Край чужих земель

В теплых чунях, которые заменяли здесь зимой домашнюю обувь, я выбежала на порог. Сердце билось просто бешено: и от радости, что здесь такая-же зима, как я привыкла видеть каждый год, и от того, что мы, наконец, сможем проверить наш «грейдер».

— Варис, Варис, - прокричала я, забежав обратно в зал и толкнув тяжелую дверь бывшей кухни, ввалилась в его мастерскую и спальню по совместительству.

— Что? – он сел в кровати и начал уже было откидывать одеяло, но вдруг внимательно посмотрел на меня и спросил: - Так что случилось?

— Там снег, Варис, вставай, собирайся теплее, я найду Бирка и мы будем впрягать наш «грейдер». Мы уже можем проверить, как он чистит снег! – вопила я на весь дом.

— Умоляю тебя, Алисия, я заснул уже под утро, и хочу дождаться, когда здесь хоть немного прогреется, прежде чем вылезать из-под одеяла.

— Что случилось? – Мария вбежала в мастерскую и спальню жениха и заставила того еще сильнее укутаться в одеяло.

— На улице все засыпано снегом, и нам пора выходить на долгожданную проверку, - отмахнувшись от нее, сказала я и подкатила коляску ближе к кровати Вариса.

— Он никуда не денется, Алисия, он теперь всю зиму будет там лежать, и надоест еще нам донельзя, - накрывшись с головой, Варис лег и отвернулся от нас.

— Не растает?
– удивленно спросила я. У нас никогда не было такого, чтобы первый снег остался весь. Он, как правило, был репетиционным, словно природа, как театральный режиссер, устраивала генеральную репетицию.

— Идем, Алисия. В кухне сейчас уже жарко натоплено. Погреемся чаем, кутаясь все сильнее и сильнее в шаль, заявила Мария и потащила меня к выходу. – Пусть он отдохнет. Они с Грегори всегда сидят до поздней ночи в тишине, когда рассчитывают детали. Только так в этом замке можно выкроить тихие часы, когда никто уж точно не ворвется и не заблажит.

— Неужели вам не интересно? – расстроилась я, но поплелась за Марией, потому что накрученная радость сходила на нет, а замерзшее тело напоминало о себе все настойчивее.

— Сегодня ты собиралась проверить посаженные на семена капусты и морковки, а еще обещала показать какой-то фо-ку с окном, - принимая из рук Лидии наш морковный чай, напомнила Мария о необходимом.

— Фокус. Хотя, может, это и не фокус вовсе, но нашим растениям нужен свет, - ответила я, присев к печи, и прижалась к ней спиной. Хотелось, как Варис, поставить кровать в кухне, чтобы не мерзнуть по утрам и, не выходя из комнаты, пить горячий чай, хорошенько одеваться и только потом выходить в холодный коридор.

Я вспомнила все, что знала о средневековых окнах, вернее, о вариантах, которые можно было реализовать здесь. Наши капусты начали набирать цвет, но вытянулись в кухне так сильно, что я боялась, как бы они не переломились, и мы не остались без семян.

Мариса вынимала кочан с наросшими молодыми ростками весной и высаживала в землю. Мне до весны ждать семян было нельзя. Нужно было перестраховаться. Для этого я выкопала несколько экземпляров с корнями и посадила в кадки и ящики. Их мы установили в кухне, когда мужчины выкатили бочки с квашеной капустой. Лидия была страшно недовольна тем, что кухня стала огородом и складом, но молча переносила эти тяготы.

— Лидия, мне нужна новая белая ткань и масло, о котором мы говорили, - напомнила я недовольной служанке.

— Мы его бережем, госпожа, - вставила свое «фи» Лидия, но я пропустила это мимо ушей.

— Это отлично, но мы его бережем именно для этого случая. Деревянную рамку по размерам кухонного окна Грегори уже приготовил. Осталось прокипятить тряпку в масле пару раз и натянуть на рамке. А потом мы натрем ее воском. Вторую тряпку на рамке мы натрем воском сразу.

— И что дальше? – поставив руки в бока, спросила Лидия.

— А дальше, мы откроем ставни и вставим одну рамку. Посмотрим на нее один день и вставим другую, - ответила я.

— Хотите проморозить здесь все? – с видом человека, который, наверное, думает, что у богатых свои причуды, сказала Лидия.

— Хочу, чтобы здесь был свет, а в солнечные дни нужно вообще на какое-то время снимать рамку, чтобы ростки получили хоть чуточку живого света. Им он необходим, Лидия, - я посмотрела с жалостью на свои лопнувшие у земли кочаны, из которых торчала жидкая метелка соцветия. Растение боролось за жизнь, как могло.

До вечера мы занимались тряпками, маслом и воском. Лидия цыкала языком, видя, как в котелке на стенках застывает воск и понимала, что отчищать его снова придется ей. Мы с Марией, как два заправских исследователя, заготовили аж пять подобных рамок с натянутыми на них тряпками и жалели, что масляные будут просыхать очень долго.

Да, холод этими тряпицами не удержишь, но ветер сквозь них не будет дуть. Печь в кухне была огромной, а молодой поросли на полях было предостаточно заготовлено летом и осенью, когда мужчины вырубали ее.

Лидия обязательно примет это новшество, ведь приятно днем находиться в более-менее светлом помещении, и не жечь свечи, когда на улице солнечная погода.

Она точно также цыкала языком, когда я натягивала на окна тонкую, протертую ветошь, но, когда оценила пару ночей спокойного сна без назойливых комаров, раздобыла тряпок и затянула в замке все окна.

На следующий день рано утром меня разбудила Лидия:

— Граф Варис ждет только вас. Сказал, что лошадей уже впрягли в ваш гре-дер, - прошептала она, и я вскочила с постели, как угорелая. – А в кухне уже даже сейчас можно обходиться без свечи, госпожа, - добавила она.

— Что? – не понимая, о чем она, переспросила я.

— Ваши тряпки на окнах опять оказались очень кстати, - чуть поклонившись, сказала Лидия и вышла.

Не разбирая, что натягиваю на себя, я, трясясь от холода, жалась ближе к камину. Потом накинула плащ и, жалея, что нет хороших шерстяных гамаш, выбежала из комнаты. Мария даже не шелохнулась под своим одеялом.

Глава 28

Рассвет только-только забрезжил. Прямо у дверей на улице толклись уже пара мужиков с факелами, служанки, вышедшие со свечами из дома, в кое-как наскоро наброшенных на плечи шалях, деревенские, знавшие о том, что именно сегодня планируется новое «развлечение», которое соорудили ставшие с недавнего времени больно странными хозяева. Пара лошадок уже была впряжена в нашу «чудо – штуку», название которой не мог запомнить никто.

На первый взгляд это была обычная телега, но только на первый, если смотреть спереди. Но коли обойти и глянуть сбоку, а тем более сзади, то для местных это как космический корабль для меня.

Высоко расположенное место для извозчика, который может сойти и вести лошадей, если снег тяжелый. Тем более когда его еще немного, и особо давить на «нож» не нужно. А вот уже по наезженной снежной дороге, наоборот – он будет своим весом прижимать наш «грейдер». Полозья были смешными для местного люда. Короткие и широкие, как охотничьи лыжи. А сразу за ними наше изобретение, которое крепилось к короткой телеге и при необходимости поднималось, чтобы быстрее ехать, если снег уже прогребён.