мне закончить войну? Как он себе это представляет после всего, что между нами было? Война просто перешла на другой уровень, боевые действия приняли новую форму. Мы раскрыли карты, бросили друг другу вызов. И что будет дальше, я даже не представляла…