«Краткость и талант». Альманах-2022

Настоящим же камнем преткновения между спокойной исследовательской работой и мегафауной стало парнокопытное. Здоровенный козел с загнутыми назад ребристыми толстыми рогами экспансию исследователей воспринял как личную занозу в мохнатом заду. И каждое утро начиналось с боданий с козлом прямом и переносном смыслах. Стоило ученым во главе с капитаном выйти из посадочного модуля, животное, дежурившее неподалеку, с дурным взмекиванием неслось им навстречу и со всей силы поддавало тому, кто не успел увернуться, под коленки и чуть повыше. Крис каждый раз тратил на козла заряд с парализующей медицинской иглой, оттаскивал полорогое подальше, но на следующий день свистопляска повторялась как по атомным часам.

Ира, самая юркая в их небольшой компании, заклинала козла простым и строгим:

– Букардо!

И козел волшебным образом прекращал направлять рогатое внимание в ее сторону. Как потом пояснила биолог, морфологически козел больше всего походил на плейстоценового пиренейского собрата, и она просто окликала гнусное животное, но мужчины восприняли видовое именование козла как отъявленное ругательство, и все просчеты теперь обзывали не иначе как «букардо». Но в один прекрасный момент хихикающую Ирку козел умудрился сбить с ног. И этого она стерпеть никак не смогла.

– Вот к-к-козел с рогами… Крис!

– Да? – отозвался немедленно капитан.

– Давайте его к лесу на этот раз утащим. Может, гомотерии сожрут?

– Айрин, вы жестоки. А поцелуй мне обломится?

– Вы что, у Димки успели таких манер и слов нахвататься? – схватилась за голову Ирина, но позициями поступилась. – Да что угодно, только пусть это зловредное создание нас покинет!

Крис не стал с козлом церемониться, и по указке дамы, стараясь выглядеть благородно и не кряхтеть под тяжестью козлиной спящей туши, отволок животное поближе к лесу, не забывая поглядывать по сторонам. Вернувшись в лагерь, капитан, ничтоже сумняшеся, потянулся было условно чмокнуть несговорчивую зазнобу в щечку, соблюдая приличия, но тут же отпрянул, обиженно и демонстративно потирая шлем в области щеки: на неожиданную оплеуху Айрин не поскупилась.

– За что? Вы же разрешили… – полным скорби голосом уточнил Крис, но в глазах у него обида смешалась с охотничьим блеском.

– Ой, – смешалась Ира. – Я не специально. Но нет, не стоит!

Она уперлась рукой в грудь потянувшемуся было за второй попыткой капитану. Он вздохнул, но настаивать не стал, а Дим в стороне сдавленно хрюкнул, на что заработал Иркин взгляд, обещающий зловещее возмездие. Она ушла в дальнюю палатку, обрабатывать скопившиеся за ночь материалы, а Крис задумчиво уставился на вытоптанный козлом дальний край лагеря.

– Не нравится мне это…

– Вы о чем? – уточнил Дим.

– Да вот, смотри.

Отметив про себя, что капитан решил перейти к более близкому формату общения, Дим подошел и взглянул. На краю кочки, в мягком песке между озерцом и краем травы, отпечаталась громадная лапа с крупной пяткой и вдавленными сантиметров на пять в землю когтями. Дим присвистнул.

– Вот это канделябры…

– Я даже уточнять не буду, что ты имел в виду, – с серьезным видом отозвался капитан, привыкший к обилию фразеологизмов и крылатых выражений от планетолога.

– И не надо, – вздохнул Дим. – И так понятно – влипли по самое не могу.

– Главное – защитить Айрин, – заявил Крис, и Дим ошарашенно покосился на военного.

– Так ты что, не шутил? Ну, про то, что решил попробовать Ирку охмурить? – с недоверием спросил Дим.

– Нет, Дим. Не имею привычки шутить над тем, что для меня важно, – отрезал капитан, прищурившись.

Дим понял: этот Ирку просто так не отпустит. И улыбнулся. Крис сестре нравился, ему как брату это сразу стало заметно: она всегда сначала колючки интеллекта выпускает, а потом уже сердечную оборону сдает. Да и куда она денется, тем более, с таким завоевателем. И уж точно бравый капитан лучшая для Ирки партия, чем суровый блондин Олаф, к которому она присматривалась, тот вроде и отличный мужик, да вот чувствуется в нем какая-то червоточинка.

Козла, к удовольствию Иры, они больше не видели. То ли он не смог забодать семейную кошачью пару, то ли обиделся. Но Крис удвоил бдительность: неприятные следы с каждым днем становились все ближе к палаткам. С Айрин капитан решил пока не говорить: незачем лишний раз девушку пугать, но когда биолог разрешила высадку в легкой броне и задумалась впервые над тем, чтобы остаться на ночь, воспротивился и с деланой капризной интонацией заявил:

– Айрин, я понимаю, что женщины по природе своей намного выносливее, но мужчина – существо нежное, нас надлежит хорошо кормить, давать высыпаться и всенепременно любить, тогда эти домашние питомцы будут приносить больше пользы.

Ирина прыснула:

– Ой, да ладно, от отсутствия обеда еще никто не умирал.

Но, посмотрев на мгновенно ставшего унылым Дима и укоризненного капитана, она передумала, и расписание осталось прежним: подъем в шесть утра, завтрак, вылет, посадка, работа, назад – как начинает заканчиваться кислород, около шести вечера плюс два часа в дезинфекционном шлюзе. До ужина добирались и правда поздно. Так продолжалось еще пару недель, пока следы не заметила сама Ира.

– Если тут везде мегафауна, то о простом мишке говорить не приходится. Ursus spelaeus. Пещерный медведь. Видите, оттиск «ладони» какой широкий? Наверное, самец-одиночка. Интересно, что ему от нас нужно…

– А мне нет. Это опасный зверь, – отметил Крис, и Дим кивнул, соглашаясь с капитаном.

* * *

Еще пару недель спустя пошел снег, и на нем следы медведя стало видно еще отчетливее. Впрочем, днем косолапый ученых не беспокоил, а ночью границ лагеря не пересекал, и его предрассветные шатания по морю травы вокруг люди видели только по съемкам тепловых фотоловушек. Выглядел зверь странно: морда у него была короче, чем у бурого медведя, лоб – более широкий и выступающий вперед, лапы – длинные и гибкие, а в холке по высоте он доходил Крису до подбородка.

– Только медведя нам и не хватало, – вздыхала Ирина, не оставлявшая надежд побывать на планете ночью, и жалобно добавляла: – Пещерные медведи в основном растительной пищей питались. Может…

– Не может, – пресекал попытки Крис. – Слишком опасно.

Иногда Ирина пыталась бунтовать, но капитан раз за разом выразительно поднимал глаза к потолку: а там светился зеленый огонек всевидящего ИИ, что принимал отчеты и приказы только от руководителя миссии, ответственного за жизнь и здоровье экипажа, и биологу приходилось отступать.

В один из солнечных дней к лагерю на мягких лапах подкралась зима. Небольшой мороз, сковавший льдом болотные лужицы, совпал с выводами биолога, врача и биохимика: можно снять шлем. И первым попробовать здешний воздух на вкус, конечно же, вызвался капитан.

Ранним утром, едва посадочный модуль коснулся небольшого круга основательно примятой травы, он, пока никто его не опередил, выскочил наружу, с мальчишечьим задором обогнав ученых. Из невесомого облачка на небе пошел снег, и Ира невольно залюбовалась: кипенно-белый снег оседал на иссиня-черных непокорных волосах, а в ярко-синие глаза заглядывал утренний свет здешнего солнца, заставляя капитана щуриться и улыбаться.