Край Основания (Кризис Основания)

— Именно. Мое сознание далеко опередило сознание любой индивидуальной клетки, невероятно далеко. Тот факт, что мы являемся частью этого большого группового сознания на высшем уровне, не низводит нас до уровня клетки. Я остаюсь человеческим существом, но над нами есть групповое сознание, настолько же недостижимое для меня, насколько мое сознание превышает сознание мускульной клетки моего организма.

— Но кто-то ведь приказал захватить наш корабль, — возразил Тревиз.

— Нет, не кто-то. Гея приказала. Мы все приказали.

— Деревья и земля тоже?

— Они очень мало участвуют, но, все-таки, участвуют. Видите ли, если музыкант пишет симфонию, разве вы станете спрашивать, какая клетка его тела приказывает симфонии быть написанной и проверяет ее гармонию?

— Да, да… я понимаю, — сказал Пилорат. — Групповой мозг настолько же сильнее индивидуального, насколько мускул тела сильнее индивидуальной клетки мышцы. Следовательно, Гея могла захватить наш корабль на расстоянии, управляя нашим компьютером, в то время как ни один индивидуальный мозг на планете не мог этого сделать.

— Вы прекрасно поняли, Пил, — сказала Блис.

— Я тоже понял, — сказал Тревиз. — Понять это не так уж трудно. Но что вы хотите от нас? Мы не собирались нападать на Гею, мы пришли только за информацией. Почему вы захватили нас?

— Чтобы поговорить с вами.

— Вы могли прекрасно сделать это на корабле.

Блис серьезно покачала головой.

— Не мне это делать.

— Разве вы не часть группового мозга?

— Да, но я не могу летать как птица, жужжать, как насекомое, или вырасти такой, как дерево. Я делаю то, что лучше для меня, хотя я легко воспринимаю знания.

— Кто решил не вкладывать его в вас?

— Мы все.

— Кто же даст нам информацию?

— Дом.

— Кто такой Дом?

— Ну — его полное имя Эндомандиовизаморондеязо... и так далее. Разные люди в разное время зовут его по-разному, но я знаю его как Дома и думаю, что вы так же хорошо воспользуетесь этим слогом. Дом, наверное, больше часть Геи, чем кто-нибудь на планете, и он живет на этом острове. Он просил встречи с вами, и ему дали согласие.

— Кто дал? — спросил Тревиз и тут же сам себе и ответил. — Да, знаю, вы все.

Блис кивнула. Пилорат спросил:

— Когда мы увидим Дома, Блис?

— Прямо сейчас. Если вы пойдете за мной, я приведу вас прямо к нему.

— И затем вы уйдете? — спросил Пилорат.

— А вы не хотите этого?

— По правде сказать, нет.

— Значит, и вы реагируете на мое присутствие, — констатировала Блис, пока они шли по дороге мимо сада. — Мужчины склонны слушаться каждого моего слова. Даже почтенных старцев охватывает мальчишеский жар.

Пилорат засмеялся.

— Я бы не сказал, что у меня много мальчишеского жара, Блис, но если бы он у меня был... Я бы решился рассчитывать на вашу взаимность.

— О, не принижайте свой темперамент! Я работаю удивительно.

Тревиз с нетерпением спросил:

— Когда мы придем туда, куда идем, долго ли нам придется ждать этого самого Дома?

— Он будет ждать вас! В конце концов, Дом через Гею работал не один год, чтобы привести вас сюда.

Тревиз остановился на полушаге и быстро взглянул на Пилората, который торжественно изрек:

— Вы были правы.

Блис, глядя себе под ноги, спокойно призналась:

— Я знаю, Трев, вы подозревали, что я-мы-Гея интересовались вами.

— Я-мы-Гея? — мягко повторил Пилорат.

Она повернулась и улыбнулась ему.

— У нас целый комплекс разных произношений для выражения индивидуальности. Я могла бы объяснить их вам, но не раньше, чем «я-мы-Гея» пройдет через то, что напоминает хождение ощупью. Пожалуйста, пойдемте, Трев. Дом ждет, а я не хотела бы заставлять вас двигаться против вашей воли. Это очень неприятное ощущение, если вы не привыкли к нему.

Тревиз двинулся. Его взгляд был полон подозрения.

Дом был пожилым человеком. Он изложил двести пятьдесят три слога своего имени в музыкальной напевности тона и ударения.

— В известном смысле, — сказал он, — это моя краткая биография. Имя говорит слушателю или читателю, или сенсору — кто я такой, какую часть целого я составляю, что я выполнил. Однако уже пятьдесят лет, если не больше, я удовлетворен, что меня называют Дом. Когда есть другие Ломы, меня могут называть Домандио, и в моих разнообразных профессиональных отношениях используются и другие варианты. Один раз в году, в день моего рождения, мысленно передается мое полное имя, как я только что произнес его для вас голосом. Это очень эффектно, но при личном пользовании затруднительно.

Он был высок и худ — почти на грани истощения. Глубоко посаженные глаза блестели необычно молодо, но двигался он довольно медленно. У него был длинный тонкий нос с выступающими ноздрями. Руки с синими венами не имели никаких признаков артрического бездействия. На нем был серый халат одного цвета с волосами, доходивший до лодыжек, и сандалии на босу ногу.

— Много ли вам лет, сэр? — спросил Тревиз.

— Прошу вас, называйте меня Дом, Трев. Употребление других стилей обращения вынуждает к официальности и не способствует свободному обмену идеями между вами и мной. По Галактическому Стандартному Времени мне только что минуло девяносто три, но настоящее празднование еще через несколько месяцев, когда наступит девяностая годовщина моего рождения по местному времени.

— Я бы никогда не подумал, что вам больше семидесяти пяти, Дом, — сказал Тревиз.

— По геанским стандартам я не выделяюсь ни возрастом, ни его оценкой по внешности. Послушайте, вы ели?

Пилорат взглянул на свою тарелку, где осталось значительное количество ничем не примечательной и небрежно приготовленной пищи, и сказал застенчиво:

— Дом, могу я задать вам нескромный вопрос? Конечно, если он покажется вам оскорбительным, вы, пожалуйста, скажите, и я возьму его обратно.

— О, да, разумеется! — улыбаясь, сказал Дом. — Я очень рад объяснить вам что-либо насчет Геи, которая возбуждает ваше любопытство.

— Почему? — спросил Тревиз.

— Потому что вы почетные гости. Могу я услышать вопрос Пила?

— Поскольку все на Гее включено в групповое сознание, как получилось, что вы — элемент группы — едите то, что явно было другими элементами?

— Правильно! Но все циклично. Мы должны есть и можем есть все, как растения, так и животных. Даже неодушевленные предметы составляют часть Геи.