Кремль. Президенты России. Стратегия власти от Б. Н. Ельцина до В. В. Путина
Шрифт:
Олег Попцов вспоминает:
«У Ельцина произошло своеобразное отравление Москвой. Когда я слышу разговоры о свердловской команде, мне представляется все это достаточно несуразным. Человек не в состоянии адаптироваться в чужом мире, не имея перед глазами ни одного знакомого лица. И дело даже не в команде, а в микроатмосфере, наличие которой делает период привыкания менее болезненным... Пережив предательство московского окружения, он надолго сохранил подозрительность к любым выдвиженцам из Москвы».
Но с самым влиятельным в его окружении свердловчанином Ельцин познакомился уже в Москве, на съезде народных депутатов. Скромного преподавателя
Ельцин не клановый человек. Личной преданности он требовал только от личных помощников, секретарей и охранников. Остальных ценил с точки зрения их способности делать дело.
Ельцин не знал, кого назначить главой правительства вместо Силаева. Академик Юрий Рыжов, очень симпатичный Ельцину, вновь отказался. Юрия Скокова Ельцин постоянно примерял на эту должность, но никак не решался принять окончательное решение — что-то его смущало. Предлагали знаменитого хирурга Святослава Федорова, который завел, можно сказать, образцовое хозяйство и обещал распространить ценный опыт на всю страну. И все же в Белом доме не решились назначить врача премьером.
В одном из разговоров Ельцин предложил возглавить правительство Михаилу Полторанину, понимая, что ставит ближайшего соратника в тяжелейшее положение. Попцов пересказывает слова, сказанные Ельциным Полторанину: «Остальные, кого ни поставишь, сгорят дотла и уже никогда не вернутся в политику. Ты — другое дело, ты выкрутишься».
Но Полторанин тоже не был назначен. Скорее всего, потому, что на роль главы правительства нужен был экономист. Впрочем, сам Михаил Никифорович полагает, что вмешался Бурбулис.
Геннадий ЭдуардЬвич, который упустил пост вице-президента, не хотел упускать второй шанс. Он стал внушать президенту, что может сформироваться мощная коалиция Полторанина и Руцкого, опасная для самого Бориса Николаевича. И Ельцин возложил обязанности главы правительства на себя.
Тут был еще и тактический выигрыш. Главу правительства должен был утвердить совершенно неуправляемый съезд народных депутатов, который мог отвергнуть предложенную кандидатуру. Из-за борьбы на съезде Россия рисковала вовсе остаться без правительства.
Предложение поручить в этот переходный период руководство правительством президенту Ельцину стало возможностью избежать голосования.
Авторитет Ельцина был таков, что депутаты предоставили ему все необходимые дополнительные полномочия и дали возможность самому возглавить правительство.
6 ноября 1991 года Ельцин сформировал новое правительство России, которому предстояло провести реформы.
Борис Николаевич рассудил правильно. Даже самые удачные реформы на первом этапе неминуемо приведут к падению уровня жизни. Во всей стране есть только один человек, который способен уговорить людей немного потерпеть. Это он сам.
Есть, впрочем, и другая точка зрения. Возглавив правительство, он полностью поддержал его своим авторитетом. Но он же постепенно и стал мишенью всех атак. Он лишился возможности остаться над схваткой, сохранить позицию верховного арбитра. Летом следующего года Ельцин сделает Гайдара исполняющим обязанности главы правительства и уже в полной мере станет играть роль главы государства, а не исполнительной власти. Но будет поздно. Все равно стрелы полетят в него, все равно это будет ельцинское правительство.
Чем активнее Борис Николаевич поддерживал правительство, тем большую ненависть
вызывал у противников реформ кабинет Гайдара. Возможно, иное решение не привело бы к столь сильным антиельцинским настроениям и к такой острой борьбе, которая закончилась кровопролитием в октябре 1993-го.Геннадий Бурбулис был назначен первым заместителем главы правительства. Он оставался при этом и государственным секретарем России. То есть в те месяцы Бурбулис был самым влиятельным после Ельцина человеком в России.
Олег Попцов вспоминает, что у них был откровенный разговор: «Бурбулис понимал, что отдан на заклание, но, как человек тщеславный, принял вызов».
Геннадий Эдуардович Бурбулис — одна из самых интересных и мистических (вокруг него сложилось множество мифов и слухов) фигур в современной российской истории. Примерно два года он был ближайшим соратником Ельцина и сыграл важнейшую роль в современной истории России.
Уралец Бурбулис появился в Москве, когда ему было сорок четыре года. Кандидат философских наук, доцент, он принадлежал к первому поколению политиков, которые стали известны во время выборов в народные депутаты СССР в 1989 году.
Он был избран депутатом Свердловского областного совета, баллотировался на пост председателя облсовета, но не прошел. Бурбулис познакомился с Ельциным до съезда народных депутатов — даже называл точный день знакомства — 5 марта 1989 года. Он сразу оценил политический потенциал и будущее Ельцина и стал его верным соратником, начальником его штаба, руководителем его мозгового центра, собирателем его команды и разработчиком стратегии.
Почти все, что делал Ельцин с середины 1990-го до середины 1992 года, было придумано и реализовано Бурбулисом. А ведь эти годы — ключевые не только в политической биографии Бориса Николаевича. Конечно, считать, что история России пошла по пути, определенному железной волей Бурбулиса, нелепо. Были и более серьезные факторы, определившие ее судьбу, — от политики Горбачева до августовского путча, но на каждом этапе логика действий самого Ельцина определялась стратегией, разработанной Бурбулисом.
И был период, когда Ельцин испытывал к нему безграничное доверие.
Более преданного соратника у Бориса Николаевича не было. Олег Попцов вспоминает, как поздней осенью 1990 года он прилетел к Ельцину, который отдыхал в Кисловодске с женой. С ним были Александр Коржаков и Геннадий Бурбулис. «В этот период Бурбулис был особенно близок к Ельцину. Практически не отходил от него ни на шаг, сопровождая во всех поездках, на отдыхе, на теннисном корте. Он был и советником, и консультантом, и режиссером дня...»
Когда они гуляли, то впереди шел Ельцин, за ним, отступив на пару шагов, — Бурбулис, а уже дальше Наина Иосифовна и Коржаков.
Олег Попцов: «Он лепил тело власти, мучительно ожидая, что президент заметит и оценит его усилия по достоинству... Тень Ельцина закрыла его, и он терпеливо перемещался в пространстве вместе с этой тенью, ни разу не выступив за ее очертания. Это не просто способность, это дар».
В чем заключалась ценность Бурбулиса для президента?
Ельцин вспоминает: «Разговоры с Геннадием Эдуардовичем меня в тот период вдохновляли на новые идеи. Он умел заглянуть далеко вперед. Дать ближайшим событиям стратегическую, глобальную оценку. Концепция новой политики, новой экономики, нового государственного и жизненного уклада для России вырисовывалась все ярче, яснее, отчетливее».