КРАУЛЕР

– Конечно, байка, – обозлился Кравцов. – Вход в правительственное метро находится в закрытом павильоне за золотыми воротами и его сторожит архангел с пылающим мечом. Господи! Да где ж ему еще быть как не в подобной подсобке.

– Он прав. Зачем привлекать внимание.

– Ты вообще помалкивай, – указал на Гната лейтенант. – Что еще я должен знать? Выкладывай, Кравцов, или заберем до выяснения.

– Угрожаете мне?

– Лучше начинай говорить, если не хочешь пополнить наш персональный зоопарк.

– Что?! – возмутился помощник бригадира. – У меня есть права и я…

Антона почувствовал, как в нем закипает злоба. Мало того, что обходчик его обманул, так теперь еще пытался на место поставить. Что этот доходяга с потным лицом о себе думает? Антон всегда следовал правилам, даже мигалку в пробках не использовал, за что нещадно получал от жены, считавшей, что у старшего лейтенанта есть какие-то «особые привилегии». Однако в такие минуты, когда под угрозой авторитет, об уставе лучше забыть. Важно сразу дать понять, кто есть кто, иначе из тебя начнут веревки вить.

– Будешь качать права в клетке с другими обезьянами, если не скажешь все что знаешь! Ты и так влип по уши. Дача ложных показаний, сокрытие улик, препятствие следствию… Мне продолжать?

– Это не моя вина! – сдался обходчик, чей тон сразу стал мягче и спокойнее. – Так распорядилось руководство. Я человек маленький.

– Тут я с тобой согласен. С маленького человека и спрос меньше. Выкладывай.

– Я нашел этот ход давно.

– Как давно?

– В 96-ом году. Что с того? Когда начальство об этом узнало, меня чуть не уволили. Если бы не бригадир…

– Ближе к делу.

– Ближе некуда, – развел руками Кравцов. – У них, наверное, договор с военными. Нам запрещено говорить о подобных местах и тем более туда спускаться. Поэтому я молчал.

– И все же ты нам дважды открыл дверь, – заметил кинолог. – Значит, хотел, чтобы мы нашли этот ход?

Кравцов оглянулся на Чанга Фу, словно боялся, что тот его сдаст. Вьетнамец в ответ улыбнулся.

– Вы рано или поздно узнали бы обо всем от мужиков. Ведь это они рассказали вам историю о привидениях.

– О Витьке Косматском? О да, – хохотнул Гнат.

– Есть еще кое-что. – Обходчик зачем-то перешел на шепот. – Я двенадцать лет работаю на Калининской линии и слежу за порядком. Все входы и выходы на мне. Так вот, с недавних пор я начал замечать, что сотрудники «Метро-2» стали чаще пользоваться этой кладовкой. По крайней мере, обе двери почему-то иногда оставляют открытыми.

– Подозреваешь тех, кто работает внизу?

– Нет. Самих сотрудников я не видел, но кто-то же шастает через шкаф и обратно.

Обходчики и оперативники переглянулись. Все думали об одном и том же.

– Звучит паршиво, – наконец вымолвил кинолог. – Если тут замешаны военные, стоит задуматься, – надо ли туда спускаться.

– Я не оставлю Алексеева. – Антон шагнул за порог на лестницу. – Я иду вниз. Вы идете за мной. Это приказ.

– Стойте! – остановил Гнат. – Мы даже не знаем, кто это делает и сколько их. Давайте вызовем подкрепление.

– Лейтенант, это вам не Нарния, – поддержал кинолог. – Едва ли внизу нам нальют чашку горячего чая.

– Сначала убедимся, что мы не ошиблись. Я не хочу выглядеть дураком в глазах начальства. Прежде чем начать операцию нелишне собрать хоть какую-то информацию. Не знаю как у вас, а у меня на погонах лишних звездочек нет.

– У нас тем более, – буркнул Гнат, зыркнув на три потертые лычки.

Антон включил фонарик и пошел вниз. Остальные неохотно последовали за ним. Последним кладовку покинул помощник бригадира. Сергей Кравцов предусмотрительно выключил свет и плотно прикрыл обе двери, напоследок перекрестившись.

Лестница уводила вниз под большим углом. Под скошенным потолком висели старомодные плафоны из толстого стекла. Ступени покрывал слой извести. Спускаясь в такие места, особенно остро начинаешь ощущать одиночество. Затхлый воздух, шершавый бетон с трещинами, тишина и темнота давят со всех сторон.

Вскоре они попали в длинный узкий коридор. Вдоль стен в обе стороны тянулись покрытые ржавчиной трубы. Над головой чернели кабели и пустые ламповые патроны. Далеко впереди на большом расстоянии друг от друга подобно путеводным звездам сияли лампочки. Антон дал собаке понюхать брелок. Сканер сразу взяла след, потянув вправо.

Идти пришлось долго, но легко, все время вниз. Вскоре им попался первый задел. Лучи фонариков осветили каменные блоки, штабелями сложенные подле стены. Чем дальше они уходили, тем шире становился тоннель и тем чаще появлялись заделы и ниши. Иногда попадались кладовки, запертые на окаменевшие от ржавчины замки. Помещения без дверей почти все пустовали. В воздухе подобно снегу летала пыль и паутина.

– Откуда такой сильный ветер? – спросил Антон, ощущая на вспотевшем лице растущий напор воздуха.

– Впереди вентиляционная штольня, – пояснил Кравцов. Он обогнал остальных и подошел ближе к лейтенанту. – Глубокие участки вроде этого проветривают с помощью них. Эти штольни уже и длиннее обычных шахт метрополитена.

– Через нее можно попасть наверх?

– Исключено. Там почти вертикальный ствол с мощной турбиной у основания. Такие используют в основном на рудниках.

– Какая же тут глубина?

Кравцов сощурился.

– Семьдесят метров от поверхности. Может больше.

– Вы действительно рассчитываете найти здесь капитана? – спросил кинолог, одной рукой вцепившись в поводок, другой придерживая висящее на плече оружие. – Это же лабиринт. Нам не справиться в одиночку.

– Пока собака чует запах, мы будем идти вперед, – раз и навсегда отрезал Антон.

– Сейчас будет большой задел, – вмешался Кравцов. – Потом через полкилометра лестница вниз. Она выводит в новый тоннель. Вот туда я бы вам не советовал спускаться.

Гул от турбины нарастал. Лучи фонариков скользили по бетонным стенам. Лампочек вокруг становилось все меньше, и все чаще впереди и сзади царила тьма. Как тут не вспомнить слова итальянского классика: «Lasciate ogni speranza voi ch 'entrate[8]». Антон думал именно об этом. Тоннель хоть и тянулся в одном направлении, но не переставал петлять. Настоящая винтовая лестница в ад.